Глава 8
Когда игрища были окончены, испанцы и индейцы, оставив мешавшиеся луки и стрелы на корме корабля, сели прямо на палубу и начали праздновать.
Испанцы напоили всех индейцев разбавленным ромом и вином и вскоре индейцы, участвовавшие в соревнованиях и уставшие от танцев, захмелели....
Затем, испанцы пригласили индейцев спуститься в трюм, где они должны были получить главную награду для лучшего воина – обещанный капитаном меч в ножнах. Самые трезвые из них спустились первыми и стали помогать другим своим пьяным соплеменникам. Весело, с хохотом происходил этот спуск в трюм. Там же, так, чтобы было видно, висел меч в ножнах, который испанцы заранее приколотили гвоздями.
Когда уже большинство индейцев прошло в трюм, капитан Фернандо де Кордова заорал, что есть мочи:
- MARAINDIOS SANTIAGO!!! (“Порази индейцев!” – этот боевой клич был в ходу у кастильцев того времени - прим. автора К.А.)
Тут же трижды пробил второй колокол, обычно применявшийся для того, чтобы корабли не столкнулись в тумане.
И тут же на обоих кораблях все пришло в движение!
И началась ИСТОРИЯ…
ВНЕШНЕ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНЫЙ ВИД И ТО, ЧТО НЕ ЗАМЕЧАЛИ ИНДЕЙЦЫ ВНАЧАЛЕ, ИСПЫТЫВАЯ БЛАГОГОВЕЙНЫЙ ТРЕПЕТ ПЕРЕД ПРИШЕЛЬЦАМИ, ПОКАЗАЛО ДРУГУЮ СТОРОНУ.
Как только прозвучали команды капитанов, изменились и лица всех испанцев. Их улыбки стали зловещими, как будто их кто-то подменил. На палубу кораблей выпустили голодных ирландских псов - собак, которые как исчадье ада, набросились на толпу. Эти, не знающие страха животные, мигом разорвали на кусочки нескольких индейцев, которые попытались сопротивляться (конкистадоры использовали такие породы охотничьих собак, таких как аланская собака, мастиф и борзая (исп. — mastíns, alanos и lebrels). Примечание автора К.А. см. ссылку). Острие пик и алебард, направленное на индейцев заставило их буквально проваливаться в трюм, чтобы не быть убитыми…
Такое преображение во всем – в людях и обстановке не укладывалось в голове у индейцев. В первое мгновение никто даже не успел оказать сопротивление и они, давя друг друга, валились в трюм.
Самые смелые из индейцев через некоторое мгновенье попытались оказать хоть какое-то сопротивление или хотя бы добраться до борта судна, чтобы прыгнуть в воду. Но сопротивление почти безоружных и не ожидавших ничего людей не смогло противостоять хорошо вооруженным, обученным и безжалостным испанцам.
В своих попытках вырваться воины-аборигены тут же получали удары копьем, мечом или их рвали собаки. Вдобавок ко всему, аркебузники произвели несколько выстрелов, грохот от которых оглушил и подавил последние попытки индейцев вырваться из плена. Многие из них упали ранеными, так и не поняв, что произошло, думая, что гром и молнии разят людей наповал.
Однако с левого борта на каравелле капитана Кордовы пять индейцев все-таки собрались с силами и смогли отбросить назад испанцев, двое из них, раненные и истекающие кровью сами бросились на копья, выставленные испанцами, давая возможность трем другим добраться до борта и прыгнуть в воду… Двоим из них удалось прыгнуть в воду. Оставшийся воин, поняв, что он не успеет прыгнуть, схватил ближнего к нему испанца и, подняв над собой, бросил его на остальных. Но тут ирландский пес запрыгнул на него и вцепился в его живот…
Кровь, дикие крики и страх от увиденного еще живого, но с разорванными внутренностями человека, осознающего, что он умирает, лишили сил последних сопротивляющихся на палубе аборигенов…
Испанцы затолкали всех в трюм и задраили люки…
Двоих индейцев, которым все-таки удалось выпрыгнуть за борт, не стали преследовать. Канат уже поднимал якорь, и матросы уже ставили паруса. А пилоты кораблей – Аламинос и Гектор направляли суда обратно к острову Эспаньола.
Дав залп огня из орудий по стоявшим на берегу индейцам, и, наезжая на стоявшие вокруг каноэ, судно набирало ход….
На каравелле у Педро де Вальдивия были слышны крики еще более пронзительные, чем здесь – ибо там остались только женщины, которые танцевали, пели и радовались еще мгновенье назад.
Каравеллы отплывали.
Ужас был в глазах вождя и шамана, которые оторопев от увидено, были тут же смешаны со своими соплеменниками, избиты и сброшены в общей массе в трюм каравеллы …
Оба корабля набирали ход.
Отовсюду слышался плач и крики. Крики ненависти, перемешанные с проклятиями и призывами к богам, перекрывали команды капитанов. Мужчины пытались бить вверх кулаками и ногами. Женщины кричали и плакали. Для всех них мир перевернулся. Никто не ожидал такого вероломства.
Собаки, лай которых был неведомым звуком для индейцев, появившись на палубе сразу после звуков колокола, хватали и разрывали зубами любого, кто не прыгал в трюм. Их лай, их вид, их сумасшедшая ненависть к людям была ни с чем несравнима. И индейцы в ужасе думали об этих «страшилищах» как о порождении самых злых богов.
Вскоре крысы в трюме стали пищать и вылезать отовсюду. Этих тварей аборигены тоже никогда не видели – и для них это стало очередным кошмаром.
Деготь и сера, которой была пропитана подводная часть днища, давала тоже страшную вонь. Остатки протухшей воды в трюме наполняли корабль смрадом. Деревянные детали судна, пропитанные краской из порошка, приготовленного из древесного угля, сажи, сала, серы и смолы и, смешанной с шерстью животных, вызывали стойкий неприятный запах. Овощи и фрукты, которые уже несколько дней несли сами аборигены, вызывали особый смрад гниения.
А свиньи, козы и овцы, занимавшие ранее трюм, стойко пропитали своим специфическим запахом все вокруг.
Солнце село за горизонт и вместе с ним скрылись корабли.
Вскоре ветер усилился. Гром и молнии рассекли небо. Индейцы на берегу остались в полной растерянности. У них исчезло все. Казалось, сама жизнь остановилась.
Молча или в диких рыданиях, смотрели они в темноту ночи. Начавшийся тропический ливень, из-за которого не видно было на вытянутую руку, хлестал сверху. Молнии сверкали над их головами. Ветер пригибал пальмы и люди падали на колени и не в силах снести увиденное.
Вождь, шаманы, все дети вождя, женщины и воины – всего не стало в одночасье….
На берегу остались беременные женщины, старики и дети! И все!!!!
Еще от всего племени осталось пять мужчин – воинов. Один из них умирал и корчился в конвульсиях от огнестрельной раны …. Второй и третий были в крови от ран, полученных, когда бежали с корабля.
Остальные двое, прибывшие из деревни, припали к земле, с трудом сдерживая эмоции, посылая богам свои проклятия.
Стенания, как и ливень, прекратились только к утру.