Королевские цепи

В восьмом часу утра 23 августа 1500 года к Санто-Доминго подошли два корабля Бобадильи «Нуэстра-Сеньора-ла-Антигуа» и «Горда». В гавань они вступить не могли — дул крепкий ветер с суши. Адмирала в сто­лице Эспаньолы не было, он находился в крепости Кон­сепсьон в долине Вега-Реаль. «Аделантадо» Бартоломе Колумб пребывал в стране Харагуа, умиротворяя беспо­койных ролдановцев. В Санто-Доминго оставался Диего Колумб. Он понятия не имел, что на «Горде» прибыл все­сильный ревизор, и послал в каноэ трех своих прибли­женных к кораблям, чтобы узнать, какие грузы достав­лены из Кастилии.

У борта «Горды» произошел обмен новостями. Послан­цы Диего Колумба сообщили, что, слава богу, мятежников теперь не милуют — семерых намедни повесили, а пяте­рых должны вот-вот вздернуть, виселица для них уже готова.

На следующий день корабли вошли в гавань, и Бо­бадилья отправился в церковь. Там его встретил Диего Колумб, Первым делом приказано было отслужить мессу, а затем секретарь Бобадильи зачитал текст королевского патента, в котором изъяснялись права и полномочия судьи-ревизора. Засим Бобадилья потребовал, чтобы ему передали узников, приговоренных к смертной казни* Диего Колумб с большим достоинством ответил, что в от­сутствие Адмирала он не может выполнять чья бы то ни было распоряжения. Диалог на этом закончился. Тем временем по городу распространялись радостные вести о льготах, которые даны были колонистам королевской че­той, и на «Гордую потянулись местные старожилы. Мно­гие из них тут же вручили Бобадилье доносы на Адми­рала и его братьев.

Назавтра, было это 25 августа, Бобадилья явился в церковь и велел обнародовать указы их высочеств о пе­редаче ему крепостей и кораблей. Далее он заявил, что отныне правит» на острове только судья-ревизор, коему обязаны подчиняться все колонисты, включая Адмирала. Однако Диего Колумб снова отказался выдать узников. Взбешенный Бобадилья кинулся к крепости, где сидели смертники, но комендант отказался до приезда Адмирала передать ключи от нее. Тогда Бобадилья отдал своим людям приказ: крепость взять штурмом. Узников Боба­дилья помиловал, а Диего Колумба взял под стражу и препроводил на «Горду»; там брат Адмирала был поса­жен в канатный ящик.

Между тем колонисты ликовали: судья-ревизор огла­сил указы о свободной добыче золота, чем привлек на свою сторону большинство кастильских переселенцев. Одновременно он воспользовался бланками и королевски­ми подписями и разослал грамоты, в которых Ролдану и его присным даровалось полное прощение.

Санто-Доминго за четыре года своего существования сколько-нибудь пристойными зданиями не обзавелся, единственным более- или менее удобным пристанищем был дом Адмирала, владение сугубо частное. Бобадилья обосновался в этом доме, выдворил оттуда слуг Адмирала и завладел не принадлежащей ему утварью.

Адмирал, узнав о событиях в Санто-Доминго, покинул крепость Консепсьон и не спеша двинулся к столице. В селении Бонао к нему явился посланец Бобадильи и предъявил копии королевских патентов, данных судье-ревизору. Адмирал резонно ответил представителю Бо­бадильи, — из текста грамот следует, что ревизор наде­лен лишь правами вести дознания по делам, связанным с мятежом Ролдана, но что верховной властью над остро­вом он не облечен.

Тогда 7 сентября Бобадилья направил в Бонао двух монахов-францисканцев, которые вручили Адмиралу лич­ное послание королевской четы от 26 мая 1499 года.

Послание очень краткое и очень ясное: «Дон Христо­фор Колумб, наш Адмирал Моря-Океана, Мы повелели подателю сего, командору Франсиско Бобадилье, перего­ворить с вами от нашего имени относительно всего, что он вам сообщит. Предписываем вам оказать ему со­действие и ему ввериться. В Мадриде, 26 мая 1499 года. Я, Король. Я, Королева».

Этот приказ передавал Адмирала в руки судьи-ревизо­ра. Но до чего же ловко он был составлен! В нем не содержалось ни малейших указаний на прерогативы Бобадильи. А это дало в дальнейшем их высочествам воз­можность «на законном основании» объявить, что Боба­дилья превысил данные ему полномочия...

Адмирал вынужден был отправиться в Санто-Доминго и, вероятно, 14 или 15 сентября прибыл в столицу острова. Тут же состоялась его встреча с Бобадильей, о ней Лас Касас говорит так: Бобадилья велел заковать Адми­рала в кандалы и препроводить в крепость, и там его ни разу не посетил и ни разу с ним не переговорил, запретив всякие сношения с узником. Лас Касас сообщает, что никто не желал накладывать цепи на Адмирала, и вы­звался это сделать какой-то повар по фамилии Эспиноса.

Спустя несколько дней в кандалы был закован и Бартоломе Колумб, прибывший в Санто-Доминго из Харагуа.

Лас Касас, гневно осуждая за все эти бесчинства Бобадилью, дал понять, что, накладывая цепи на человека, который открыл Новый Свет, судья-ревизор действовал в меру указаний королевской четы. Так велики и так не­оправданны были полномочия Бобадильи, что он мог поднять руку на Адмирала и его братьев.

Бобадилью порой изображали неким мелодраматиче­ским злодеем. Однако на самой деле он был лишь за­урядным исполнителем велений их высочеств, чиновником среднего ранга, добросовестно исполнявшим все то, что ему приказывалось. В личной его честности не сомне­вался даже такой горячий защитник Адмирала, как Лас Касас. «Безусловно, — писал он, — Бобадилья как со своим качествам, так и по характеру, по-видимому, был человеком приветливым и скромным: о нем тогда каждый день много говорили, но не доводилось мне слышать про него ничего дурного, и не обвиняли его в том, что он присваивал чужое добро; да и прежде все отзывались о нем с похвалой».

Честные исполнители злой воли люди очень опасные. Они твердо убеждены, что действуют на благо своих вы­соких владык, совесть их безмятежна.

И такие деятели истинный клад для сильных мира сего. Надо полагать, что Фонсека намекал королевской чете: командор Бобадилья умом не блещет, потому-то он и хорош... И Католические Короли понимали: ревностный и недалекий ревизор Бобадилья неминуемо совершит вся­кие бестактности в Индиях и подорвет позиции Адмирала. Как раз это и нужно было их высочествам. Что же ка­сается самого Бобадильи, то и Фонсеке, и королевской чете была знакома поговорка: «Заставь глупца богу мо­литься, он себе лоб расшибет». Чужого лба они не жале­ли... А пока суд да дело, Бобадилье положили щедрый Оклад — 180 тысяч мараведи в год. Вдвое меньше, чем Адмиралу, и вдвое больше, чем капитанам кораблей ад­миральских флотилий.

Описывая прискорбные события 1500 года, Лас Касас напомнил, что «благодарный» император Юстиниан велел ослепить опору его царства, прославленного полководца Велизария. По существу, подобная же участь постигла Адмирала, который королеве и королю подарил необъят­ные земли Индий.

А. Балъестерос-и-Беретта напрасно стремился дока­зать, что такое сравнение неправомерно: Велизарию, дескать, нанесен был ущерб непоправимый, и Юстиниан никакого раскаяния не проявил, между тем как королев­ская чета осудила действия Бобадильи (42, V, 449). Но душевную рану, которую их высочества нанесли Ад­миралу, исцелить было так же невозможно, как и вернуть Велизарию зрение, и, кроме того, фарисейская тактика Изабеллы и Фердинанда, которые во всем обвиняли Бобадилью, вызывает еще большее омерзение, чем поступок Юстиниана. Тот, по крайней мере, не стал перекладывать вину за расправу над Велизарием на своих палачей...

Адмирал был убежден, что Бобадилья предаст его смерти. Он не знал, что судья-ревизор решил отправить высоких узников в Кастилию, и, когда в крепость за Ад­миралом явился знатный кавалер Алонсо Вальехо, в тем­ном каземате состоялся такой диалог:

- Вальехо, куда вы меня ведете?

- На корабль, сеньор, ибо приказано вашу милость отправить в Кастилию.

- Вальехо, это правда?

- Жизнью вашей клянусь, что это так (77, II, 23).
Адмирала и Диего Колумба препроводили на «Горду», Бартоломе Колумба — на второй корабль. В начале ок­тября 1500 года корабли ушли в Кастилию. Бобадилья назначил Алонсо Вальехо командиром флотилии, а корм­чему «Горды» Андресу Мартинесу поручил доставить уз­ников в Севилью и сдать там их Фонсеке.

Лас Касас хорошо знал Вальехо и отзывался о нем как о своем друге и человеке благородном и честном. В пути Вальехо сам предложил Адмиралу снять с него оковы, но получил отказ. «Пусть, — сказал Адмирал, — снимают с меня кандалы те, кто распорядился их на ме­ня надеть».

25 ноября 1500 года флотилия прибыла в Кадис.

Три колодника — Адмирал Моря-Океана и его братья Бартоломе и Диего — под конвоем -сошли на пристань.

Кадис встретил закованного в цепи Колумба гробовым молчанием.