Повествование о новооткрытии
Дабы лучше разобраться в обстоятельствах, при коих происходил поход, следует принять во внимание, что капитан Франсиско де Орельяна был заместителем правителя и наместником города Сантьяго, который он завоевал и заселил за свой счет, а также новопоселения Пуэрто-Вьехо, находящегося в Перуанских провинциях. Сей капитан, побуждаемый многочисленными сведениями о стране, где произрастает корица, и желанием послужить его величеству в открытии оной, ведая, что Гонсало Писарро от имени маркиза (То есть от имени Франсиско Писарро, которому в награду за завоевание Перу был пожалован титул маркиза де Атавильос (по другим источникам — де Чаркас)) прибыл управлять городом Кито и вышеупомянутыми землями, находящимися на его, названного капитана, попечении, направился в Кито, где обосновался Гонсало Писарро, чтобы повидаться с ним, ввести его во владение сказанными землями и принять участие в поисках упомянутой страны.
Титульный лист книги Хосе Торибио Медины
По прибытии в город капитан заявил правителю Гонсало Писарро о своем желании отправиться с ним вместе и послужить его величеству в этом деле; и сказал он, что, дабы исполнить свою службу лучше, он намерен захватить с собой своих друзей и употребить собственное свое достояние ради успеха дела (В варианте Овьедо (стр. 542) сказано, что у Орельяны было множество хороших индейцев, [приписанных к нему по праву] репартимьенто, и всякие поместья да стада и много прочего имущества, коего достало б для того, чтобы быть очень богатым человеком, коли он удовольствовался бы тем, что сиживал дома да копил деньгу») (По так называемому праву репартимьенто корона раздавала конкистадорам земли вместе с жившими на них индейцами). Договорившись об этом, капитан возвратился в управляемые им владения, чтобы, прежде чем покинуть их, навести в названном городе и поселении порядок и спокойствие. Он издержал на необходимое снаряжение и припасы свыше сорока тысяч золотых песо, и, снаряженный, выехал в город Кито, где ранее расстался с Гонсало Писарро; однако, прибыв туда, он обнаружил, что тот уже выступил. По этой причине капитан оказался в некотором (Начиная с этого места, текст в публикуемом переводе рукописи вымаран; недостающая часть приводится по варианту Медины (набрана курсивом)) затруднении, не зная на первых порах, что ему следует предпринять, но потом решил двинуться вослед за Гонсало Писарро, хотя тамошние старожилы и удерживали его, ибо предстояло идти стороной трудной и воинственной и они опасались, что его убьют, как, уже убили многих, кто отправлялся [туда] с гораздо большим войском, нежели у него (Речь идет об экспедиции Гонсало Диаса де Пинеды, который в 1536 г. с 45 всадниками, 30 аркебузниками и 10 арбалетчиками пытался пересечь Анды и выйти в лежащую за ними неведомую страну Корицы. Диас де Пинедабыл участником описываемой экспедиции Гонсало Писарро). Вопреки их увещаниям и несмотря на весь риск, капитан ради службы его величеству порешил следовать за упомянутым правителем.
Испытывая бесчисленные злоключения как от голода, так и от стычек с индейцами, которые не раз ставили его [Орельяну] в столь опасное положение, что, не будь в дружине более двадцати трех человек (mas de viente у tres hombres), он и его спутники почитали бы себя уже погибшими и мертвыми от их [индейцев] рук, он прошел с большим трудом… лиг (Пропуск в рукописи. Лига — старинная испанская мера длины. См. статью «Определение дат и расстояний в «Повествовании» Карвахаля») от Кито, порастеряв к концу пути все, что захватил с собой, настолько, что, когда настиг Гонсало Писарро, у него, кроме меча и щита, ничего не оставалось, и так же обстояло дело, разумеется, и с его спутниками (Гонец от Орельяны догнал войско Писарро у вулкана Сумако, где из-за страшных ливней оно простояло лагерем два месяца. На помощь Орельяне был выслан отряд под командой капитана Санчо де Карвахаля.
В варианте Овьедо (стр. 542) дополнительно сообщается, что Орельяна «издержал свыше сорока тысяч золотых песо на лошадей и амуницию и всякое воинское снаряжение, но вышло так, что из четырнадцати лошадей да изо всех вещей, кои он имел с собой, осталось у него всего-навсего три, лошади»).
В таком виде он вступил в провинцию Мотин, где находился со своим войском упомянутый Гонсало Писарро, и здесь он примкнул к нему и далее уже совместно с ним пустился на розыски сказанной корицы.
И хотя я не видел того, о чем говорил до сих пор, и в том не участвовал, мне ведомо об этом от тех, кто прибыл вместе с названным капитаном, ибо я в то время находился с Гонсало Писарро и воочию наблюдал, как Орельяна и его люди вступали в наш лагерь вышеописанным образом. Но в отношении того, о чем я буду говорить далее, я сам был очевидцем и человеком, коего господь бог сподобил сделать участником столь нового и дотоле никогда не виданного открытия, о котором я в дальнейшем поведаю.
После того как капитан соединился с правителем Гонсало Писарро, последний самолично отправился на поиски корицы, но не нашел [ни ее], ни земли или чего-либо иного, чем можно было бы сослужить службы, его величеству. Тогда он решил продвигаться дальше, а капитан Орельяна вместе с остальными людьми следовал за ним и догнал правителя в селении, которое зовется Кема (В других документах — Гема или Хема) и расположено в саваннах, в ста тридцати лигах от Кито, и там они снова встретились. Названный правитель хотел продолжать розыски, продвигаясь вниз по реке, но некоторые советовали ему не делать этого, так как плыть по реке было не на чем да к тому же было неразумно, по их мнению, покидать саванны с их многочисленными дорогами, каковые начинались прямо за селениями Пасто и Попаян, все же правитель принял решение держаться реки. Мы прошли вдоль нее двадцать лиг, и на исходе их нам попалось несколько небольших селений. Здесь Гонсало Писарро решил построить судно, чтобы переправиться для поисков пищи с одного берега на другой, ибо сия река была шириною в пол-лиги (Речь идет о реке Кока — одном из притоков реки Напо, впадающей в Амазонку).
И хотя названный капитан был того мнения, что не следует строить судно, — он, полагал, что для этого есть некоторые веские резоны, — а должно возвратиться в саванны и двигаться по дорогам, которые идут в уже названные селения, Гонсало Писарро желал лишь одного — начать строить судно. Тогда, видя это, капитан Орельяна обошел весь лагерь, собирая железо, годное на гвозди (По словам Гарсиласо де ла Беги, «его [железо] участники похода ценили превыше золота» ), и указывая каждому дерево, которое тот должен был доставить [к месту постройки]; и в конце концов общими усилиями судно было построено. Правитель Писарро велел погрузить на него разный припас и больных индейцев, и мы все вместе тронулись в путь.
После того как мы проплыли вниз по реке пятьдесят лиг, кончились населенные места, и мы стали испытывать все большую нужду и недостаток в пище, и по этой-то причине недовольны были люди и поговаривали они, как бы вернуться назад и дальше не идти, ибо пришли вести, что впереди полнейшее безлюдье.
Капитан Орельяна, видя, что творится, и ту крайнюю нужду, которую все испытывали, и понимая, что погибло все, что было взято с собой, полагал, однако, что не к чести его возвращаться назад ни с чем после стольких потерь. Он отправился к правителю и сообщил ему о своем намерении — оставив с главным войском то немногое, что у него сохранилось, следовать далее вниз по реке. Капитан сказал ему также, что в случае удачи, если ему посчастливится найти поблизости жилье и еду, которая сможет их всех выручить, он даст об этом знать. Если же он увидит, что задерживается и от него не будет вестей, а правитель между тем отойдет назад, в края, где имеется пища, то, чтобы он [правитель] дожидался его в течение лишь трех или четырех дней, или времени, какое ему покажется достаточным; если же он не вернется [к условленному сроку], то просит сеньора правителя не поминать его лихом. Правитель ответил ему: пусть поступает так, как считает нужным.
И тогда капитан Орельяна взял с собой пятьдесят семь человек и, посадив их на уже упомянутое судно и на несколько каноэ (У Орельяны, когда он расстался с Гонсало Писарро, было четыре каноэ), добытых у индейцев, отправился вниз по реке с намерением тотчас же возвратиться, как только будет найдено съестное (Последующей части похода Карвахаль касается лишь бегло и опускает важные подробности.
После постройки бригантины экспедиция направилась вниз по реке. На судне (им командовал Хуан де Алькантара) везли снаряжение, а также тяжело раненных и больных. Остальная часть войска шла по берегу, прорубаясь топорами сквозь непроходимые заросли и преодолевая непролазные топи, где гибли люди, лошади, грузы. «На плечи индейцев, — пишет Гарсиласо де ла Вега, — выпала самая тяжкая доля, ибо из четырех тысяч, что отправились в сей поход, перемерло уже свыше тысячи». Неоднократно приходилось переправляться с берега на берег, тратя каждый раз на переправу по 2–3 дня. После того как за два месяца было пройдено 200 лиг, от местных жителей были получены сведения, что «в десяти солнцах [т. е. в 10 днях пути] лежит обетованная земля, изобилующая едой и золотом». С этого момента и началось, собственно, плавание капитана Орельяны).
Но вышло все иначе и отнюдь не так, как мы предполагали, ибо мы не нашли пищи на протяжении двухсот лиг и уже совсем отчаялись найти ее; по этой причине мы ужасно страдали от голода, но об Этом я скажу после.
Вот так мы и плыли, моля господа нашего, чтобы сотворил он доброе дело и направил нас в этом походе по правильному пути, дабы могли мы вернуться назад к своим сотоварищам.