Сельское хозяйство в жизни коренных американцев

Парадоксальность положения индейских общин состоит в том, что под ногами их жителей находятся месторождения энергетического сырья стоимостью в миллионы долларов. Однако индейцы, страдая от нищенских условий их аренды, не получают причитающейся им доли от этих богатств.

Из газеты «Уолл-стрит джорнэл» от 20 сентября 1979 г.

Сельское хозяйство, наиболее традиционная от­расль резервационной экономики, развивается в весь­ма неблагоприятных природных условиях: пересе­ченный рельеф, большой сезонный перепад темпера­тур, засушливость и пр. Естественно, в такой ситуа­ции обработка земли практически невозможна без дополнительных трудоемких работ по улучшению ее качества и разработки прогрессивной хозяйственной технологии. Особую важность в этой связи приоб­ретают возведение ирригационных сооружений, строи­тельство заслонов против ползущих дюн, применение химических удобрений, селекция семян, устойчивых к перепадам температур. Однако такие работы столь дорогостоящи, что они не по карману даже относительно богатым индейским общинам, обладающим крупными фондами. Поэтому площадь пахотных угодий в индей­ских резервациях постепенно сокращается: если в послевоенное время они насчитывали 3,2 млн акров, то теперь — 2,6 млн акров. Причем этот процесс идет даже среди общин, имевших исторические земле­дельческие традиции,— хопи, пима, марикопа.

Что касается остальных, годных для сельского хо­зяйства территорий, то они используются индейцами в основном как пастбища. Но хотя животноводство в меньшей, чем земледелие, степени зависит от каче­ства земли и площадь пастбищ (32,5 млн акров) почти в 12 раз превышает площадь пахотных угодий, отсут­ствие естественных источников воды и пересеченный рельеф во многих резервациях препятствуют продук­тивному использованию всех этих территорий. К тому же в связи с быстрым ростом численности индей­ского населения происходит уменьшение пастбищ в расчете на одну семью, а это в свою очередь создает скученность, способствует распространению заболеваний среди животных и т. п.

Современное состояние растениеводства в индей­ских землях таково. На рубеже 80-х годов в резерва­циях было 4,9 тыс. земледельческих ферм. Из этого количества 49,8 % приходилось на долю мелких и мельчайших хозяйств площадью менее 100 акров (на таких участках вести интенсивное земледелие практи­чески невозможно), 24 % — на долю средних хозяйств площадью от 100 до 260 акров, 17 % — крупных, от 260 до 1 тыс. акров, и 8,2 % — очень крупных, свыше 1 тыс. акров.

Фермы, принадлежащие коренному населению, от­ставали в механизации. Различная машинная техника используется лишь на 80 % индейских ферм; в денеж­ном исчислении стоимость ее в одном хозяйстве в среднем составляет 14,3 тыс. долл., в то время как у белых этот показатель равен 24,0 тыс. долл.

Вышеназванные факторы стали основными причинами сокращения продуктивности земледелия. Сред­ний урожай пшеницы, собираемый с одного акра в ре­зервации, составляет около 56 % ее урожая, собира­емого на аналогичном по площади и качеству участке земли на фермах белого населения, ячменя — соот­ветственно 25 %, сена — 61 %. Причем продуктивность имеет тенденцию к уменьшению.

Невысокая урожайность обусловила весьма скром­ный уровень доходов, получаемых индейцами от ферм. Каждый культивируемый акр земли приносит владель­цу в среднем около 67 долл. прибыли (у белых этот показатель— 125 долл.). Среднегодовой доход индей­ской фермы к середине 80-х годов был равен 14,2 тыс. долл., тогда как по стране в целом этот показатель достиг 35,5 тыс. долл. И хотя в резервациях можно увидеть и крупных агропроизводителей — около 8 % ферм приносят владельцам ежегодно более 40 тыс. долл., основная масса земледельческих хозяйств, при­надлежащих коренным жителям,— 81,5 % — не оку­пает себя за счет прибылей, требуя дополнительных вложений для дальнейшего функционирования. Неуди­вительно, что в столь неблагоприятных для культивиро­вания земли условиях наблюдается тенденция к посте­пенному превращению полей в приусадебные огоро­ды, где растения выращиваются исключительно для личного потребления.

Число скотоводческих ранчо в начале 80-х годов составляло 3,4 тыс. Но эта цифра условна: в нее вошли хозяйства, приносящие владельцам доход не менее 2,5 тыс. долл. в год. Между тем в резервациях прак­тически любая семья владела небольшим, менее 10 го­лов, стадом животных, и доходы от такого «ранчо» не превышали нескольких сот долларов.

Естественно, в резервациях существуют и хорошо организованные скотоводческие хозяйства. Они обыч­но представляют собой крупные земельные владения, где пасется подчас более 1 тыс. животных. Такие ранчо оснащены резервуарами воды, складами для кормов, загонами, техническими приспособлениями. Но эти хозяйства, и по организации, и по прибылям сходные с ранчо техасских скотопромышленников, в индейских землях пока представляют собой большую редкость.

Таким образом, низкий уровень организации произ­водства — отличительная черта индейских ранчо, как, впрочем, и ферм. Вследствие этого по уровню годовой прибыли они в среднем уступают хозяйствам белого населения почти в 2,5 раза: 8,6 тыс. долл. против 22,8 тыс. долл. Скот на многих индейских ранчо стал теперь, по словам наблюдателей, «не столько источ­ником прибылей, сколько живой чековой книжкой: когда ее владельцу требуется сотня-другая долларов, он в зависимости от необходимости продает одного-двух животных»¹

Недостаточная площадь пригодных для сельского хозяйства земель и отсутствие средств для организации современного агропроизводства не позволяют корен­ному населению создавать в резервациях рентабель­ные фермы или ранчо. В данной ситуации единствен­ным способом получать от земли какие-либо доходы, не избавляясь от своих участков, стала сдача ее в арен­ду. Арендные соглашения бывают двух видов: кратко­срочные или сезонные (на период менее одного года) и долгосрочные, заключенные на длительное время — от 1 года до 25 лет.

По данным, сообщаемым разными официальными источниками, к середине 80-х годов индейцы сдали белому населению в аренду на долгий срок около 12 млн акров, или 26 % сельскохозяйственных угодий в резервациях. Что касается краткосрочных соглаше­ний, главным образом разрешающих прогон или выпас скота в резервациях в весенне-летний сезон, то их учет в настоящее время не ведется. Важнее подчеркнуть другое — в действительности регулярность заключе­ния сезонных арендных соглашений между резервационным и окрестным населением придает этому виду аренды постоянный характер. В результате более ¹ /з наиболее ценных в хозяйственном отношении тер­риторий резерваций изъято из экономической жизни индейских общин.

В официальных кругах США неоднократно высказы­валось мнение, будто сдача индейцами своих земель в аренду очень выгодна. Подобные утверждения лише­ны какого-либо основания. Каждый акр угодий, сдан­ных коренными жителями в аренду, приносит владель­цам от 4,5 до 9 долл. в виде ренты. То есть прибыли, получаемые индейцами от угодий, сданных в аренду, значительно меньше тех, которые они могли бы полу­чить при самостоятельном использовании этих территорий. Однако невыгодность арендных операций не идет ни в какое сравнение с катастрофическими для земель­ной базы резерваций последствиями, происходя­щими из-за хищнического использования их аренда­торами. И отнюдь не случайно, что руководители ряда общин высказывают свое негативное отношение к сда­че земель в аренду. В документе «Заявление народа США к народам мира», переданном в 1978 г. в конгресс представителями навахо, дакота и ирокезов, об этом говорилось следующее: «...Соединенные Штаты могут забирать и фактически забирают земли, извечно при­надлежавшие нашим народам. Они не только заби­рают земли, но они претендуют и на право делать это без должного соблюдения законности и без долж­ной компенсации. И нет закона, который защитил бы наши народы от этого грабежа». Авторы документа потребовали от правительства принять меры, чтобы «защитить священную родную землю, права и благо­получие индейских народов»²

Значение сельского хозяйства как источника средств к существованию индейцев уменьшается глав­ным образом из-за низкого уровня развития агропро­изводства в резервациях. Индейское население посте­пенно теряет связь с агропроизводством. В 50-е годы в сельском хозяйстве было занято 45 % индейского населения, в 60-е — 30, в 70-е — 11, в 80-е годы — 2 %. В этой связи ряд официальных экспертов не без осно­ваний считают, что, исчерпав резервы развития, этот вид хозяйственной деятельности коренных американ­цев в недалеком будущем исчезнет вообще.

Однако при всей кризисности состояния агропроиз­водства в резервациях оно обладает удивительной на первый взгляд живучестью. Это вызвано прежде всего изолированностью резерваций от рынков наем­ного труда: помимо сельского хозяйства, для индей­цев зачастую не остается других путей обеспечения хотя бы первичных потребностей в продовольствии, особенно овощах и мясе.

В ряде случаев полного отрыва коренных жителей от сельского хозяйства не происходит и при трудо­устройстве по найму. Как правило, уделом индей­цев становится неквалифицированная сезонная или временная работа, и, когда она прерывается, они вы­нуждены возвращаться в резервации и определенное время снова жить за счет обработки земли вплоть до следующей попытки трудоустроиться. Такой характер участия аборигенов в рыночной экономике породил типичный для резерваций хозяйственный уклад — се­зонное, или подсобное, фермерство, которое играет роль некоторого стабилизатора доходов индейской семьи в условиях колебаний спроса на рабочую силу.

Наконец, анализируя причины необычной устойчи­вости сельского хозяйства в индейских землях, нельзя обойти вниманием факторы этнокультурного порядка: желание части населения резерваций жить в привычной социальной среде, подвести экономическую основу под традиционный образ жизни. В этом плане весьма показательны данные опроса, проведенного советом общины навахо Рама среди ее жителей. Вот типичное высказывание, принадлежащее члену этой общины Д. Джейки: «Я вплоть до настоящего времени зани­маюсь разведением скота, и мои взрослые дети по­могают мне в этом... И прекрасно, что мы знаем, как нам жить, ибо это придает нам силу, уверенность и надежду, необходимые для повседневности... Живот­новодство — не только средство повышения уровня жизни моей семьи. Оно — будущее моих детей»³

Сельскохозяйственные занятия в глазах абориге­нов — это нечто большее, нежели трудоемкий, суля­щий малую выгоду путь жизнеобеспечения. Это — род деятельности, позволяющий сохранять самобыт­ность и традиции коренных жителей, «заставляющий воспринимать их все то, что коренное население считает ценным», подчеркивалось в документах некото­рых общин ⁴

Таким образом, сельское хозяйство в резервациях в настоящее время развивается иным путем, нежели агропроизводство США в целом: оно эволюционирует от полунатурального производства довоенного перио­да не столько к рыночной, сколько к жизнеобеспе­чивающей модели и в той или иной форме помогает сводить концы с концами почти половине индейских семей.

Каковы же перспективы его развития? В современ­ных условиях осуществить техническую реконструкцию агропроизводства резерваций можно либо путем до­полнительных больших капиталовложений, либо путем кооперирования мелких индейских производителей.

Первый путь для коренных американцев в настоящее время закрыт. Многочисленные правительственные программы содействия экономическому развитию ин­дейских общин делают упор главным образом на включение их людских ресурсов в промышленное производство США.

Кооперирование в этой связи выступает как более перспективный путь развития сельского хозяйства общин, и прежде всего потому, что имеет основу в виде формально существующего общинного земле­владения (до 80% площади индейских земель). По­мимо этого ему благоприятствует сохранение некото­рых остатков коллективистских форм и методов веде­ния хозяйства. И в настоящее время в резервациях бытуют традиции родственной и соседской взаимо­помощи при организации жизнеобеспечивающего хозяйства, правда, ограничиваются они исключительно производственной сферой (проведение трудоемких работ взрослыми членами большой семьи или род­ственной группы семей), тогда как реализация и по­требление продукции носят сугубо индивидуальный характер.

Анализ деятельности теперь уже многочисленных индейских сельскохозяйственных кооперативов дает основание говорить о ряде преимуществ этого пути реорганизации агропроизводства. Кооперация, во-пер­вых, позволила индейцам заниматься сельским хозяй­ством там, где ранее это считалось невозможным; во-вторых, она в определенной мере способствовала решению проблемы доходов максимального числа жи­телей соответствующих общин и, в-третьих, дав воз­можность трудиться людям, лишенным работы, и ожи­вив дух сотрудничества, кооперация улучшила не только экономические, но и социальные условия су­ществования резервационного населения.

К сожалению, нельзя не видеть и другое. В усло­виях капиталистической экономики США сельскохо­зяйственные ассоциации индейских общин неизбежно испытывают и будут испытывать воздействие различных негативных факторов. Обстоятельством своего рода «внешнего» порядка является то, что кооперативы коренного населения должны конкурировать с круп­нейшими агропроизводителями страны, причем подоб­ная конкуренция будет усугубляться циклическим характером развития экономики в целом. Не менее важны факторы «внутреннего» порядка. Несмотря на ряд специфических черт в организации, индейские сообщества, без сомнения, капиталистические пред­приятия, которым присуще противоречие между кол­лективным характером производства и частным — присвоения и распределения прибылей. А это не может не вызывать сильные трения, которые способны по­ставить кооперативы на грань полного развала.

Итак, сельское хозяйство в целом все еще сохра­няет роль источника жизнеобеспечения индейцев. Несмотря на все неблагоприятные факторы, в силу социокультурных традиций коренных жителей, оно по-прежнему выглядит в их глазах весьма популярным направлением экономического развития. Однако из-за сложности интенсификации сельского хозяйства резер­ваций вряд ли в будущем оно сможет стать источником достаточных средств к существованию для большин­ства жителей индейских общин.