In Servitio Dei: Фрай Диего де Ланда, орден францисканцев и искоренение идолопоклонства в колониальной епархии Юкатана, 1573-1579 гг.
«Мои дорогие духовные братья и отцы, вы, кто ближе ко мне по родству нежели мои кровные родственники… И хотя моя нынешняя должность в качестве Епископа вроде как бы и отделяет меня от вас, я клянусь, что она не сможет меня отделить от вас, потому что я был и всегда буду сыном нашего Отца Св. Франциска… Сейчас, когда я вернулся, я пришёл к вам не как епископ, а как сын этой святой провинции, в чьё братство я ещё раз стремлюсь влиться…»
--- Фрай Диего де Ланда, октябрь 1573 года
(из речи перед францисканской конгрегацией братьев в Мериде по прибытии в качестве второго епископа Юкатана)
«И об идолопоклонниках, что там были, я заявляю, что те, кто обеспечивал обнаружение этих идолопоклонников и выявлял их, и с большим рвением во имя Бога те, кто выискивал идолопоклонство и доносил об этом судьям, чтобы те были наказаны, являлись ни кем иными как теми же самыми религиозными братьями ордена Св. Франциска…»
--- Епископ Юкатана, Диего Васкес де Меркадо, 1603 год
Вступление
Днём 15 июня 1574 года конфликт между францисканским орденом и местным губернатором провинции Юкатан усилился. Жаркий спор возник между недавно назначенным епископом Юкатана, фраем Диего де Ландой, и губернатором провинции, Франсиско Веласкесом де Гихоном. В тот день декан кафедрального собора Мериды, Лисенсиадо Кристобаль де Миранда, отправился с посланием от епископа к дому губернатора провинции. Совсем недавно губернатор за свои действия против нескольких францисканских монахов был епископом отлучён от церкви.
Веласкес был назначен губернатором незадолго до прибытия на Юкатан де Ланды в октябре 1573 года[1]. В начале 1574 года двое францисканских монахов открыто проповедовали против губернатора, утверждая, что тот негуманно эксплуатирует индейцев. Губернатор Веласкес ответил на это заведением гражданского судопроизводства против этих двух францисканских монахов и потребовал от епископа передать их в руки светских властей[2]. Епископ быстро отлучил от церкви губернатора и светские власти, и наложил на всю Мериду интердикт.
В тот день декан кафедрального собора по прямому указанию епископа пришёл уговорить и убедить губернатора просить отпущения грехов, и повиноваться церкви. Епископ де Ланда также наказал Миранде приказать губернатору передать им судопроизводство против нескольких францисканских монахов, которое он возбудил. Оба встретились снаружи губернаторского дома возле центральной площади Мериды и обменялись репликами на повышенных тонах. Разговор стал ещё более яростным, когда они начали спорить. Наконец, когда его попросили передать документы, разъярённый губернатор Веласкес в гневе ответил: «Я предпочитаю передачи этих бумаг быть разорванным в клочья!»[3]. Когда Миранда стал настаивать, напоминая Веласкесу об его отлучении от церкви и о приказах епископа, губернатор ещё сильнее разозлился. Вместо удовлетворения этого запроса, губернатор в присутствии декана в гневе воскликнул: «Телом Христа… Сейчас епископ опять… Если он такой смелый, то я – смелее, и я клянусь Богу, если я смогу, то проучу его и его фрая Грегорио… и я клянусь, я запру их в комнатушке и оставлю умирать от голода…»[4].
Эти гневные слова послужат в дальнейшем причиной длительной враждебности к нему со стороны епископа де Ланды и францисканского ордена, что позднее выльется в церковное судебное разбирательство по обвинениям в богохульстве и неподчинении церковным распоряжениям.
На первый взгляд причиной спора является попытка губернатора начать судебное разбирательство против двух францисканских монахов. Чуть ранее губернатор подверг резкой критики фрая Мельчора де Сан Хосе и фрая Педро де Нориега за их гневную речь во время проповеди против испанских энкомедерос, осуждавшую их жестокое обращение с майя. Согласно свидетельств, испанские жители города Мерида сообщили об этом недавно прибывшему новому губернатору в сентябре 1573 года[5]. Губернатор решил удовлетворить запросы жителей, возбудив судопроизводство против двух монахов. Однако, оба монаха, будучи близкими друзьями и пожизненными компаньонами нового епископа, действовали по его же инструкциям. Серия петиций и запросов со стороны губернатора была просто проигнорирована епископом, который продолжал покровительствовать своим францисканским соратникам.
После встречи с деканом, губернатор Веласкес, разозлённый новым поворотом дела, быстро предпринял ответные шаги и отправился к резиденции епископа, чтобы вынудить того выдать двух францисканских монахов. В сопровождении множества страж порядка, нескольких жителей города и специалиста по замкам, губернатор Веласкес направился к епископу, чтобы арестовать монахов, искавших убежище в епископской резиденции. Губернатор приказал слесарю сломать замок и с силой ворваться в частные палаты епископа. Слесарь поколебался, но выполнил приказ даже под страхом отлучения от церкви. Де Ланда, правда, оказался смышленее своего оппонента. Епископ отправил обоих монахов в более безопасное место вне провинции, выслав их в Мехико для извещения королевского суда аудиенции и вице-короля о губернаторском нарушении неприкосновенности церковной собственности[6].
И хотя нарушение неприкосновенности резиденции епископа на первый взгляд является кульминацией спора между губернатором и епископом по этим двум монахам, настоящая причина их обоюдной вражды зарыта много глубже[7]. Более того, другие современные документы указывают на то, что эта очевидная причина была не самым важным фактором в споре между епископом, его францисканским орденом, и государством. На самом деле, как мы это увидим позже, центральной и основной причиной спора являлось искоренение идолопоклонства и преследование традиционной религии майя.
Длинная тень ауто-да-фе в Мани и последующая роль францисканского ордена в искоренении идолопоклонства.
Этот отдельный пример 1574 года не был первым в затяжном конфликте между губернаторами Юкатана и епископом де Ландой. В течение двух последующих лет после своего прибытия в епархию Юкатана де Ланда ещё раз возмутил колонию своими поспешными действиями. В 1562 году де Ланда провёл беспрецедентную и не имеющую аналогов ауто-да-фе, которую он и другие члены францисканского ордена провели, присвоив себе инквизиторские полномочия епископа, и наказали индейцев майя за почитания своих традиционных богов – преступление, которое церковь считала идолопоклонством[8].
12 июля 1562 года сотни заключённых майя были собраны вокруг огромного костра на центральной площади города Мани. Будучи местным францисканским архиепископом де Ланда силой собрал майя, чтобы наказать тех на официальном ауто-да-фе. Майя наблюдали как архиепископ приказал бросить в костёр 20 000 идолов и другие атрибуты. Вместе с идолами в костёр были брошены и 40 кодексов (или книг) майя, «написанных на бумаге из коры деревьев и оленьей коже»[9]. В одном единственном костре навсегда было сожжено сотни лет культуры и религии майя. Сам де Ланда об этом позже напишет следующее: «Мы нашли у них большое количество книг этими буквами и, так как в них не было ничего, в чем не имелось бы суеверия и лжи демона, мы их все сожгли»[10]. Это ауто-да-фе и последующее уничтожение религиозной утвари майя сделало де Ланду бесславно известным, закрепив за ним спорное место в истории.
По прибытии в провинцию Юкатан в 1563, епископа фрая Франсиско Тораля стал преследовать призрак ландавской импровизированной францисканской инквизиции против идолопоклонников майя и призрак ауто-да-фе. Епископ Тораль был знаком с проблемами индейского идолопоклонства – ранее в 1556 году он принимал участие в заседаниях духовенства по вопросам идолопоклонства индейцев Новой Испании, проходивших под руководством архиепископа Алонсо де Монтуфар[11]. Незамедлительно по прибытии в апреле 1563 года, епископ Тораль взял на себя контроль по всё ещё проходящим расследованиям идолопоклонства майя. Начал он свою деятельность снисходительно по отношению к идолопоклонникам майя, сразу же отменив многие приговоры, вынесенные де Ландой и его судьями. Тораль считал, что де Ланда узурпировал полномочия, присущие только епископу, и превысил свой мандат в процессе искоренения идолопоклонства, обращаясь с индейцами чрезмерно жестоко, особенно при получении признаний.
Колониальные миссионеры часто подвергали новообращённых индейцев телесным наказаниям. Ещё в 1539 году главы трёх миссионерских орденов в Новой Испании встречались с епископом фраем Хуаном де Сумаррагой, который сам являлся францисканцем, и по итогам встречи они издали декрет, в котором разрешалось миссионерскому духовенству применять «лёгкие наказания» к своим новообращённым индейцам[12]. Тораль, однако, нашёл действия де Ланды чрезмерными и он не согласился с суровым обращением де Ланды с местным населением[13]. Он оспорил юрисдикцию архиепископа, аргументируя это тем, что только он в качестве епископа может назначать церковный суд. Более того, францисканский архиепископ де Ланда отказался передавать новоявленному епископскому суду завершённые дела против идолопоклонников майя[14]. Вместо этого, Ланда передал только те дела, которые остались незавершёнными. Епископ Тораль воспринял этот отказ францисканского архиепископа как акт против епископской власти Тораля. К концу апреля 1563 года епископ Тораль сумел вынудить де Ланду покинуть провинцию и вернуться в Испанию, чтобы дать ответ на обвинения, выдвинутые против него[15].
Епископ Тораль быстро принял сторону местных светских властей и подал жалобу короне на, по его мнению, «чрезмерное желание власти и полномочий» де Ланды[16]. Тораль сразу освободил сотни майя, которых де Ланда и другие монахи держали в заточении. Епископ и другие испанцы обвинили де Ланду в злоупотреблении своими правами архиепископа и узурпировании инквизиторской юрисдикции, не явно его по закону. В свою защиту де Ланда написал: «Фрай Франсиско Тораль прибыл… Он прибыл в качестве епископа Юкатана и, основываясь на информации, написанной испанцами, и по жалобам индейцев, он отменил то, что сделали монахи и распорядился отпустить заключённых, и так он навредил архиепископу, которой решил отправиться в Испанию… и так он прибыл в Мадрид где люди из Совета Индий плохо с ним обращались, обвиняя его в том, что он узурпировал обязанности епископа и инквизитора, но поступая так, он опирался на право, переданное папой Адрианом, по которому его орден мог так поступать в тех частях…»[17].
Правовое сражение продолжилось когда де Ланда стал защищать себя в Испании перед Советом Индий. У него были друзья и союзники, которые «сказали, что архиепископ [де Ланда] действовал законно во время ауто-да-фе и в других делах, касающихся наказаний индейцев»[18]. Де Ланда выиграл это дело в суде и позже вернулся на Юкатан в 1572 году в качестве епископа.
Когда де Ланда в Испании сражался за официальное извинение за свои предположительно чрезмерные действия, его любимый францисканский орден стал фокусом планируемой атаки со стороны нового епископа. К 1563 году францисканский орден вступил в открытый конфликт со светскими властями, а епископ Тораль быстро сообразил, что для установления эффективной епископской юрисдикции ему необходимо войти в кооперацию с губернатором. В угоду наделения законным статусом своего собственного епископского суда, он принёс в жертву все продолжающиеся расследования идолопоклонства майя и вместо этого назначал за самые вопиющие акты идолопоклонства предупреждение и несколько ударов плетьми.
К концу апреля 1563 года епископ Тораль уже чётко представлял себе план действий касательно контролирования и отправления правосудия в своём епископстве. Во избежание будущих проблем чрезмерного миссионерского насилия, Тораль решил отстранить францисканских миссионеров от отправления церковного правосудия. В том же месяце он издал ряд инструкций для приходских священников и местных викарий касающихся совершения таинство и исполнения церковного правосудия[19]. В отличие от прежней францисканской политики массового крещения Тораль настаивал на том, чтобы его белое духовенство убеждало майя отказаться от идолопоклонства прежде чем получить крещение. Также он побуждал священников, чтобы те требовали от майя признаваться в любых актах идолопоклонства, совершённых ими уже после крещения, и сообщать обо всех идолопоклонниках живущих в их домах или тех, кого они знали лично[20].
Епископ Тораль также основал первый приход, контролируемый белым духовенством. Основывая викарии Пето (1568), Акансех (1570) и Текох (1570), епископ выводил эти города из-под францисканского контроля. Тораль назначил одного из своих первых посвящённых в духовный сан мирских приходских священников, Андреса Мехиа, на должность Cura Beneficiado y Vicario округа в 1570 году[21]. Таким образом, Епископ Тораль путём установления этих первых юрисдикций белого духовенства начал институционализацию церковного правосудия, эффективно исключая францисканцев от какой-либо активной роли в продолжающейся кампании искоренения идолопоклонства, по крайней мере, в теории[22]. Нехватка белого духовенства позднее вынудило всё же епископа ещё раз положиться на францисканских монахов. К 1565 году Тораль вынужден был занять рискованную позицию в назначении францисканских монахов в качестве уполномоченных судей по идолопоклонству. Францисканцы, в свою очередь, приняли эти полномочия и многие из них стали искоренять идолопоклонничество превышая свои полномочия. Тем не менее, епископ Тораль всё же был вынужден назначать францисканцев в качестве специальных уполномоченных судей для того, чтобы защитить свой ещё неоперившийся епископский суд. Вскоре францисканские уполномоченные судья стали превышать свои полномочия, эффективно узурпируя власть епископа, как поступал де Ланда в 1562 году.
Столкнувшись с растущей оппозицией со стороны францисканцев и их покушением на его полномочия главного церковного судьи, епископ Тораль столкнулся ещё и с оппозицией со стороны провинциальных властей. К несчастью для Тораля, губернатор Луис де Сеспедес-и-Овьедо (1565-1571) стал непреклонным врагом епископа и даже попытался свести на нет епископскую юрисдикцию касательно идолопоклонничества майя[23]. Так, однажды фрай Алонсо Тораль, францисканский doctrinero округа Кампече и Чампотона, применил наказание плетьми против непокорных индейцев-идолопоклонников в 1566 году[24]. Он поступил так с непосредственного позволения и разрешения епископа, который имел право поручить наказать идолопоклонников. Другие францисканские настоятели провинций также начали заводить дела против майя и наказывать идолопоклонников порками и даже высылкой. Многие из этих монахов проводили эти дела без чёткого разрешения епископа. Губернатор Сеспедес и светское cabildo Мериды быстро обвинили епископа и монахов, которые наказывали майя. Светские власти посягнули на церковную юрисдикцию, позволяющую епископу наказывать идолопоклонников индейцев. 19 марта 1566 года Сеспедес выдвинул официальные обвинения против епископа и его церковных судей в узурпации королевской юрисдикции[25]. Губернатор обвинил епископа и его уполномоченных судей в незаконном аресте и проведении судебных процессов против индейцев, и проговариванию их к телесным наказаниям без предварительного уведомления и получения помощи от светских властей[26]. Тораль, будучи не в состоянии контролировать действия францисканских монахов, был бессилен защитить себя. Более того, в 1567 году группа касиков майя также пожаловалась на то, что епископ, его местные викарии и церковные судья незаконно арестовали и наказали их без «auxilio» светских властей. Касики майя написали следующее: «Епископ и другие священнослужители… арестовали нас без запроса «auxilio» королевского суда Вашего Величества, наказали нас денежными штрафами и изгнали из наших деревень и домов, и мы не знаем, что послужило причиной всего этого…»[27].
Губернатор Сеспедес даже опротестовал возможность назначения епископом Торалем fiscal de vara епископского суда в Мериде, действие, которое было разрешено королевским законом[28]. Тораль назначил своего fiscal, но Сеспедес отказался давать своё разрешение на это назначение, аргументируя это тем, что сначала должен проконсультироваться с королём Филипом[29].
К концу срока своего пребывания в должности епископа, руки Тораля были связаны и в отношении идолопоклонства майя он мало что мог сделать. В его епископстве у него было совсем мало людей из белого духовенства, на которых он мог бы возложить успешное администрирование церковной дисциплины. Более того, его снисходительность по отношению к идолопоклонству и отмена ранее назначенных францисканцами приговоров против идолопоклонников Мани, вместе с его неспособностью защиты ордена от атак губернатора стало причиной вражды к нему со стороны францисканского ордена. Окружённый врагами со всех сторон, посягающих на его епископскую власть, Тораль решил найти успокоение в своём францисканском монастыре в центральной Мексике. 6 марта 1569 году Тораль написал короне запрос на разрешение отречься от сана епископа[30]. Не дожидаясь ответа, Тораль покинул провинцию в 1570 году под предлогом болезни и никогда более не возвращался на Юкатан. Он умер в Мехико в апреле 1571 году, оставив должность епископа вакантным ещё два года.
Продолжение искоренения идолопоклонства францисканцами и возвращение фрая Диего де Ланды
Францисканцы не проводили активных расследований идолопоклонства майя до смерти Тораля и временного управления епископством деканом кафедрального собора Кристобалем де Мирандой. Столкнувшись с вакуумом власти после смерти епископа, в 1571 году францисканский провинциал фрай Хуан де Армеллонес утвердил свою юрисдикционную власть, назначая различных францисканских монахов в провинции Мани в качестве уполномоченных судей по вопросам идолопоклонства майя. Сообщения о продолжающихся актах идолопоклонства и приношения жертв глиняным и деревянным идолам обеспокоили его. Когда умер епископ и управление епископством перешло в руки кафедрального собрания членов монашеского ордена, францисканский провинциал продолжил кампанию искоренения, полагаясь на свои полномочия и считая себя единственным законным прелатом. Действуя по тем же оправдывающим обстоятельствам, что были десять лет назад у фрая Диего де Ланды, уполномоченные судья Армеллонеса собрали материал на множество дел, арестовав более сотни идолопоклонников майя, которых держали в заключении во францисканском монастыре в Мани[31]. Губернатор быстро осудил все эти действия провинциала, но в этот момент вернулся самый главный союзник францисканского ордена в борьбе с идолопоклонством – де Ланда. В качестве епископа де Ланда боролся за обеспечение продолжения доминирования францисканцами над управлением церковным судом в епархии. Он даже пошёл на уменьшение многих своих епископских полномочий в угоду местных настоятелей францисканского монастыря.
К 1573 году де Ланда был востребован и возвращён обратно после непродолжительного периода изгнания и дурной славы. Согласно наиболее традиционному историческому представлению, де Ланда вернулся в качестве второго епископа провинции Юкатан сломленным человеком, надломленным врагами и ограниченным во власти[32]. Но это далеко от правды. Де Ланда в качестве епископа будет преследовать в судебном порядке ещё больше майя за идолопоклонничество, чем во время своего печально известного ауто-да-фе 1562 года. Единственная разница заключается в том, что теперь он, будучи в сане епископа, вернулся с узаконенными полномочиями, позволяющими ему наказывать майя. Он незамедлительно стал помогать продолжающимся францисканскими монахами расследованиям идолопоклонства майя, которые были начаты францисканским провинциалом Армеллонесом; фрай де Ланда ранее выучил язык майя и был ознакомлен с методами и методологией францисканской миссии[33].
С прибытием нового францисканского епископа, конфликт государство-церковь по вопросам искоренения идолопоклонства, развившийся во время пребывания в должности епископа Тораля, сделался ещё большее острым. Летом 1574 года ситуация переросла в состояние открытого конфликта с применением силы. И хотя конфликты между церковью и государством по этому вопросу будут продолжаться и во время правления многих последующих губернаторов, сопутствующие обстоятельства сделали этот вопрос центральным во взаимоотношениях государство-церковь именно во время пребывания в качестве епископа Диего де Ланды. Несмотря на выговор за жёсткую кампанию искоренения идолопоклонства в городе майя Мани в 1562 году, де Ланда вернулся уже со всеми полномочиями и мог уже легально проводить епископские кампании по искоренению идолопоклонства. Как и во многих других аспектах церковного правления, 1570-е годы во время пребывания де Ланды в качестве епископа стали ключевыми в формировании и институционализации церковного суда, который осуществлял окончательное отправление правосудие по преступлениям майя против католической веры: Provisorato de Indios[34].
Так, основную причину насилия, произошедшего 15 июня 1574 года, можно искать в начале лета, когда губернатор Веласкес был вовлечён в неистовую перепалку с епископом и его церковными служащими по вопросу церковной юрисдикции над идолопоклонством. Лишь спустя несколько месяцев после своего прибытия из Испании, епископ де Ланда был втянут в новый спор, фокусом которого являлось искоренение идолопоклонства майя. Губернатор наложил запрет главе епископского церковного суда, Juez Provisor, на арест некоторых майя, обвинённых в совершении идолопоклонства. Губернатор утверждал, что епископ и его provisor узурпировали королевскую юрисдикцию и присвоили своей церковной юрисдикции больше полномочий, чем это было обеспечено законом.
Как мы видим, схожие обвинения, выдвинутые против де Ланды в 1562 году когда он был францисканским провинциалом, вынудили его вернуться в Испанию, чтобы защищать себя в суде. В этот раз губернаторские жалобы также достигли вице-королевские власти в Мехико и аудиенция вместе с вице-королём постановили францисканским монахам не организовывать аресты и наказания майя без помощи светских властей. Аудиенция выпустила постановление, направленное против епископа де Ланды, но прежде чем приказ королевской аудиенции достиг пункта назначения, епископ направил декана кафедрального собора к губернатору с требованием тому обратиться за отпущением грехов за его нарушение церковной юрисдикции. И францисканский орден и епископ будут действовать сообща в продолжающемся процессе искоренения идолопоклонства майя.
In Servitio Dei: Фрай Диего де Ланда, орден францисканцев, и продолжение искоренения идолопоклонства
Усиление полномочий францисканского ордена в продолжающемся процессе искоренения идолопоклонства майя наступило вскоре после возвращения де Ланды. По прибытии на Юкатан, епископ де Ланда провёл личную встречу во францисканском монастыре в столице Мериде и заявил о своём союзе и верности ордену. Де Ланда поклялся своим собратьям францисканцам, что сначала он считает себя францисканцем и только затем – епископом[35]. Де Ланда заверил своих коллег францисканцев, что «хотя моя нынешняя должность в качестве Епископа вроде как бы и отделяет меня от ордена, я клянусь, что она не сможет меня отделить от вас… я был и всегда буду сыном нашего Отца Св. Франциска… Сейчас, когда я вернулся, я пришёл к вам не как епископ, а как сын этой святой провинции…»[36]. Он также пообещал им, что вместе, объединённые в союз, они будут трудиться в служении Богу (in servitio dei).
В понятие служения Богу, что де Ланда считал наиболее значимым, входила также и его давняя одержимость искоренения идолопоклонства у майя. Во время своего короткого срока пребывания епископом, он наделил исключительными полномочиями францисканский орден для проведения местных кампаний искоренения, которые значительно превзошли по размаху и остроте его предыдущей инквизиции в Мани. Укрепляя свой союз с францисканским орденом таким способом, де Ланда, как епископ и глава церковного суда провинции, наделял монахов обширной властью. Целями этих епископских реорганизации были новые кампании как против идолопоклонников майя, так и его старых врагов, которые подвергали нападкам францисканский орден во время пребывания в должности епископа фрая Франсиско Тораля[37]. Искоренение идолопоклонства вернулось вместе с де Ландой и на сей раз францисканский орден будет в первых рядах увеличивавшихся серий кампаний искоренения, проводимых епископом де Ландой и его специальными уполномоченными францисканскими судьями (см. карту 1).
Карта 1. Францисканские кампании по искоренению идолопоклонства при епископе Диего де Ланде (1573-1579 гг.)
После его первой встречи с францисканцами, де Ланда начал изгонять всех монахов, принадлежащий другим религиозным орденам, которые были тогда на Юкатане[38]. Из небольшой группы белого духовенства, которую он застал по прибытии, он оставил нескольких знающих язык майя людей и заполнил ими недостающие должности приходских священников в мирских приходах. Остальным он приказал покинуть провинцию[39]. Но всё равно враги у него всё ещё оставались. Светские власти неоднократно подвергали его критике, боясь, что де Ланда продолжит свои предыдущие насильственные кампании против идолопоклонников.
Самые наихудшие опасения провинциальных властей оправдались, когда начались первые систематические кампании против идолопоклонников майя в начале 1573 года, спустя лишь несколько месяцев после прибытия де Ланды. Расследования и местные судебные процессы над идолопоклонниками майя впервые проходили в нескольких францисканских guardianias. В течение последующих месяцев года несколько монахов провели небольшие кампании искоренения в районах монастырей Мани, Конкаль и Исамаль. Однако, размаха кампании и конфликт государство-церковь достигли лишь в следующем году (
Различные сообщения как светских, так и церковных представителей из округи города Кампече о широком распространении идолопоклонства среди майя достигли внимания епископа де Ланда. Уже обладая официальной властью наказывать идолопоклонство, де Ланда не стал медлить и назначил Visitador y Juez de Comisión de la idolatria, или уполномоченного судья, для проведения наказания за идолопоклонство. Де Ланда назначил францисканского коллегу и старого компаньона, фрая Грегорио де Фуенте-Овехуна, в качестве уполномоченного судьи по идолопоклонству и отправил того в район Кампече (см. карту 1). В течение 1574 года фрай Фуенте-Овехуна проводил обстоятельную кампанию, расследуя случаи идолопоклонства в деревнях Кампече, Тишмукуй, Ла Сейба, Пич, Калкини, Цитбальче, Шпокомуч, Покобок и Тенабо[40]. Фуенте-Овехуна и его коллеги тщательно прочесывали деревни и местность вокруг в поисках спрятанных идолов и соучастников преступления идолопоклонства и жертвоприношения. Во время расследования, он обнаружил, что даже несколько касиков и индейских алкальдов с другими официальными лицами городов были повинны в идолопоклонстве. Францисканец арестовал около тысячи идолопоклонников, включая касика Кампече Франсиско Майя; губернатора деревни Пабло Ки; и его заместителя Хуана Канче. После скорого судебного разбирательства, Фуенте-Овехуна приговорил к суровым телесным наказаниям и даже изгнанию большую часть идолопоклонников. Обвиняя их во внебрачном сожительстве, колдовстве и совершении идолопоклонства с использованием местного опьяняющего напитка бальче, церковный судья приговорил их к заключению во францисканский монастырь в Кампече[41]. Во время публичного ауто-да-фе, которое он провёл в Кампече, уполномоченный судья приказал индейским должностным лицам снять свои властные регалии, которые он и другие францисканцы разломали перед ними. Затем их публично выпороли кнутом с четырьмя заострёнными хлыстами. Так они получили по сто ударов, которые были равнозначны четырёмстам ударам хлыста. Францисканский судья также распорядился публично их унизить – каждый из идолопоклонников майя должен был пронести связку тяжёлых коровьих рогов как символ позора[42]. Также он распорядился намазать их дёгтем и мёдом, и обвалять в птичьих перьях. Местный защитник индейцев, Педро де Медина, посчитав, что наказание уж слишком сурово, попросил уполномоченного судью не наказывать их. Разозлённый вмешательством Медины, уполномоченный судья приказал тому снять с себя полномочия защитника[43]. Распространив свои расследования и на другие города, Фуенте-Овехуна запросил и получил разрешение де Ланды на отправку коллег францисканцев в качестве уполномоченных судей в другие регионы.
Эти францисканские уполномоченные судьи сохранили некоторые записи своих судебных процессов, во время которых они регулярно подвергали пыткам своих заключённых[44]. Процедуры рассмотрения дел и наказания, выносимые майя, превышали законные лимиты подобных судебных дел[45]. Практически полное игнорирование всех законных и юридических процедур напоминало более раннее ауто-да-фе в Мани, проводимое самим де Ландой[46]. Де Ланда утверждал, что во время инквизиции в Мани он был вынужден обходиться без соблюдения установленных норм и правил соответствующих судебных процедур в виду целесообразности и из-за серьёзности совершённых идолопоклоннических проступков. Де Ланда, оправдывая свои действия, настаивал на том, что в случае с идолопоклонниками Мани «не возможно было соблюсти в точности всё по закону… так как если бы мы всё делали по закону, то лишь на провинцию Мани мы затратили бы как минимум двадцать лет…»[47]. Действия де Ланды и Фуенте-Овехуны в 1573 году громче слов заявили о том, что францисканцы менее чем через десять лет вернулись завершить начатое в Мани. Поэтому, возможно, и не удивляет тот факт, что некоторые из кампаний по искоренению идолопоклонства во время пребывания епископом Юкатана де Ланды проводились в той же guardiania в Мани (см. карту 1)[48].
Оправдывая отклонение от прямого следования церковным судебным процедурам францисканскими уполномоченными судьями, де Ланда снова заявлял, что «целесообразность и серьёзность преступлений обосновали предпринятые меры»[49]. Другие францисканцы, также испуганные размахом актов идолопоклонства среди майя, вторили его аргументам. Очевидно, и де Ланда и францисканский орден, продолжали использовать этот аргумент в своих продолжающихся кампаниях по искоренению идолопоклонства.
В течение всего срока пребывания де Ланды в должности епископа, францисканские расследования идолопоклонства майя часто сопровождались пытками во время выуживания признаний и после вынесения судебного решения, основанного на незначительной доказательной базе[50]. Окончательные приговоры и наказания были такими жестокими, что даже главный церковный судья архиепископства в Мехико назвал их «суровыми и чрезмерными…»[51].
Что могло бы объяснить чрезмерные меры францисканцев по отношению к идолопоклонникам майя? Для ответа на этот специфический вопрос мы должны помнить, что практически все францисканские монахи, проводившие эти кампании искоренения, были учениками, протеже и коллегами де Ланды. Его ранняя роль в первоначальных лингвистических и миссионерских наставлениях всех только что прибывших францисканских монахов, вероятно, повлияла на их отношение к майя[52]. Кроме того, де Ланда назначал в провинции тех францисканских монахов, которые доказали ему свою преданность во время его трудного периода пребывания францисканским провинциалом в 1562 году. Де Ланда практически эксклюзивно выбирал в качестве уполномоченных судей во время своего епископства только из 16 францисканских монахов, которые ранее согласились быть рядом с ним. Многие из его более поздних уполномоченных судей по идолопоклонству ранее подписали петицию, «провозглашающую их отказ от совершения таинства индейцам провинции, в виду «упрямого идолопоклонства» многих индейцев и отсутствия мер противодействия подобным деяниям…»[53].
В течение нескольких месяцев начала 1574 года те майя, которые пострадали от жестоких наказаний, быстро организовали свою защиту. Протестуя против францисканских приговоров, индейские должностные лица, ведомые касиком Кампече Франсиско Майем, написали несколько писем с жалобами, которые они доверили испанцу по имени Родриго Франкес. Франкес тайком вывез их петиции и вручил их вице-королевской аудиенции в Мехико[54]. Касики и должностные лица майя жаловались на visitador и епископа, утверждая, что наказания были очень суровыми и вынесены без достаточных на то причин. Также они заявили, что епископ и его уполномоченные судья узурпировали королевскую юрисдикцию без запроса auxilio или помощи светских властей.
Эта короткая кампания против идолопоклонства вселила такой страх, что многие майя того региона сбежали в лес, дабы избежать дальнейших наказаний от уполномоченных судей епископа. Но и это ещё не было самым худшим для майя – сообщение об этих актах идолопоклонства усилило гнев епископа де Ланды. Он начал планировать личный епископский визит в провинцию, чтобы расследовать идолопоклонство майя.
12 августа 1574 года аудиенция рассмотрела дело и выпустила королевское постановление губернатору и епископу. Аудиенция напомнила епископу де Ланде о королевской cedula от 4 сентября 1570 года, в которой было запрещено монахам иметь «кандалы, цепи и темницы в своих монастырях»[55]. Также аудиенция напомнила де Ланде, что ему следует защищать индейцев, «младших в вере», и что ему и его монахам не следует донимать индейцев жестокими наказаниями за вероотступничество и возвращение к идолопоклонству.
По этому делу вице-король выдал специальные наказы местному губернатору противодействовать епископским продолжающимся кампаниям по искоренению идолопоклонства. Губернатор Франсиско Веласкес де Гихон получил прямые указания, чтобы тот не позволял епископу и его уполномоченным судьям арестовывать, пытать или подвергать индейцев таким суровым наказаниям. Вице-король также наказал губернатору удостовериться, что монахи не узурпировали королевскую юрисдикцию. Кроме того, аудиенция потребовала от губернатора освободить всех заключённых индейцев, которых епископ и уполномоченные судья ещё держат в темницах в преддверии вынесения вердикта. Подчиняясь этому приказу, Веласкес силой вызволил несколько сотен майя из церковных тюрем.
Конфликт церковь-государство обострился ещё раз когда епископ де Ланда предпринял контратаку в письме к монарху. В этом письме де Ланда мстил своему обидчику губернатору Веласкесу, заявляя, что тот жестоко обращался со многими индейцами. Епископ вменял губернатору отсутствие моральных качеств[56]. Де Ланда зашёл так далеко, что даже обвинил Веласкеса в том, что тот является плохим христианином и что он совершил прелюбодеяние с замужней женщиной. Де Ланда заявлял: «Касаемо честности и общественной деятельности губернатора, бесчестно и нелепо считать его хорошим человеком, о чём Ваша Светлость узнает из прилагаемой информации, которую я отправляю вместе с этим письмом… Я отправил это с целью жалобы Богу и Вашей Светлости о многих правонарушениях и злоупотреблениях различного рода… Я шокирован тем, что один из судей Вашего Величества так постыдно плохо обращается со мной, видя в моей персоне представителя Святой Церкви здесь… Также Вы должны знать, что губернатор открыто сожительствует с замужней женщиной, чей муж находится вне провинции, и это послужило причиной довольно публичного скандала…»[57].
В ответ губернатор выдвинул свои обвинения против епископа. Один из личных служителей губернатора написал письмо с жалобой на чрезмерно рьяный и конфликтный характер епископа. Кристобаль Тиноко писал: «Кто уж возмутил провинцию, так это епископ и это всем известно, потому как он не ладит здесь с гражданами и со светским правосудием, и никогда не будет ладить в виду его ужасного и конфликтного характера, и его необузданного стремления к командованию и контролю всего и всем!»[58].
Но ни аудиенция, ни губернатор не помешали де Ланде продолжить назначения францисканцев в качестве уполномоченных судей по идолопоклонству. И снова майя и их религиозные обычаи остались в центре конфликта церковь-государство. В качестве возмездия, губернатор и его светские власти постоянно отказывались предоставлять епископу и его уполномоченным судьям auxilio.
Это противостояние достигло ещё одной кульминации в начале 1575 года, когда епископ получил сообщение о существовании большого количества идолопоклонников майя в одном восточном регионе. Де Ланда отправил своего главного церковного судью, Juez Provisor y Vicario General, к губернатору Веласкесу за королевским auxilio, чтобы арестовать обвиняемых идолопоклонников. Губернатор отказался предоставлять епископу auxilio и Juez Provisor напомнил Веласкесу, что он по закону обязан предоставить auxilio и что в противном случае ему грозит отлучение от церкви. Разозлённый аргументами Juez Provisor-а, губернатор распорядился арестовать того и отправить в цепях в государственную тюрьму в центре Мериды[59].
Разъярённый из-за ареста своего главного церковного судьи и разозлённый на отказ в предоставлении auxilio, епископ де Ланда возбудил официальный судебный процесс против губернатора и отлучил того от церкви. В ответ губернатор отправил Provisor в цепях в Мехико. Только после того как ему стало известно, что корабль отплыл в Веракрус, Веласкес отправился к епископу за отпущением грехов.
Губернатор Веласкес отправился к епископу за отпущением грехов в специальной для покаяния одежде. Позже францисканский историк писал, что встреча между ними проходила напряжённо и с оскорблениями в оба адреса. Сначала губернатор припал на колени и сказал: «Мой Господин, я пришёл сюда в поисках мира!». Как сообщают, де Ланда ответил саркастически: «О! Ваша Милость напоминает Короля Франции, иногда вы приходите с миром, а в другое время вы приходите с войной!». Губернатор быстро встал с коленей и грубо ответил: «Я не Король Франции, а скорее Король Испании!». Де Ланда, потеряв терпение, вероятно ответил: «Что?! Ваша Милость не является ни Королём Франции, ни Королём Испании, ни даже Королём Сердец! Я советую вам быть осторожным в выражениях и следить за своими действиями, потому как вы возмутили всю провинцию!»[60]. Не желая дальнейших осложнений, епископ де Ланда в конце концов отпустил грехи губернатору, наказав тому принести в качестве расплаты за грехи масло для лампад sagrario кафедрального собора[61].
Игнорируя продолжающуюся оппозицию со стороны губернатора, де Ланда инициировал своё личное посещение епархии в 1575 году. Первую часть своего посещения епископ начал с района вокруг деревни Пето. Там де Ланда обнаружил и впоследствии наказал многих идолопоклонников майя. Во время проведения расследования де Ланда нашёл знаменитого жреца майя, или Ах Кина, и распорядился арестовать его[62]. Де Ланда полагал, что этот жрец майя был «причиной» идолопоклонства в деревне Пето. Однако обвинённый майя сбежал из епископской сделанной наспех тюрьмы и скрылся в лесу.
Продолжая своё расследование в деревнях Калотмуль, Дцисмоп и, наконец, в Чансеноте, епископ обнаружил ещё большее количество идолопоклонников, которых он приказал наказать за их преступления[63]. В деревне Чансенот де Ланда обнаружил всё того же Ах Кина, который сбежал из Пето. Юрисдикционные конфликты со светскими властями продолжились когда епископский комендант, испугавшись того, что обвиняемый ещё раз может скрыться, арестовал идолопоклонника без помощи со стороны официальных лиц светской власти. По дороге назад в Мериду, alcalde ordinario, или мэр, города Вальядолида вмешался в конфликт и вызволил заключённого. Местный жрец ещё раз избежал церковного правосудия. Разозлённый вмешательством представителем светской власти в лице alcalde ordinario Вальядолида, де Ланда написал резкое и осудительное письмо уполномоченному представителю Инквизиции. Жалуясь на посягательство гражданской власти на его церковную юрисдикцию, де Ланда саркастически написал: «Вашей Светлости надлежит знать, что я вынужден практически целовать их ступни, чтобы они не мешали исцелять от великого зла идолопоклонства и колдовства, что происходят в этих землях, и никто из властей не желает предоставить мне «auxilio» до тех пор, пока я им не покажу и не зачитаю разрешения и полномочия на проведение этого…»[64].
Губернатор Веласкес поддержал решение мэра Вальядолида и продолжил мешать епископу совершать атаки на идолопоклонников майя. В течение 1575 и 1576 годов во время своего епископского посещения провинции, а также Табаско, де Ланда назначал уполномоченными судьями по идолопоклонству францисканцев. Францисканские судья стали наказывать большое количество идолопоклонников майя, многие из которых были наказаны без содействия светских властей, что очередной раз привлекло внимание губернатора и властей из столицы вице-королевства. Губернатор снова стал писать письма короне и аудиенции в Мехико где жаловался на жестокое обращение с индейцами де Ланды и на узурпацию юрисдикции светской власти. Веласкес заявлял: «Дела в провинции плохи, но становятся ещё хуже… Я не могу не сообщить Вашему Величеству, что около шести месяцев несколько монахов с разрешения Епископа этих провинций совершают аресты и наказания местных жителей за идолопоклонство… Хуже того, Епископ уполномочивает их в качестве Инквизиторов Святой Палаты и они берут с собой комендантов и нотариусов, и вешают, бьют хлыстами и пытают огромное количество индейцев…»[65].
Аудиенция быстро ответила осуждающим письмом и копией королевского указа, которые направила непосредственно де Ланде, извещая того, чтобы он прекратил наделять полномочиями для проведения церковного правосудия францисканских монахов. Ещё до завершения своего епископского визита, де Ланда понял, что лично должен будет явиться в аудиенцию в Мехико, чтобы защитить себя и своё дело от клеветнических заявлений губернатора и светских властей. Будучи хорошим оратором и при помощи францисканских союзников, де Ланда ещё раз защитил себя от всех обвинений. По возвращении из Мехико в 1576 году, де Ланда провёл епископский визит региона Табаско. Во время своего визита в Табаско, де Ланда обнаружил многочисленные акты идолопоклонства и колдовства в деревнях Накашошука, Тамульте и Гуайманго. Огромное количество составленных дел против индейских идолопоклонников и ведьм вынудило де Ланду провести в провинции Табаско несколько месяцев. Его усердие в искоренении идолопоклонства послужило причиной замысла группой майя из того региона убийства епископа[66]. Несколько жрецов майя чонталь решили устроить диверсию у местного моста. Они планировали уничтожить мост и убить де Ланду, когда тот будет проходить по мосту над самой опасной частью реки. Удивительным образом избежав ранения после покушения на его жизнь, де Ланда всё же продолжил гонения местного идолопоклонства и колдовства. Во время посещения Табаско и соседней провинции Кампече, однако, епископ заболел лихорадкой. Позже декан отделения кафедрального собора напишет церковным властям в Мехико, что епископ «ещё не вернулся в этот город, так как он продолжает расследовать в провинции Табаско определённые дела колдовства и идолопоклонства тамошних жителей…». Касаясь его отсутствия, декан добавит: «Епископ не писал мне почти восемь дней, и заболел… Вашей Светлости надлежит написать ему и посоветовать вернуться сюда, в его Церковь и дом, чтобы он позаботился о своём здоровье и сохранил покой со своей паствой…». Декан внушал властям, что прелату следует управлять своей епархией из Мериды, а не продолжать своё фанатичное искоренение идолопоклонства, которое, несомненно, сказалось на его здоровье[67].
В то же самое время другие францисканские уполномоченные судьи по идолопоклонству продолжали наказывать майя за поклонение их традиционным богам. В течение периода с 1575 по 1576 год более десяти францисканских монахов и лишь один мирской приходской священник, падре Леонардо Гонсалес, священник и викарио Вальядолиды, проводили затяжную серию кампаний против идолопоклонства майя в регионе[68]. В 1576 году из деревни Тахмуй Гонсалес получил сообщение о том, что многие майя его vicaria провели жертвоприношения, приняв участие в актах идолопоклонства в и вокруг деревни. Викарий начал широкомасштабное расследование, исследуя местность на наличие идолов и скрытых храмов[69]. Ведя поиски в кустах, в пещерах и сенотах региона, падре Гонсалес обнаружил сотни идолов и лично арестовал многих идолопоклонников. Подливая масла в огонь конфликта, Гонсалес, хорошо говорящий на языке майя, со специального разрешения епископа подверг наказанию майя во время проведения нескольких ауто-да-фе без соответствующей помощи со стороны светских властей[70]. Случай, когда представитель белого духовенства получал полномочия на проведение искоренения идолопоклонства, скорее оставался исключением, нежели правилом. Практически эксклюзивно лишь францисканские уполномоченные судьи расследовали дела против идолопоклонства майя с разрешения епископа и при его отсутствии.
Конфликты между францисканскими уполномоченными судьями и светскими властями происходили и в других случаях. В начале 1577 года несколько францисканских уполномоченных судей обнаружили широкое распространение идолопоклонства в нескольких францисканских guardianias, или приходах. В тот год францисканский настоятель монастыря Конкаля, фрай Алонсо де Солана, узнал о проведении нескольких актов идолопоклонства и возбудил в первоначальной стадии судебное дело, которое передал на рассмотрение епископу. Получив уведомление об идолопоклонстве в Конкале во время своего епископского визита в провинцию, епископ де Ланда уполномочил Солану провести дальнейшее расследование и наказать идолопоклонников собственноручно. Открыто оскорбляя губернатора, де Ланда даже разрешил монаху назначить своих собственных комендантов, что было однозначно запрещено по закону. После 1580 года, учитывая свой опыт расследования идолопоклонства майя, Солана написал ныне утерянный манускрипт, озаглавленный как «Noticias sagradas y profanas de las antiguedades y conversion de los Indios de Yucatán»[71]. Также используя свой опыт в искоренении идолопоклонства, он написал ещё один труд по духовной конкисте, тоже на текущий момент считающийся утерянным, озаглавленный как «Apuntamientos historicos y sagrados de la promulgación del Evangelio en Yucathan, y sus misiones».
Схожие так называемые «ординарные инквизиции», выполняемые уполномоченными судьями по идолопоклонству, проходили и на других территориях францисканских монастырей в Мотуле и Исамале. В монастыре Мотуля фрай Луис де Бустаманте получил такое же полномочие от епископа на личное проведение кампаний искоренения в его guardiania. Монах, действуя в рамках полномочий уполномоченного судьи по идолопоклонству, арестовал и заточил в монастырь Мотуля несколько десятков майя[72]. В старом монастыре де Ланды в Исамале фрай Алонсо Гутиеррес, настоятель монастыря, также получил назначение в качестве уполномоченного судьи provisorato de indios, чтобы иметь возможность наказывать идолопоклонников своей guardiania[73].
К концу 1577 года уполномоченные судьи де Ланды заключили в тюрьму или наказали несколько тысяч майя, которых обвинили в совершении идолопоклонства. В то же время пропаганда де Ланды против губернатора Франсиско Веласкеса де Гихона наконец возымело своё действие. Губернатор получил официальный выговор от самого короля Филипа II. Корона выпустила указ, осуждающий губернатора за его разногласия с епископом. Король писал: «Мы были проинформированы о ваших больших разногласиях с епископом тех земель и с монахами [францисканцами], что находятся там… видя, что этот спор наносит большой ущерб Нашему Господу Богу и нашей собственной службе, мы приказываем вам оставаться в мире и согласии с епископом… вместо того, чтобы противостоять ему, вам следует помогать ему и содействовать ему во всём о чём он попросит…»[74].
Де Ланда несомненно выиграл спор, поскольку в начале следующего года губернатора сняли с должности. Растущий конфликт на почве искоренения идолопоклонства, однако, не смог избежать и новый губернатор – дон Гильен де лас Касас.
Новый губернатор и возобновление разногласий
Новый губернатор Лас Касас вскоре обнаружит – разногласия епископа со светскими властями ещё не завершились. Вместе с другими представителями светской власти Лас Касас жаловался на продолжающееся епископом делегирование монахам права проведения «обычных инквизиций» и даже назначение своих собственных «фискальных агентов и нотариусов»[75]. Губернатор Лас Касас быстро стал недругом де Ланды. Вскоре после своего прибытия в 1577 году, Лас Касас также стал препятствовать продолжавшимся францисканским кампаниям по искоренению идолопоклонства. Вопросы, касающиеся юрисдикции, и жалобы на епископа и кампании по искоренению идолопоклонства, проводимые его францисканскими монахами, всплывали на протяжении всего срока пребывания де Ланды в должности епископа.
Активная деятельность уполномоченных де Ландой францисканцев вскоре снова послужило причиной официального осуждения со стороны аудиенции и короны. В ноябре 1577 года корона через Аудиенцию Мексики сделало де Ланде суровый выговор, предостерегая его от продолжения политики назначения чёрного духовенства в качестве церковных судей: «До нашего внимания дошло, что Вы, вышеупомянутый Епископ Юкатана, выдаёте и продолжаете выдавать полномочия монахам ордена Святого Франциска, находящимся в той провинции, которые позволяют им преследовать судебным порядком индейцев их городов и проводить судебные расследования за определённые акты идолопоклонства, которые они совершают вследствие своего безбожия… этими полномочиями и судебными разбирательствами они [монахи] донимают, мучают и пытают местных жителей, подвергая [их] многим суровым и чрезмерным наказаниям, вынуждая их выплачивать денежные штрафы и изымая у них товары и принадлежащие им вещи, подвергая их и многим другим оскорблениям и притеснениям, которые все запрещены нашими Королевскими Cedulas… С целью недопущения этих жестоких обращений, мы приказываем, чтобы с этого момента впредь Вы не выдавали эти, или какие другие, полномочия упомянутым монахам, и чтобы вы не позволяли ими пользоваться и даже теми, которые вы уже выдали… и мы приказываем вам аннулировать все эти полномочия и возвратить уполномоченных судей… и в других подобных случаях, касающихся вашей юрисдикции, вам и вашим светским судьям следует проводить судебные процессы против индейцев со всей предупредительностью в виду их ограниченной способности…»[76].
Корона также недвусмысленно наказала губернатору Юкатана убедиться, что ни один францисканский монах не использует эти полномочия. Используя этот королевский указ, губернатор Лас Касас открыто утверждал, что наказание индейских идолопоклонников находится в его юрисдикции. Он начал открыто противостоять де Ланде и кампаниям против идолопоклонников майя, проводимыми его уполномоченным судьями. Поощряя майя на донос обо всех жестоких обращениях епископа, Лас Касас приказал индейцам уведомлять обо всех случаях идолопоклонства его и не сообщать о них епископу[77].
Так, конфликт церковь-государство продолжился и при новом губернаторе. Кроме того, майя получали выгоду от конфликта, стравливая церковь и государственные власти друг с другом. Пытаясь столкнуть испанцев с испанцами же, майя обращались к конфликтующим сторонам, открыто жалуясь на противоборствующую сторону. Майя показали, что они искусно пользовались испанскими междоусобными конфликтами, оборачивая их в свою пользу. Узурпация церковной юрисдикции губернатором Лас Касасом вскоре послужит причиной враждебной неприязни к его персоне со стороны де Ланды и монахов. Кульминацией враждебности вскоре станет обвинения в колдовстве и возбуждении инквизиционного судебного процесса против губернатора, начатой в 1583 году местным уполномоченным представителем по инквизиции (также францисканцем)[78]. Несмотря на королевский указ, де Ланда продолжал наделять францисканцев полномочиями судей по идолопоклонству. Что вскоре ещё сильнее разозлило даже больше оппозиции губернатора де Ланду, так это случай когда в начале 1578 года гражданский corregidor задержал, провёл расследование и наказал идолопоклонника майя, который уже был взят под стражу настоятелем францисканского монастыря того региона. И хотя местный corregidor действовал согласно закона, эта акция являлась неприкрытым оскорблением уставным полномочиям епископа и де Ланда посчитал её грубым нарушением его церковной юрисдикции. Нанося ещё большее оскорбление, губернатор потворствовал действиям своего corregidor-а и открыто заявил, что «это было сделано хорошо и он мог так поступить»[79]. Оба, Лас Касас и местный corregidor, действовали в духе королевских наказов противостоять любым дальнейшим действиям францисканских уполномоченных судей.
Губернаторская узурпация церковной юрисдикции епископа де Ланды не помешала ему наказать местным церковным судьям продолжать их расследования и дальше проводить наказания за индейское идолопоклонство. Во многих случаях, однако, представители гражданских властей открыто пытались препятствовать расследованию местных церковных судей. В одном случае, другой corregidor, Родриго де Эскалона, открыто пытался убедить майя своего округа не свидетельствовать в деле, который начал расследовать местный церковный судья. Эскалона пугал майя заключением и телесными наказаниям, если те будут давать клятвы церковному судье. Эскалона убеждал их: «Кем вы думаете являются те церковные судья, что приходят в тайне и не являются пред нами, имеющими «vara» или назначенные Королём… Те судья, которых назначает Король, приходят открыто и их приветствуют под звуки труб… эти церковные судья приходят под прикрытием ночи, тайно… Не верьте им!»[80].
Конфликт между францисканским орденом и светскими властями по вопросу искоренения идолопоклонства майя не был завершён до смерти де Ланды 29 апреля 1579 года, но даже после его смерти губернатор и его союзники продолжали нападать на де Ланду[81].
Фрай Диего де Ланда, францисканский орден и становление Управления Церковным Правосудием
Кампании против идолопоклонников майя, охватившие всю провинцию, не проводились с таким размахом и степенью до момента назначения фрая Диего де Ланды епископом. В искоренении идолопоклонства епископ де Ланда практически полностью положился на своих коллег францисканцев, назначая только францисканцев на должности уполномоченных судей. Кроме того, де Ланда вернулся из Испании в сопровождении более 30 запрошенных им францисканцев, которых он лично отобрал из различных монастырей Испании. Эти монахи, обязанные своей карьерой епископу, стали его активными солдатами в его продолжающейся войне против идолопоклонства майя, которую он называл своим «служением Богу». Де Ланда также отнял у белого духовенства некоторые существовавшие мирские приходы, которые передал в ведение францисканцам, среди которых были partidos Ичмуля, Тишчеля, Тишкокоба, Хокабы, Тисимина, Хомуна и Чампотона (Карта 2)[82].
Карта 2. Францисканская провинция Сан Иосиф де Юкатан и новые францисканские Guardianians при епископе фрае Диего де Ланде (1573-1579 гг.)
Несмотря на попытки епископа Тораля прочного установления епископской власти над наказаниями за идолопоклонство и становления сильного белого духовенства, францисканский орден оставался главным искоренителем идолопоклонства. Для епископа де Ланды не было проблемой передачи большой части его епископских полномочий в угоду его коллегам францисканцам. Так, искоренение идолопоклонства в течение срока пребывания де Ландой епископом стало францисканской монополией.
Однако с самого начала пребывания епископом, де Ланда столкнулся с досаждающими его юрисдикционными конфликтами и частыми неистовыми стычками как в случае его борьбы с губернатором Франсиско Веласкесом де Гихоном. Создание в 1571 году Совета уполномоченных представителей по инквизиции в провинции Юкатан в дальнейшем усилило юрисдикционные конфликты. Запутывая дело ещё сильней, инквизиторы в Мексике назначили декана отделения кафедрального собора, Licenciado Кристобаля де Миранду, их местным Уполномоченным по инквизиции в провинции Юкатан[83]. При установлении ещё одного церковного трибунала на Юкатане возникла путаница с юрисдикциями двух других церковных трибуналов. Вначале епископ де Ланда непрерывно писал просьбы о передаче многих полномочий Святой Палаты непосредственно ему и его францисканским коллегам – уполномоченным судьям. Де Ланда начал узурпировать некоторые инквизиционные полномочия когда стал выдавать полномочия своим монахам и уполномоченным представителям, инструктируя их, в указах против публичных грехов, включать преступления в ереси (совершённые испанцами и смешанными кастами) в церковные преступления, наказуемые епископскими судами. Таким же образом уполномоченные по инквизиции также пытались наказывать индейцев по его личным поручениям.
28 апреля 1574 года Инквизитор Бонилья из Мехико написал местному уполномоченному по инквизиции, Миранде, предписывая тому сообщить епископу, чтобы тот в своих эдиктах и выдаче полномочий не включал в свою епископскую юрисдикцию случаи с ересью и проинформировать того, что отныне дела по ереси будут расследоваться Святой Палатой и её уполномоченными представителями[84]. В том же письме Инквизитор также предупредил своего уполномоченного не посягать на те дела, которые относятся к епископской юрисдикции. Корона в попытке исправить проблему подобных церковных конфликтов по полномочиям, выпустила cedula в 1575 году, в которой заявлялось, что все дела против индейцев должны быть оставлены в ведение епископа[85].
Но даже этой королевской cedula не было достаточно для разрешения путаницы в полномочиях[86]. Произошел в некоторой степени ожесточённый спор между епископом и деканом отделения кафедрального собора и они стали непрерывно обвинять друг друга в узурпации чужих полномочий. Будучи раньше союзником де Ланды в борьбе против губернатора Веласкес, Миранда после назначения в качестве уполномоченного по инквизиции стал ещё одной угрозой для епископа и францисканцев[87]. 25 января 1578 года в письме инквизиторам из Мехико Миранда написал: «Касаемо дела между Епископом и мной, я могу лишь сказать, что Епископ, ныне как всегда продолжающий вести себя в этом деле с большим пылом… теперь он обвиняет меня в наличии тайной дружбы с новым губернатором и в формировании альянса с упомянутым губернатором… Испытывая ненависть к губернатору, он сейчас возбуждает судебное дело и против меня лично… Пока он будет здесь пребывать в должности Епископа, в этой провинции мира не будет…»[88]. Разногласие было таким сильным, что оба составили «ynformaciones», обвиняя друг друга в том, что их оппонент является плохим христианином, погрязшим в порочности. Эта ссора прекратилась лишь со смертью де Ланда, однако уполномоченный по инквизиции продолжал свои нападки на де Ланду и после его смерти[89].
На протяжении всего своего срока пребывания епископом, де Ланда боролся за возложение и полное королевское признание епископской юрисдикции по идолопоклонству майя. Благодаря его усилиям и многим петициям, Королевская Аудиенция Мексики и Совет Индий наконец выпустили указ в 1582 году, в котором официально признавалась эксклюзивная церковная юрисдикция судов по наказанию индейского идолопоклонства[90]. И хотя де Ланда сам назначал францисканцев в качестве судей его епископского суда практически эксклюзивно, он невольно создал францисканскому ордену огромное препятствие: в учреждённом епископском суде вскоре будут доминировать члены белого духовенства.
Тем не менее, со смертью епископа де Ланды завершилась и окончательный период францисканской монополии по искоренению идолопоклонства. Никогда более францисканский орден не будет довольствоваться таким полным контролем над наказаниями майя за идолопоклонство. Последующие епископы ликвидировали францисканскую монополию, назначая вместо францисканцев на должности уполномоченных судей по идолопоклонству представителей белого духовенства. Прибыв на Юкатан в качестве замены де Ланды, фрай Грегорио де Монтальво стал первым епископом, который полностью опирался на белое духовенство в вопросах искоренения идолопоклонства. Будучи членом доминиканского ордена, Епископ Монтальво не был естественным другом для францисканцев. Во время его пребывания в должности епископа, вопросы искоренения идолопоклонства впервые стали решаться вне францисканского ордена. Епископ Монтальво сфокусировал своё внимание на институционализации белого духовенства и упрочнении епископской власти. Как один из мексиканских епископов, председательствовавших на Третьем Провинциальном Мексиканском Церковном Соборе в 1585 году, он стал первым епископом Юкатана, открывшим епархиальный синод, на котором он составил законы епархии, в основу которых легли документы Мексиканского провинциального церковного собора и церковного собора в Тренте[91]. Во всех церковных соборах где он принимал участие, Епископ Монтальво подвергал критике полномочия нищенствующих орденов, особенно францисканского.
Во время пребывания в сане епископа Монтальвы увеличилось количество мирских приходов и vicarias. Францисканский орден в 1581 году уступил приход Чансенота, который де Ланда создал в 1576 году, в виду нехватки монахов для этого региона. Епископ Монтальво затем создал в регионе приход и vicaria, и назначил туда мирского cura beneficiado и викария[92]. Это увеличило количество приходов, управляемых белым духовенством, добавив Чансенот к partidos Пето, и villas Кампече и Вальядолид. Монтальво в 1582 году отделил от церкви ещё несколько францисканских doctrinas, основывая новые vicarias Бакалар, Йашкаба и Сотута. Наконец, в 1583 году он также сделал остров Косумель мирским приходом и vicaria, включив туда прибрежные материковые города Пполе и Дсама[93]. Это увеличило территорию, непосредственно контролируемую и управляемую белым духовенством, и также увеличило и ещё больше институционализировало юрисдикцию епископских судов.
Борьба между губернаторами и епископом, что характеризовало период нахождения в сане двух предыдущих епископов, завершилась во время пребывания в должности Епископа Монтальво. Губернаторы Франсиско де Солис [1582-1585 гг.] и Антонио де Вос Медиано [1586-1593 гг.], видя в епископе врага францисканского ордена, стали союзниками епископа на общем поприще. Кроме того, в течение этого периода губернаторы охотно помогали епископу в его кампаниях по искоренению идолопоклонства и даже в тех случаях, когда он сам арестовывал идолопоклонников, они не жаловались на узурпацию королевской юрисдикции. Это дружеское взаимоотношение продолжилось и с прибытием королевского visitador-а Др. Диего Гарсиа дель Паласиоса в 1583 году с визитом в провинцию от имени Audiencia de los Confines Гватемалы. Королевский visitador даже помогал епископу, предоставляя тому auxilio во время его личного епископского визита по провинции.
К моменту вступления в сан епископа фрая Хуана де Искуиердо (1590-1603 гг.), институционализация белого духовенства и начало отделения от церкви францисканских doctrinas уже было начато. Будучи епископом, Искуиердо полностью отсек францисканский орден от участия в искоренении идолопоклонства. И хотя он сам был францисканцем, Епископ Искуиердо не выдал ни одного полномочия францисканцам на Юкатане. Он также жаловался короне на узурпацию францисканцами его епископских полномочий и их неправомерные судебные процессы против индейских идолопоклонников. Многие из францисканцев, получившие назначения уполномоченными судьями по идолопоклонству от Епископа де Ланды, сейчас уже были подвержены резкой критике за продолжение ведения искоренения идолопоклонства. Они думали, что, будучи францисканцем, Епископ Искуиердо будет им покровительствовать. Они сильно заблуждались. Вместо поддержки, Искуиердо писал короне следующее: «[Монахи] взяли себе больше власти, чем Римский Папа или Ваше Величество им выдали во исполнение их обязанностей, в которые входит лишь совершение таинства и не более… Они взялись вести и другие дела, сделав себя Судьями по Идолопоклонству, Внебрачному сожительству и другим преступлениям, которые совершают их индейцы. Обо всём этом я сделал им выговор, убеждая их, что они не могут так поступать, и с губернаторами у них было очень много проблем, касаемо тех самых дел…»[94].
Искуиердо также часто вступал в конфликт с орденом Св. Франциска по вопросу секуляризации. Когда он был епископом, францисканцы потеряли ещё больше своих doctrinas. После многих лет прошений у короны и у Совета Индий о восстановлении мирских приходов, которых Епископ де Ланда ранее вернул францисканскому ордену, Епископ Искуиердо наконец получил удовлетворение своих запросов. В 1602 году незадолго до его смерти епископ заполучил францисканские doctrinas Ичмуль, Тишкокоб и Хокаба, ставшие мирскими приходами. В том же году, не теряя времени в расширении своей юрисдикции над территориями, Искуиердо сделал из этих регионов vicaria, каждый со своим собственным викарием. Так, к началу 17 века и к концу срока пребывания Искуиердо епископом у белого духовенства оказалось более 9 приходов и vicarias, в то время как в начале при епископе Торале у них было лишь 3 прихода. Так же, ко времени смерти Епископа де Ланды был институционализирован совет уполномоченных представителей по Инквизиции с закрепившимися за ним полномочиями. Позже епископам были предписаны строгие разграничения в их полномочиях с предостережениями о невозможности узурпации юрисдикции Святой Палаты.
Вывод
Описанные выше случаи открытого и зачастую неистового конфликта между провинциальными губернаторами, местным епископом и францисканским орденом иллюстрируют степень происходивших конфликтов церковь-государство по вопросу искоренения идолопоклонства майя. Эти конфликты неизбежно возникали, когда чрезмерно ревностные священнослужители, например фрай Диего де Ланда, начинали проводить насильственные и длительные кампании против еретиков майя. На протяжении всего срока пребывания де Ланды в сане епископа, церковь боролась за придание ей и полное королевское признание церковной юрисдикции по вопросам идолопоклонства майя. Благодаря ему и многочисленным петициям, Королевская Аудиенция Мексики и Совет Индий наконец выпустили постановление в 1582 году, в котором признавалась эксклюзивная юрисдикция церковных властей на осуществление наказания майя за идолопоклонство[95]. Предметом конфликта впоследствии стал вопрос о роли францисканского ордена в продолжающемся искоренении идолопоклонства. Используя свои епископские прерогативы и открыто поддерживая свой францисканский орден, Епископ де Ланда сделал процесс искоренения идолопоклонства практически эксклюзивной монополией францисканцев. Тем не менее, продолжающиеся конфликты с последующими колониальными губернаторами провинции Юкатан сделали осуществление и защиту этой эксклюзивной францисканской юрисдикции над идолопоклонством невозможным, а вопрос об искоренении идолопоклонства оставался предметом конфликта на протяжении всего колониального периода.
В конечном счёте, столкновение между церковью и государством в то время лучше всего может характеризоваться как конфликт между прагматизмом светских властей и несгибаемым идеализмом де Ланды и францисканского ордена. Как я ранее утверждал и на что указывают и многие другие случаи, майя периодически использовали раскол между светскими и религиозными конкистадорами в свою пользу. Подстрекание конфликта между церковью и государством стал одним из способов, при котором майя сохранили свою традиционную религию и культуру, несмотря на предполагаемое тотальное покорение. При лояльном францисканском Епископе де Ланде францисканцы вернули контроль над организацией искоренения идолопоклонства, но этот контроль длился недолго. И хотя де Ланда и францисканский орден действовали против ереси майя «в служении Богу», период нахождения де Ланды в сане епископа ознаменовался закатом для францисканского контроля над управлением церковным правосудием.
Майя, находившиеся в большей своей массе под контролем францисканских миссионерских регионов до позднего колониального периода, выиграли от отсечения францисканского ордена от администрирования церковной дисциплины. Традиционная религия майя, несмотря на отдельные, но часто организованные белым духовенством, кампании по искоренению идолопоклонства, осталась жива во францисканских миссионерских регионах. К испугу поздних францисканских миссионеров, ничего нельзя было предпринять против идолопоклонников майя без вовлечения в юрисдикционный конфликт или открытого противостояния с колониальными епископами и светскими властями. Вопрос искоренения идолопоклонства стал вызывающим разногласия политическим вопросом. Сами того не желая, де Ланда и францисканцы, упрямо защищая своё право продолжать администрировать церковную дисциплину, сделали больше, что могло бы быть сделано для сохранения традиционной религии майя во францисканских миссионерских регионах. В конце концов, политические и юрисдикционные разногласия, начатые де Ландой, мало чем способствовали прекращению идолопоклонства майя. Вместо этого конфликты и юрисдикционные споры де Ланда на самом деле помогли сохранить традиционные религиозные обычаи майя, существующие и поныне.
Столкновение между церковью и государством в колониальном Юкатане происходило из-за разных приоритетов светских и религиозных властей. Монашеские ордена, особенно францисканский, считали искоренение идолопоклонства самой срочной целью на занимаемых ими территориях майя. Эта цель, однако, противоречила целям светских властей, в частности целям провинциальных губернаторов, которые желали восстановить порядок в регионе и получать с него доходы как для собственного обогащения, так и для пополнения казны Испании. Колониальные власти быстро осознали, что кампании францисканцев и белого духовенства по искоренению доколумбовой культуры и религии провоцировали массовые волнения и непослушания, а многие майя либо убегали из своих деревень, либо поднимали открытые мятежи. Попытки губернаторов ограничивать и контролировать агрессивные религиозные кампании духовенства приводили их в прямое столкновение с церковью колониального Юкатана.
Майя быстро осознали наличие раскола между военными и духовными покорителями и использовали это для своей пользы. Восстания майя и продолжающиеся поклонения традиционным богам майя в провинции Юкатан были попытками достижения разных целей[96]. Сначала майя желали свергнуть и религиозных и светских угнетателей. Не преуспев в этом, восстания и сопротивление майя подстегнуло испанские светские власти ограничить чрезвычайно агрессивные действия церкви, особенно кампании по искоренению идолопоклонства, ведомые францисканскими уполномоченными судьями по идолопоклонству. К каждому письму губернаторов с жалобами на церковь и францисканский орден прикладывалось сообщение и свидетельские показания просителей майя. Следовательно, майя использовали неразбериху и раскол среди своих покорителей как средство для своей защиты. Светские власти оберегали их от полного религиозного покорения и от духовных властей, а духовные власти защищали их от полного порабощения и экономической эксплуатации светских властей. Майя желали, чтобы этот открытый конфликт церковь-государство способствовал улучшению их положения в репрессивной колониальной системе. Искусно балансируя между широкомасштабной революцией против светских властей и полным подчинением духовным властям, майя несмотря ни на что сохранили свою уникальную культуру и цивилизацию. Таким образом, ранние конфликты между де Ландой, францисканским орденом и государством в конечном счёте послужили причиной появления в лице испанских светских властей главного защитника культурных обычаев майя в ранний колониальный период.
[1] Crescencio Carrillo y Ancona, Historia del obispado de Yucatán,
[2] См. Pleito entre Don Francisco Velázquez de Gijón, gobernador de Yucatán, y el obispo Fray Diego de Landa, 18 de Junio 1575, Archivo General de
[3] Pleito entre Don Francisco Velázquez de Gijón, gobernador de Yucatán, y el obispo Fray Diego de Landa, 18 de Junio 1575, AGN, Ramo de Inquisición, Vol. 117, folio 1.
[4] См. Pleito entre Don Francisco Velázquez de Gijón, gobernador de Yucatán, y el obispo Fray Diego de Landa, 18 de Junio 1575, AGN, Ramo de Inquisición, Vol. 117, folio 2-3.
[5] Carta y petición de los vecinos de la ciudad de Mérida en contra de los sermones infames que predicaron Fray Melchor de San Jose y Fray Pedro Noriega, 1574, Archivo General de las Indias [hereaafter AGI], Audiencia de Mexico, 359.
[6] См. Carta de Cristobal de Miranda, Dean de
[7] См. Pleito entre gobernador y obispo de Yucatán, 1574, No. 7, Colección Siglo XVI, Libreria de Porrúa, Mexico, 1960, 13 pps.
[8] Более подробно об инквизиции в Мани см. France V. Scholes and Ralph Roys, Fray Diego de Landa and the Problem of Idolatry in
[9] Описания более поздних конфискаций кодексов и других кампаний по уничтожению, см. Testimonio de Gregorio de Aguilar, presbitero, en la ynformación presentado por el Doctor Pedro Sanchez de Aguilar, 6 de diciembre, 1608, AGI, Audiencia de Mexico, 299, 8 folios; также см. Testimonio del capitan don Juan Chan yndio principal del pueblo de Chancenote, en la probanza de los méritos y servicios del Dr. Pedro Sanchez de Aguilar, 5 de noviembre, 1608, AGI, Audiencia de Mexico, 299, 5 folios; Testimonio de Don Francisco Chan, gobernador del pueblo de Cehac, en la probanza de los méritos y servicios del Dr. Pedro Sanchez de Aguilar, 5 de noviembre, 1608, AGI, Audiencia de Mexico, 299, 6 folios; Testimonio de Juan Gutierrez Coronel en la ynformación presentado por el Dr. Pedro Sanchez de Aguilar, 9 de diciembre, 1608, AGI, Audiencia de Mexico, 299, 8 folios; и, наконец, см. Testimonio de don Pedro Dzib, gobernador
[10] Fray Diego de Landa, Relación de las
[11] См. Stela María Gonzalez Cicero, Perspectiva religiosa en Yucatan, 1517-1571, El Colegio de Mexico, 1978, p. 162; также см. Victoria Hennessey Cummins, “After the Spiritual Conquest: Patrimonialism and Politics in the Mexican Church, 1573-
[12] См. Inga Clendinnen, “Disciplining the Indians: Franciscan ideology and missionary violence in sixteenth-century Yucatán,” in Past and Present, vol. 94 (Feb. 1982), pp. 27-48. Клендиннен цитирует публикацию Икасбальсеты о консультации между епископом Сумаррагой и главами трёх миссионерских орденов (францисканцев, доминиканцев и августинцев) в 1539 году (см. стр. 94). Подробные описания методов францисканских миссионеров, особенно тех, что касаются телесного наказания, см. Pedro Bordes, Métodos misionales en la cristianización de America: siglo XVI (Madrid, 1960), pp. 119-136; информацию о францисканском миссионерском образовании и обучении см. Daniel D. McGarry, “Educational methods of the Franciscans in Spanish California,” in The Americas, vol. 6, no. 3 (Jan. 1950), pp. 335-358.
[13] Crecencio Carrillo y Ancona, El Obispado de Yucatán: Historia de su fundación y de sus obispos desde el siglo XVI hasta el XIX, Primera Edición "Fondo Editorial de Yucatán", 1979, Tomo I, pp. 179-180; также изучения жизни Тораля, в т.ч. в качестве епископа, см. Gonzalez Cicero, Perspectiva religiosa en Yucatán, 1517-1571, El Colegio de Mexico, 1978.
[14] Gonzalez Cicero, Perspectiva religiosa en Yucatán, p. 163.
[15] Ibid., p. 164.
[16] См. France V. Scholes and Elenore B. Adams, Don Diego de Quijada, Alcalde Mayor de Yucatán, doc. XXXI, pp. 249-289.
[17] Diego de Landa, Relación de las cosas de Yucatán (México: Editorial Porrua, S.A., 1986), p. 33.
[18] Ibid., p. 33.
[19] См. Avisos del muy Ilustre y reverendisimo señor Don Fray Francisco de Toral, primer obispo de Yucatán, Cozumel,yTabasco, del consejo de Su Magestad, para los padres curas y vicarios de este obispado y para los que en su ausencia quedan en las iglesias, 1563, AGI, Audiencia de Mexico, 369, published in Scholes and Adams, Documentos para
[20] См. Scholes and Adams, Documentos para la historia de Yucatán, p. 29. Тораль призывал их “en especial si despues de su bautismo tornó a idolatrar invocando al demonio, quemándole copal u ofreciendo alguna cosa, que se acuerde bien de todo y le pese grandeamente de ello. Y si tiene alguna cosa dedicado al demonio que la de luego, o diga adonde esta, y decalre si hay algun idolatra en su casa o en otro alguno, que todo lo dicga y declare para su descargo. . .”.
[21] См. Relación de los méritos y servicios de Andres Mexía, 1580, AGI, Audiencia de Mexico, 285.
[22] См. Sergio Quezada, "Jurisdicciones Religiosas en Yucatán: Ca. 1656" [Unpublished Manuscript], p. 3.
[23] См. Diligencias del gobernador Don Luis Céspedes de Oviedo para que el Obispo y sus jueces no procedan contra los indios, 1566, AGI, Audiencia de Mexico, 359, 5 folios.
[24] Carta de Fray Alonso Thoral al rey sobre los abusos
[25] См. Razon y diligenicas del gobernador de Yucatán, Don Luis Céspedes y Oviedo, para que el Obispo y sus juezes no procedan contra los yndios y da por ningunos los procesos que contra ellos hubiere hecho, 19 de Marzo, 1566, AGI, Audiencia de Mexico, 359, FVSC, Tulane University, LAL, folios 201-203.
[26] Información hecha por el gobernador para que conste que Fray Alonso tenia una carcel y prisiones y azotaba a los indios, 1566, AGI, Audiencia de Mexico, 359, 10 folios.
[27] См. Carta de los indios caciques gobernadores de los pueblos de esta gobernación de Yucatán para su Magestad, escrita en lengua y traducida por Alonso de Arévalo, Marzo 1567, AGI, Audiencia de Mexico, 359, FVSC, Tulane, LAL.
[28] Касательно спора вокруг “Fiscal,” см. Carrillo y Ancona, Historia del obispado de Yucatán, Tomo I, pp. 204-205; касательно королевского закона, наделяющего епископа властью создания церковного суда и назначения "Fiscal de vara" в городе кафедрального собора см. Recopilación de las leyes de indias, Libro I, Titulo VII, Ley XXIII, Que los Prelados no crien fiscales de vara sino en las cabezas de sus Obispados, p. 141.
[29] См. Carrillo y Ancona, Historia del obispado de Yucatán, Tomo I, p. 204.
[30] См. Gonzalez Cicero, Perspectiva religiosa en Yucatán, 1517-1571, p. 205.
[31] См. Carta del Geronimo de Villegas, sobre el castigo de la idolatria en el pueblo de Maní, Junio 1571, AGN, Ramo de Inquisición, Vol. 90, 2 folios.
[32] Очень мало известно и ещё меньше написано об этом периоде епархии фрая Диего де Ланды. См. Следующие источники Gonzalez Cicero (op. cit), Carrillo Ancona (op. cit.), Cogolludo (op. cit.), и некоторых других авторов.
[33] Фрай Хуан де Армеллонес прибыл на Юкатан в 1551 году в качестве одного из францисканских монахов, примкнувшего к экспедиции францисканского уполномоченного представителя фрая Лоренсо де Биенвенида. См. Relación de los 15 frailes que vinieron junto con Fray Lorenzo de Bienvenida en su expedición a la provincia de Yucatán, 1551, AGI, Audiencia de Mexico, 2999.
[34] Всестороннее исследование этого церковного суда, который осуществлял надзирательство и администрирование искоренения идолопоклонства майя, см. John F. Chuchiak, “The Indian Inquisition and the Extirpation of Idolatry: The Process of Punishment in the Provisorato de Indios in the Diocese of Yucatán, 1563-
[35] См. Eligio Ancona, Historia de Yucatán, Tomo I, p. 74; also see Justo Sierra O’Reilly, Los Indios de Yucatán, Mexico, 1996.
[36] См. Cogolludo, Tomo II, pp. 175-176.
[37] См. Gonzalez Cicero, Perspectiva religiosa en Yucatán. Also see Chuchiak, "The Indian Inquisition and the Extirpation of Idolatry,” pp. 75-79.
[38] Carrillo y Ancona, Historia del obispado de Yucatán, Tomo I, p. 301.
[39] Ibid., p. 301.
[40] См. Carrillo y Ancona, Historia del Obispado de Yucatán, Tomo I, p. 304; также см. Eligio Ancona, Historia de Yucatán, Tomo II, pp 78-79; также см. королевское постановление Аудиенции, касающиеся этих деревень, Cedula real del rey y provision real del Audiencia de Mexico sobre que los religiosos no tengan cepos, ni carceles, 12 de Agosto, 1574, цитируемое у Pedro Sanchez de Aguilar, Informe contra idolorum cultores, pp. 201-203.
[41] Более подробно об идолопоклонстве майя и использовании в ритуальных целях опьяняющего напитка бальче см. John F. Chuchiak, “‘It Is Their Drinking That Hinders Them’: Balché and the Use of Ritual Intoxicants among the Colonial Yucatec Maya, 1550-
[42] Информацию о церковных наказаниях и порицаниях в колониальной Новой Испании см. Inga Clendinnen, “Disciplining the Indians: Franciscan ideology and missionary violence in sixteenth-century Yucatán,” in Past and Present, vol. 94 (Feb. 1982), pp. 27-48; также см. Pedro Borges, “El sentido trascendente del descubrimiento y conversión de Indias,” in Missionalia Hispanica, Consejo Superior de Investigaciones Científicas, Vol. 13, no. 37 (1956), pp. 141-177. Подробнее о применении францисканцами церковных наказаний см. Jose Navarro, Los franciscanos en la conquista y colonización de América, fuera de las Antillas (Madrid, Ediciones Cultura Hispánica), 1955. Превосходное всестороннее исследование процедур и наказаний Святой Палаты Инквизиции и церковных судов см. Joaquin Perez Villanueva and Bartolome Escandell Bonet, Historia de
[43] См. текст в королевском постановлении Аудиенции 12 августа 1574 года у Sanchez de Aguilar, Informe contra idolorum cultores, pp. 201-203.
[44] Существует несколько упоминаний об этих судебных процессах. К счастью, многие францисканские монахи, проводившие эти кампании в качестве уполномоченных судей по идолопоклонству, написали и отправили в Испанию Relaciones de Meritos y Servicios (RDMs). Более подробную информацию о судебных процессах по идолопоклонству и сохранившихся материалах в этих RDMS см. John F. Chuchiak, “Toward a Regional Definition of Idolatry: Reexamining Idolatry Trials in the Relaciones de Meritos and their role in defining the Concept of Idolatria en Colonial Yucatán, 1570-
[45] Церковные правила и предписания, касающиеся соответствующих юридических процедур церковных судебных дел против таких преступлений как идолопоклонство, основывались на каноническом праве и законах Индий, касающихся церковной юрисдикции. Более подробную информацию и всестороннее исследование различных правонарушений против веры см. Angel Martinez Gonzalez, Gobernación espiritual de las Indias pp. 184-187; также см. Recopilacion de las Leyes de Indias; и другие различные книги по каноническому праву и церковным соборам, например Ignacio Lopez de Ayala, El Sacrosanto y Ecuménico Concilio de Trento Traducida al idioma Castellano, Libraría de Garnier Hermanos, Méjico, 1855; также см. Mariano Galvan Rivera, Concilio III Provincial Mexicano celebrado en Mexico el año de 1585, Eugenio Mallefert y Compañia, Editores, Mexico, 1859; о каноническом праве, который был в ходу в испанских провинциях см. Diccionario de Derecho Canonico arreglado a la jurisprudencia eclesiástica Española antigua y moderna. Librería de Rosa y Bouret,
[46] Некоторые современные должностные лица жаловались на этих францисканских уполномоченных судей и их процедуры, ссылаясь на то, что они напоминали более раннее ауто-да-фе, проведённое де Ландой. См. Carta del Juan de Prado con información contra los Franciscanos por el abuso de autoridad, 14 de Julio 1574, AGN, Inquisición, Vol. 75, Exp. 5, 7 folios. Также см. Carta del gobernador Don Francisco Velásquez de Gijon en contra del los frailes franciscanos por abusos, 1574, AGI, Audiencia de Mexico, 359, 4 folios.
[47] Оригинальная цитата найдена в Петиции фрая Диего де Ланда, 15 сентября 1562 года – см. Scholes and Adams, Don Diego Quijada, p. 171; as cited in Clendinnen, “Disciplining the Indians,” p. 35.
[48] Во время своего пребывания в должности епископа, фрай Диего де Ланда не создал ни одного нового мирского прихода, однако основал несколько новых францисканских guardianias, разделив другие, что по словам де Ланды необходимо было «для лучшего руководства местными жителями и для более упорного искоренения их пороков…». Подробнее о создании де Ландой францисканских монастырских guardianias см. Fray Francisco de Ayeta, Ultimo Recurso de
[49] См. Carta del Obispo de Yucatán, Fray Diego de Landa sobre el estado de su iglesia, 1574, AGI, Audiencia de Mexico, 369, 4 folios. Другие примеры оправданий де Ланды по предпринятым мерам и другим репрессивным наазаниям см. Carta del Obispo Diego de Landa al Comisario de
[50] Деятельность по искоренению идолопоклонства не ограничивалось лишь активностью фрая Диего де Ланды и францисканцев. Даже в 18 веке довольно часто встречаются сообщения об использовании францисканцами пыток и телесных наказаний майя в их guardianias. Несколько примеров приведены в Carta del Obispo don Diego Vazquez de Mercado sobre las idolatrías de los Indios de Yucatán y los castigos de ellas, 1606, AGI, Audiencia de México, 359, ff. 818-820; также см. Testimonio de Fray Juan de Santa Maria, juez de comisión de la idolatria, ante el presencia del Fray Pedro de Matas, guardian del convento de Conkal, 14 de septiembre, 1613, AGN, Inquisición, 302, Exp. 11; а также Carta del Obispo Don Gonzalo de Salazar a su Magestad, 1625, AGI, Audiencia de México, 369, ff 438-440. Также см. Carta del Obispo don Marcos de Torres y Rueda a su Magestad sobre algunos idolatrías que hacen los indios de la provincia de Valladolid, 1646, AGI, Audiencia de México, 369, ff. 549-552.
[51] Juez Provisor архиепископства Мексики, высший церковный судья в Новой Испании, осудил де Ланду и методы его францисканских уполномоченных судей, а также выносимые ими наказания, и назвал их «чрезмерными». См. Informacion que hizo el provisor de los indios naturales de Mexico, sobre la usurpación que hacen los frailes del orden de San Francisco, 23 de Julio, 1574, AGI, Indiferente General, 1009.
[52] Де Ланда, поскольку долго прожил в провинции Юкатан, преуспел в изучении языка юкатекских майя. Он стал таким знатоком своего дела, что многие последующие францисканские провинциалы назначали его лично ответственным за обучение языку майя и миссионерским методам только что прибывших монахов. Несколько поколений францисканских монахов получили свои первые уроки языка майя и наставления в миссионерской методологии непосредственно от де Ланды. Подробнее о вкладе в языкознание де Ланды и других францисканцев см. Ralph L.
[53] Упоминаемую петицию см. у Scholes and Adams, Don Diego Quijada, и цитируется у Inga Clendinnen, “Disciplining the Indians,” p. 36. Многие монахи, подписавшие эту петицию, позднее стали уполномоченными судьями по идолопоклонству у де Ланды, среди них были фрай Франсиско де ла Торре, фрай Андрес де Бруселес, фрай Диего Перес, фрай Хуан де Эскалона, фрай Франсиско де Миранда, фрай Томас де Аренас, фрай Алонсо Эррера и фрай Антонио де Таранкон.
[54] Carrillo y Ancona, Historia del obispado de Yucatán, p. 304.
[55] См. Cedula real para que no tengan cepos y prisiones en sus monesterios los religiosos, 4 de septiembre 1570, cited in Pedro Sanchez de Aguilar, Informe contra idolorum cultores, pp. 204-205.
[56] См. Memorial para el muy Illustrisimo y reverendisimo Señor Presidente del Consejo de las Yndias del obispo de Yucatán, Fray Diego de Landa, sobre los abusos del goberandor, Francisco Velázquez de Gijón, 1574, AGI, Audiencia de Mexico, 282, folios 62-73.
[57] Также см. Memorial hecho por el obispo de Yucatán, Fray Diego de Landa, sobre los abusos del gobernador Don Francisco Velázquez de Gijón, 1574, AGI, Audiencia de Mexico, 282, folios 62-73.
[58] См. Carta del teniente del gobernador de Yucatán a los Inquisidores de Mexico con su parecer sobre una competencia de jurisdicción entre el Dean Lic. Cristobal de Miranda y el Obispo Fray Diego de Landa, 20 de Julio 1577, AGN, Inquisición, Vol. 83, Exp. 4, folio 6-7.
[59] Полное описание всего фиаско см. Carrillo y Ancona, Historia del obispado de Yucatán, Tomo I, pp. 305-307.
[60] Весь разговор между двумя участниками записан в рассказах фрая Бернардо де Лисаны и фрая Диего Лопеса де Когольюды. Компиляцию двух версий см. у Carrillo y Ancona, El Obispado de Yucatán, Tomo I, pp. 309-310.
[61] Ibid., p. 306.
[62] Более подробно о живших в колониальное время служителях культа юкатекских майя см. John F. Chuchiak, “Pre-Conquest Ah Kinob in a Colonial World: The Extirpation of Idolatry and the Survival of the Maya Priesthood in Colonial Yucatán, 1563-
[63] Обнаружив широкое распространение идолопоклонства в Чансеноте во время своего визита, де Ланда начал процесс создания отдельного францисканского монастыря и юрисдикции в городе Чансеноте, чтобы «лучше контролировать обычаи и христианство этих индейцев…». Вместо создания мирского прихода, который бы был под его непосредственным контролем, он скоординировал работы с францисканским провинциалом и они вместе начали возведение монастыря в Чансеноте. В 1576 году де Ланда официально основал монастырскую guardiania Чансенота с городами visita Кехак, Тишхолоп и Эмаль. Таким образом, основной целью создания этой отдельной францисканской административной единицы являлся более эффективный контроль над искоренением идолопоклонства. Подробнее об основаниях де Ландой францисканских guardianias см. Fray Francisco de Ayeta, Ultimo Recurso por
[64] См. Carta del Obispo Diego de Landa al Comisario de
[65] См. Carta del gobernador de Yucatán, Don Francisco Velázquez de Gijón a los inquisidores de Mexico sobre la ursurpación del obispo de la jurisdicción del Santo Oficio en el castigo de la idolatria, Julio, 1577, AGN, Ramo de Inquisición, Vol. 83, Exp. 4, folios 8-9.
[66] См. Cogolludo, Historia de Yucatán, Tomo II, p. 182.
[67] См. Carta del Dean de
[68] См. Relación de los méritos y servicios de padre Leonardo Gonzalez, cura beneficiado y Vicario de la villa de Valladolid, 17 de enero, 1578, AGI, Audiencia de Mexico, 284, 54 folios.
[69] Testimonio de Alonso de Villanueva en la probanza de los méritos y servicios del padre y Vicario Leonardo Gonzalez, 20 de septiembre, 1577, AGI, Audiencia de Mexico, 284, 3 folios. Этот свидетель утверждал, что падре Гонсалес приложил много усилий и усердия в «sacar los ydolos de los pueblos de los yndios de esta provincia con mucha diligencia . . . con mucho trabajo de su persona e hacienda . . .y sabe que la tierra de donde el dicho Padre sacaba los ydolos es trabajosa e montanosa y de muchos pedregales . . . .».Падре Гонсалес вероятно оставался лишь одним из представителей белого духовенства, которому епископ де Ланда предоставил церковные полномочия судьи по идолопоклонству. Однако это не удивляет, учитывая, что Гонсалес прибыл на Юкатан в числе свиты нового епископа и, таким образом, де Ланда должно быть считал его человеком заслуживающим доверия. О компаньонах де Ланды во время его прибытия на Юкатан в должности епископа см. Información al comisario general de Indias, Fray Francisco de Guzmán, para que escogiese 24 religiosos que fueran a Yucatán en compañía de Fray Diego de Landa y sus criados en la primera flota que saliese para
[70] См. Memorial con sus cualidades y méritos hecha por el clerigo Leonardo Gonzalez y sobre la noticia acerca de la ydolatria de los yndios de Yucatán que han hecho y hacen en aquellas provincias, 17 de enero, 1578, AGI, Audiencia de Mexico, 284, 2 folios.
[71] Исследование написанных им трудов см. у Alfred M. Tozzer, A Maya Grammar, Dover Publications Inc.,
[72] Relacion de los méritos y servicios de Fray Luis de Bustamante, 1583, AGI, Indiferente General, 192.
[73] Relacion de los méritos de Fray Alonso Gutierrez, 1585, AGI, Indiferente General, 192.
[74] См. Королевский Указ [Real Cedula], цитируемый по Carrillo y Ancona, Tomo I, p. 311.
[75] См. Carta del gobernador de Yucatán Don Guillen de las Casas sobre la usurpación de la jurisdicción del brazo seglar por el Obispo de Yucatán, 1578, AGN, Ramo de Inquisición, Vol. 83, Exp. 4.
[76] См. “Cedula real sobre que el Obispo de Yucatán no excede en su castigo y reprehensión de los indios idolatras y que no le permite dar comisiones de jueces de idolatrias a los frailes del orden de San Francisco,” 1577, AGI, Audiencia de Mexico, 364, 4 folios.
[77] См. Carta del Comisario de
[78] См. Información contra Don Guillen de las Casas, Gobernador de
[79] Carta del Comisario de
[80] Ibid., folio 142v.
[81] См. Cartas en defensa del Dean de
[82] Ibid., p. 341.
[83] См. Nombramiento original de Comisario de
[84] См. Carta del Inquisidor Bonilla al Señor, Don Cristobal de Miranda, Dean y Comisario de
[85] См. Recopilación de las leyes de indias, Libro VI, Titulo I, Ley XXXV, Tomo II, Que los Ordinarios eclsiásticos conozcan en causas de Fe contra los indios, folio 192r.
[86] Всестороннее исследование юрисдикционных конфликтов между епископскими судами и Инквизицией см. Richard E Greenleaf, "The Inquisition and the Indians of New Spain: A Study in Jurisdictional Confusion" in The
[87] Интересно будет подметить, что после пребывания в должности уполномоченным по инквизиции Декана Кристобаля де Миранды, на этой должности практически эксклюзивно пребывали местные члены францисканского ордена. Без сомнения жалобы де Ланды и его монахов, а также срочность, привели к выводу Инквизиторов из Мехико о выгодности пребывания на должности уполномоченного по инквизиции в провинции кого-либо из францисканцев.
[88] Carta del dean y comisario del Santo Oficio, Cristobal de Miranda sobre varios pasiones entre el obispo y el gobernador, 25 de enero, 1578, AGN, Inquisición, Vol. 90, Exp. 44
[89] См. Cartas en defensa del Dean de
[90] См. Pedro Sanchez de Aguilar, Informe Contra Idolorum Cultores del Obispado de Yucatán pp. 46-47.
[91] См. Carrillo y Ancona, Historia del obispado de Yucatán, Tomo I, pp. 321-322.
[92] Ibid., p. 326.
[93] Описание основания этого мирского “Vicaria de Cozumel” см. у Ralph L.
[94] Carta del obispo de Yucatán, Fray Juan de Izquierdo al rey sobre los abusos de los Franciscanos en los doctrinas de indios, 1 de abril, 1598, AGI, Audiencia de Mexico, 369, 10 folios.
[95] См. Sanchez de Aguilar, Informe Contra Idolorum Cultores del Obispado de Yucatán pp.
[96] Подробнее о религиозных мотивациях в колониальных восстаниях майя см. John F. Chuchiak, “Cuius Regio Eius Religio: Yucatec Maya Nativistic Movements and the Religious Roots of Rebellion in Colonial Yucatán, 1547-
Автор - Др. Джон Ф. Чучайек IV,
Ассистент профессора колониальной латиноамериканской истории,
Координатор латиноамериканских исследований,
Кафедра истории,
Государственный университет юго-западного Миссури
Перевод с англ.яз. - Sam (www.indiansworld.org), 2008.
Источник -