Куба идет к свободе

В начале 50-х годов, когда многие политические деяте­ли, оппозиционно настроенные по отношению к батистовскому режиму, сложили оружие, считая, что дальнейшая борьба бесполезна и власть правительства укрепилась, инициатива молодых революционеров во главе с Фиделем Кастро, решивших вернуть народу веру в свои силы, со­здать своего рода революционный импульс, всколыхнуть всю страну, приобрела особое значение.

Революционеры не случайно выбрали для выступле­ния 26 июля. Как раз в этот день все улицы в Сантья­го заполняет ликующая карнавальная толпа. Именно кар­навал позволял патриотам незаметно съехаться в Сантья­го под видом туристов из других городов.

В ночь на 26 июля 1953 г, 165 участников предстоя­щего штурма казармы Монкада собрались на ферме «Сибоней» под Сантьяго. Там они переоделись в приготов­ленную форму солдат батистовской армии и распредели­ли заранее спрятанное оружие. Напутствуя бойцов, Фидель Кастро сказал: «Если мы потерпим неудачу, на­ша борьба вызовет к жизни новых бойцов, они поднимут оружие, выпавшее из наших рук. Марти сказал, что герои не умирают без пользы для народа и, раз возникнув, великие идеи больше не могут никогда исчезнуть из на­родной памяти. Если мы погибнем, то не зря! Идеи, за которые мы сегодня здесь, в Орьенте. поднимаем знамя борьбы, не умрут никогда!»¹.

Казарма Монкада высилась б самом центре Сантьяго. Все входы в нее охранялись вооруженными часовыми. На плоских крышах-террасах стояли зачехленные пулеметы. В здании был расквартирован целый полк.

Вначале операция складывалась удачно.

Первая машина с повстанцами остановилась у поста, преграждавшего въезд в казарму.

— Освободите дорогу, сейчас прибудет генерал! — крикнул спрыгнувший с машины вместе с семью други­ми бойцами Ренато Гитар. Растерявшиеся солдаты, уви­дев на рукавах подошедших к ним сержантские нашивки, молча отдали оружие и ушли в казарму. Вслед за ними проникла в казарму и группа Гитара.

Быстро и без единого выстрела группа Абеля Санта­мариа заняла находившуюся неподалеку городскую боль­ницу (чтобы оказывать там помощь раненым), а группа Рауля Кастро захватила Дворец правосудия. Однако зна­чительная часть повстанцев заблудилась на улицах не­знакомого города и прибыла к казарме с опозданием. Один из охранников, с которым столкнулась группа Фи­деля, успел дать сигнал тревоги. Оправившись от испу­га, гарнизон организовал сопротивление. Плохо воору­женные повстанцы в течение более чем двух часов вели неравный бой с 400 вооруженными до зубов батистовскими солдатами. Большинство нападавших погибли, ос­тавшиеся в живых отступили в горы, где вскоре были схвачены. Потерпели поражение и нападавшие на казар­му в городе Баямо.

Батиста испугался не на шутку, затем страх перешел в ярость. Вечером того же дня он направил на военном самолете своего эмиссара в Сантьяго с инструкцией рас­стрелять 10 пленников за каждого убитого солдата. На­чалась зверская расправа над революционерами: их за­капывали по грудь в землю и использовали в качестве мишени на стрельбище, сбрасывали с крыш высоких зда­ний, раненых волокли по лестницам, пока они не умира­ли, вешали, вырывали глаза, вводили в вены воздух, выпускали якобы на свободу, а затем стреляли в спину.

Мужественно и с достоинством вели себя молодые пат­риоты и после поражения. Каратели не смогли сломить дух и двух девушек, принимавших участие в нападе­нии, — Мельбы Эрнандес и Айдеи Сантамариа. Когда солдаты сказали Айдее, что вырвали глаз у ее брата Абеля и вырвут второй, если она не выдаст участников движения, девушка с достоинством ответила: «Вы вырва­ли у него глаз, и он вам ничего не сказал, я тем более не скажу вам ничего»².

Несмотря на поражение повстанцев, штурм казармы Монкада имел важное значение, открыв новую страницу в освободительной борьбе кубинского народа. «В этот день,— скажет позднее Ф. Кастро,— наш народ... встал на путь, который привел его к революции» ³.

Правительство, развернувшее разнузданный, ничем не прикрытий террор, на 90 дней отменило конституцион­ные гарантии, провело массовые аресты среди руководи­телей оппозиционных партий (доказать их причастность к событиям 26 июля батистовцам не удалось, и те были отпущены на свободу), издало один за другим репрессив­ные законы, в том числе от 10 ноября 1953 г.— «о за­прещении коммунистической деятельности». Даже после восстановления конституционных гарантий продолжались аресты, облавы, обыски, в тюрьмах томились политические заключенные.

Вместе с тем диктатор понимал, что срочно необходи­мо придать режиму хотя бы некоторую видимость закон­ности. Поэтому было объявлено о проведении 1 ноября 1954 г. выборов, на которых коалиция проправительствен­ных партий выдвинула кандидатом в президенты Ф. Ба­тисту. Единственным кандидатом от оппозиции являлся Р. Грау Сан-Мартин, но его партия так и не сформули­ровала четкой предвыборной программы.

Еще в сентябре 1953 г. партия коммунистов, а также ряд профсоюзов потребовали, чтобы были назначены все­общие свободные и демократические выборы, а прежде осуществлена демократизация всей политической жизни в стране. Коммунисты призвали к созданию Демократи­ческого фронта национального освобождения.

Создать такой фронт в условиях диктаторского режи­ма и заметной распыленности оппозиционных сил не удалось.

По мере приближения выборов на Кубе усиливался террор. О сложившейся в те дни обстановке журнал «Боэмиа» писал: «Казалось, что страна находится в со­стоянии войны. По всем городам двигались войска, кото­рые брали под свой контроль все избирательные уча­стки» ⁴. Широко практиковался подкуп сотрудников радио, газетчиков, миллионы были выброшены на пра­вительственную предвыборную рекламу. Верховный изби­рательный трибунал, состоявший из приспешников Батисты, не разрешил сторонникам Грау наблюдать за подсчетом голосов после окончания голосования. 31 ок­тября, когда этот шаг мало что уже менял, Грау снял свою кандидатуру «из-за отсутствия гарантий справедли­вых выборов»⁵.

В результате Батиста снова водворился в президент­ском дворце. Вновь избранный конгресс, состоящий в ос­новном из сторонников диктатора, 2 февраля 1955 г. провозгласил его президентом.

Выборы еще больше обострили в стране политический кризис.

В этих условиях правящие круги США поспешили ока­зать моральную поддержку своему верноподданному гене­ралу. Его публично поздравил с победой на выборах посол Соединенных Штатов в Гаване А. Гарднер. В феврале 1955 г. на Кубу нанес визит вице-президент США Р. Никсон, вручивший Батисте портрет Д. Эйзенхауэра с личной дарственной надписью американского президен­та. В июне того же года было расширено американо-ку­бинское соглашение о военной помощи, в результате чего боевая подготовка кубинской армии целиком перешла в руки американской военной миссии в Гаване.

Со своей стороны Батиста стремился убедить Вашинг­тон в том, что Куба, как говорилось в его послании ку­бинскому конгрессу, связала свою судьбу «со своим вели­ким союзником» — США⁶. Диктатор даже намеревался проложить через Кубу международный морской канал, который сократил бы Соединенным Штатам путь к се­верным берегам Южной Америки. Только решительное сопротивление кубинской общественности предотвратило создание зоны — наподобие Зоны Панамского канала, выпадающей из-под юрисдикции кубинского государ­ства и расчленяющей остров на две изолированные части.

Открытая поддержка Соединенными Штатами Бати­сты возымела действие: буржуазная оппозиция не только снизила тон в критике режима, но и начала проявлять стремление к урегулированию отношений с ним. Этому способствовали и некоторые шаги самого правительства, пытавшегося разного рода демагогическими ухищрениями ввести в заблуждение политических деятелей. В частно­сти, власти заявили о намерении восстановить конститу­цию 1940 г. и стали заигрывать с некоторыми представи­телями буржуазной оппозиции.

Компартия принимала все меры для разоблачения батистовской тактики. Она выступила инициатором широ­кой кампании за освобождение политических заключен­ных. Коммунисты вскрывали маневры, направленные «на сохранение власти в руках наиболее реакционной и наиболее подчиненной империализму группы, на поиски путей сговора с буржуазной оппозицией или ее нейтра­лизации с целью облегчения наступления на пролетариат, крестьянство и в целом на народные массы» ⁷.

В качестве главной цели коммунисты выдвигали свер­жение Батисты в результате всеобщей забастовки. Для решения этой задачи они вели упорную работу среди профсоюзов, выступая за профсоюзное единство, разобла­чая клику Мухаля. Стремясь сделать Конфедерацию тру­дящихся Кубы боевой организацией рабочего класса, ком­мунисты создавали так называемые «комитеты защиты требований рабочих», под руководством которых прохо­дили забастовки. В 1955 г. на Всекубинской конференции этих комитетов был избран Национальный комитет, актив­ная деятельность которого вскоре дала заметные плоды: ь декабре 1955 г. прошла организованная им стачка ра­бочих сахарных заводов, закончившаяся удовлетворением требований бастовавших.

Значение и важность подобной работы подтвердило и состоявшееся в марте 1955 г. расширенное заседание Исполнительного бюро Национального комитета Народно­социалистической партии. Коммунисты, отмечалось в нем, «не смогли еще добиться того, чтобы эти лозунги с должной быстротой и прочно проникли в массы» ⁸, и вы­двигалось требование немедленно провести всеобщие де­мократические выборы, которые облегчили бы борьбу партии за союз народных сил и затрудняли бы примире­ние правительства с буржуазной оппозицией.