Централистская республика

Когда Санта-Ана вернулся в Мексику, оказалось, что его готовность променять Техас на свою личную свободу уже всем известна. Не имея возможности вернуть себе пост президента, он удалился в Манга-де-Клаво. Теперь консерваторы прочно завладели государственной властью. В декабре 1836 г. они издали новую конституцию, уни­чтожавшую вольности штатов и вводившую имуществен­ный ценз для участйя в голосовании. После смерти Баррагана консерваторы не смогли найти более подходящего президента, чем Анастасио Бустаманте. Он был привезен обратно на родину из Англии, где жил в изгнании, и в апреле 1837 г. вернулся в президентский дворец.

Вскоре после возвращения Бустаманте Санта-Ана вновь появился на сцене. Несколько иностранных государств име­ли к Мексике претензии за убытки, понесенные их граж­данами при разгроме Парианского рынка в 1828 г. и во время последующих волнений. Даже если бы мексиканское правительство признало свою ответственность, оно не имело возможности уплатить требуемую сумму. В 1838 г. у Вера Крус появился французский флот, потребовавший оплаты претензий на сумму в 600 тыс. песо. Французы бомбарди­ровали крепость Сан-Хуан-де-Улоа, которая считалась не­приступной, как и двести лет тому назад. К несчастью, за это время артиллерия стала более мощной, и крепость ка­питулировала. Мексиканское правительство немедленно объ­явило Франции войну. Санта-Ана был вызван в Вера Крус для консультации и принял на себя командование вой­сками. Однажды рано утром французы совершили набег на город и чуть не взяли в плен Санта-Ану. В тот же день, когда французы возвращались в Сан-Хуан, Санта-Ана вновь появился во главе своих войск, и пушечным яд­ром, пущенным с французского корабля, ему оторвало ногу. Это происшествие оказалось для Санта-Аны большой уда­чей. В донесениях правительству он заявил, что отбил французов, что его жизнь в опасности, но он умрет сча­стливым, зная, что отдал свою кровь за родину. Получив гарантию уплаты своих 600 тыс. песо, французы вернулись во Францию, а Санта-Ана вновь стал популярным героем.

Тем не менее, Бустаманте удалось продержаться у вла­сти целых четыре года, главным образом потому, что из-за непреодолимых трудностей, которые представляло управле­ние Мексикой в это время, ни один другой главарь консер­ваторов не соглашался стать президентом. Финансовый кризис стал хроническим, ежегодный дефицит редко бывал меньше 12 млн. песо. Дикие индейские племена из гор Со­норы и Чигуагуа начали совершать набеги на креольские поселения. Юкатан, находившийся под властью либералов, был фактически независим, а главари либералов в север­ных штатах вели разговоры об отделении. Гомес Фариас, живший в изгнании в Новом Орлеане, следил за события­ми и в 1840 г. вернулся на родину, чтобы возглавить вос­стание либералов в Мехико. Одиннадцать дней в городе шли уличные бои, и хотя воюющие стороны не причинили друг другу большого вреда, шальными пушечными ядрами было убито немало мирных жителей. Наконец, вести о пред­стоящем прибытии Санта-Аны, собирающегося взять на се­бя роль посредника, напугали обе партии и заставили их заключить между собой соглашение. Вождям либералов бы­ли даны охранные грамоты, и они снова покинули Мехико.

Казалось, что вся страна распадается и анархия не­избежно приведет к постепенной аннексии Мексики Соеди­ненными Штатами. Многие выказывали мнение, что Мек­сике не следовало восставать против Испании. Но в ответ на конкретные предложения пригласить монарха из Евро­пы последовал взрыв негодования. Один член конгресса от Юкатана, Гутьеррес де Эстрада, заявивший, что ино­земный король возродит страну, был вынужден скрыться.

Наконец, генералы решили, что пора заменить Буста­манте кем-нибудь, кто лучше сумеет извлекать налоги из населения. В 1841 г. произошла самая циничная и бесприн­ципная из всех мексиканских «революций». Комендант Гвадалахары Паредес поднял знамя мятежа. К нему примк­нули Санта-Ана и Валенсия, который за несколько месяцев до того сравнивал подавление либералов Бустаманте с сотворением мира богом. Эти три генерала со своими после­дователями собрались для совещания в Такубайе, а затем в течение недели бомбардировали Мехико. Бустаманте, вы­нужденный прибегнуть к последнему средству, обратился в либерала и выдвинул лозунг восстановления конституции 1824 г. Когда и эта неожиданная перемена фронта не принесла ему поддержки, он удалился в изгнание. Санта-Ана с триумфом въехал в город на четверке белых коней и при­нял диктаторскую власть. На следующий год был избран новый конгресс, большинство в котором принадлежало модерадос. Тогда Санта-Ана удалился в Манга-де-Клаво, пре­доставив неблагодарную задачу распустить конгресс быв­шему помощнику Морелоса Николасу Браво. Браво назна­чил хунту нотаблей, которая в 1843 г. выработала новую конституцию. По этой конституции президент фактически являлся диктатором. Президентом был избран Санта-Ана.

В качестве диктатора Санта-Ана имел широкие воз­можности выступать в роли Наполеона и выявлять раз­личные стороны своего весьма негармоничного характе­ра. Он проявлял большую энергию в сборе денег. Посред­ством принудительных займов у церкви, увеличения на 20% ввозных пошлин и продажи англичанам горных кон­цессий он добился того, что стал получать вдвое боль­ший доход, чем его. предшественник. Затем новые сред­ства были распределены так, чтобы они принесли наи­большую пользу. В армейские платежные ведомости были внесены тысячи новых офицеров, а подрядчикам, выпол­нявшим правительственные заказы, стало легко наживать состояния. На площади в Мехико была воздвигнута статуя Санта-Аны, одной рукой указывавшая на Техас, который Санта-Ана попрежнему обещал отвоевать; однако было замечено, что эта рука протягивалась также и в сторону Монетного двора. Был построен новый театр, названный Большой театр Санта-Аны (El gran Teatro de Santa-Ana); по своим размерам театр этот был провозглашен вторым в мире. Сам Санта-Ана, подражая Наполеону, одевался про­сто, как будто не желая выставлять себя напоказ, и ста­рался усугубить эффект тем, что ввел для своей свиты пурпурные мундиры. Во время парадных обедов за его кре­слом стояло шесть полковников, а когда он сидел в своей ложе в театре, его окружал блестящий круг генералов.

Лица из его непосредственного окружения находили у него те же любезные манеры, что и прежде, то же меланхоли­ческое выражение лица, те же клятвы в верности величию Мексики и ту же способность к случайным великодушным поступкам.

Тем временем возможности усиления налогового гнета в стране истощались, и офицеры начали выражать недо­вольство тем, что им не платят в срок жалованья. В 1844 г. восстал Паредес, а когда Санта-Ана выступил против него, народное восстание в Мехико вернуло к вла­сти Гомеса Педрасу и модерадос, президентом же сделал­ся генерал Хосе Хоакин Эррера. Санта-Ана бежал в горы провинции Вера Крус. В конце концов, ему разрешили уехать в Гавану с обязательством не возвращаться десять лет.

Эррера оставался у власти год. В конце концов его явная готовность вести с президентом США Полком пе­реговоры о статусе Техаса, аннектированного Соединен­ными Штатами в начале 1845 г., дала консерваторам предлог свергнуть его. В январе 1846 г. Паредес пошел на Мехико, а Эррера и все его сторонники бежали из го­рода в одной карете. Паредес правил энергично, но, за­хватив власть как выразитель мексиканской национальной гордости, он оказался перед непосильной задачей войны с Соединенными Штатами.