Нагуа как создатель определенного образа жизни

Глава V*

Нет оснований утверждать, будто тламатиниме ясно осознавали, что они на протяжении столетий создавали и совершенствовали то, что сегодня мы называем систе­мой воспитания, определенным пониманием истории, эти­кой, правом и специфической социально-экономической организацией. Такое утверждение приписывало бы им создание наук воспитания, права и истории, что произо­шло относительно недавно благодаря систематизирую­щей и рационализирующей тенденции современной за­падной мысли. Исходя из имеющихся документов, можно утверждать только то, что нагуа, озабоченные «созда­нием чужих лиц» и «гуманизацией желаний людей», фак­тически стихийно подошли к непосредственному, но еще недифференцированному созданию того, что современ­ная западная мысль называет «воспитательной, этиче­ской, юридической, социальной и т. д. системой».

Все это, взятое в целом, как оно существовало в мире нагуа, и представляло собой основы, на которых покоится любой действительно человеческий образ жизни, совершенствовалось и, если угодно, становилось все более осознанным в мышлении нагуа. Исследование этих вопросов особенно важно, поскольку оно показы­вает нам в действии философские идеи нагуа, направлен­ные к наиболее благородной задаче — создавать «лица и сердца» и, следовательно, коллектив человеческих су­ществ с определенными чертами и запросами.

Однако следует еще раз указать, что детальное ис­следование культурного творчества нагуа в вопросах, ка­сающихся человека и общества, выходит за рамки данной работы, поскольку существует бесчисленное множество элементов, которые на основе изучения источников должны стать предметом специальных монографических исследований; некоторые из них с большим или меньшим успехом уже проведены[345]. Мы концентрируем наше вни­мание исключительно на тех основных аспектах, где фи­лософ нагуа проявляется как создатель культурных об­разцов, которые должны будут передаться и укрепиться в новом поколении людей посредством того, что мы называем воспитанием, моралью, правом, историческим сознанием и искусством. Основные начала каждого из этих культурных институтов нагуа должны будут пока­зать нам, осуществляли ли на самом деле тламатиниме подлинно творческую деятельность социальной значи­мости.

[345] В качестве примера укажем лишь на некоторые наиболее поздние работы, в которых излагаются частные аспекты культур­ного творчества нагуа в вопросах, касающихся человека и обще­ства: Acosta Saignes Miguel, Los Pochteca в Acta Anthropológica, México, 1945, t. I, nun. I; Monzón Arturo, El. Calpulli en la organización social de los Tenochca, Instituto de Historia, Mé­xico, 1949; Aguirre Beltrán Gonzalo, Formas de Gobierno Indígena, Imprenta Universitaria, México, 1953. Kirchhoff Paul, «Land tenure in ancient Mexico» в Rev. Мех., de Est. Antropol., t. XIV (I^a pte.), p. 351—362. Katz Friede.rich, «Die Socialokonomische Verhaltnisse bei den Azteken im 15, und 16 Jahrhundert», в Ethno-graphisch — Archaologische Forschungen, 3. teil 2, Berlin, 1956.

Мы не упоминаем работы о воспитании и праве, поскольку они будут цитироваться при рассмотрении этих тем.

* См. комментарий к стр. 196.