Виктория Окампо, создавшая культурный центр ЮНЕСКО в Аргентине

ЖАК РИГО — Заместитель Генераль­ного директора ЮНЕСКО по админи­стративным вопросам и осуществле­нию программы.

15 января 1973 года две уроженки Ар­гентины, Виктория Окампо и ее сестра Анхелина Окампо, пожертвовали в дар ЮНЕСКО поместья Сан-Исидро (Буэнос-Айрес), в том числе большую виллу «Окампо» (справа). В соответствии с по­желанием сестер Окампо вилла будет использоваться «в целях поощрения, ис­следования и развития деятельности, связанной с вопросами культуры, лите­ратуры, искусства и общественных свя­зей, направленной на совершенствование качества жизни людей...». Вилла обеспе­чивает прекрасные условия для органи­зации «постоянных студий, для осущест­вления исследовательских и эксперимен­тальных программ и производственной деятельности в области кино, телевиде­ния, театрального искусства, музыки и литературы, переводческого дела и ин­формации, а также для поиска новых видов и средств художественного само­выражения, творчества и художествен­ного воспитания».

Слева: Виктория Окампо в 1947 году с первым Генеральным директором ЮНЕСКО Джулианом Хаксли. Справа: несколько лет спустя, В. Окампо с французским писателем Андре Мальро.

Фото – В. Окампо, Буэнос-Айрес.

Ей было бы довольно легко представить историю жизни и деятельность Виктории Окампо как интеллектуальные забавы богатой на­следницы, увлеченной литературой. Но поступить так было бы не только крайне несправедливо по отношению к женщине, которая боролась и под­вергала себя риску, это означало бы также обойти вниманием значитель­ные результаты, которых она одной из первых добилась в содействии сближению различных культур.

Виктория Окампо родилась в кон­це прошлого столетия, в семье, исто­рия которой тесно переплетается с ис­торией самой Аргентинской Республи­ки, У нее было счастливое детство, за которым последовало всестороннее образование, доступное в то время представителям привилегированных слоев; подобно другим представителям своего круга, она могла бы довольст­воваться этим в блеске и роскоши, защищенная миром богатых. Однако ей была уготована иная судьба.

Рано развившийся интеллект, щед­рость души и ума, которые подстеги­вали ее к действию, неутомимая энер­гия, ненасытная любознательность, смелость, жаждавшая, чтобы ее под­вергли испытанию, несравненный дар превращать своих друзей в своих сто­ронников и вовлекать их в активную деятельность — все эти качества предопределили жизнь Виктории Окампо, полную творческих свершений и под­вигов.

Все началось в 1924 году, когда она пригласила в дом своих родных в Сан-Исидро, близ Буэнос-Айреса, Рабин­драната Тагора, который довольно долго пробыл в Аргентине по причи­нам, связанным со здоровьем. Благо­даря этой встрече Виктория открыла для себя не только одного из великих индийских писателей, но и увлеклась индийской культурой и, что не менее важно, обнаружила свое призвание в жизни, которое заключалось в том, чтобы принимать у себя писателей, художников и представителей других видов творчества, ободрять их, помо­гать им и знакомить их друг с дру­гом. И вот с тех пор Виктория Окам­по выполняет свою миссию, и притом так энергично, что это заставляет ее забыть о старости.

Деятельность эта прославила оба ее дома: каменный дом в Сан-Исидро и созданную ею духовную обитель — по­мещение редакции журнала «Юг». В Сан-Исидро ее гостями были мно­гие знаменитости нынешнего века: Хосе Ортега-и-Гасет, Игорь Стравин­ский, Вальтер Гропиус, Ле Кор­бюзье, Пьер Дрие-ла-Рошель, Пабло Неруда, Жак Маритен, Эрнест Анеерме, Альбер Камю, Андре Мальро, Сен-Жон Перс, Жюль Сюпервьель, Грэм Грин, Роже Кайуа, Индира Ган­ди, Ален Роб-Грийе и Мишель Бютор. Невозможно перечислить всех тех, кто побывал в этом роскошном доме, став­шем храмом культуры.

Что касается журнала «Юг», кото­рый Виктория Окампо возглавляет начиная с его основания в 1931 году, то вряд ли что-либо может соперни­чать с ним по смелости, проницатель­ности и эклектичности. Когда в 1976 году я посетил виллу Окампо, по­груженную в меланхолическую но­стальгию аргентинской осени, где за­пах прелых листьев смешивался 6 аро­матом поздних цветов, Виктория с гордостью показала мне полный комплект своего журнала. Взяв в руки первый том подшивки и перелисты­вая его, я увидел в первом номере подпись Алехо Карпентьера (см. статью на стр. 8). Следовало обладать безошибочным чутьем, чтобы сорок шесть лет назад опубликовать произ­ведение этого талантливого романи­ста.

Когда по материалам журнала «Юг» будет составлен полный аналитиче­ский указатель и антология, то по именам[1], которые можно в нем встре­тить, и по темам, которые в нем об­суждаются, смелости мысли и терпи­мости, которые были его отличитель­ными чертами, всем станет ясно, что это издание представляет собой под­линный образец международного ин­теллектуального сотрудничества.

Самый последний том, выпущен­ный в конце 1976 года, посвящен про­блемам перевода — пренебрегаемого, но важного аспекта взаимоотношений между разными культурами. Эти проблемы рассматриваются в журнале в серьезной, требовательной манере и со свойственным Виктории Окампо ис­тинным литературным воображением.

Жизнь Виктории Окампо не огра­ничивается, однако, ее функциями в качестве хозяйки дома-салона и изда­теля литературного журнала. Она пи­сала и пишет сама, а за ее граждан­ские выступления ее, бывало, сажали в тюрьму. На протяжении нескольких лет она была распорядителем Национального фонда искусств. Неутомимая путешественница, Виктория Окампо — всегда в курсе последних событий ин­теллектуального мира.

Виктория Окампо была слишком сильной личностью, чтобы избегать полемических ситуаций. Люди такого масштаба всегда вызывают уважение но в то же время встречают и резкое противодействие. И все же стоит иног­да послушать критические замечания в отношении нее лишь для того, что­бы увидеть, как легко их можно от­вести.

Хотя ее иногда осуждают за космо­политизм и она действительно при­ложила немало усилий, чтобы в Ар­гентину проникли литература и искус­ство других стран, вряд ли можно найти более верную патриотку Арген­тины, чем Виктория Окампо.

Вот что писал о ней в 1962 году ни­как не склонный к лести французский писатель Этьембль: «На протяжении тридцати лет она тратила большую часть своего состояния на издание и распространение произведений авто­ров, которых ценила независимо от того, были ли они американцами, ар­гентинцами или представителями Ев­ропы, покупали ли их произведения или нет; на протяжении тридцати лет, вопреки всякому коммерческому здра­вому смыслу, она дарила миру луч­ший литературный журнал, из числа выходящих на испанском языке, — разве может кто-либо хотя бы поду­мать, что она не служила интересам своей страны?»

То, что она сделала, чтобы обеспе­чить международную известность Бор­хесу, Сабато и многим другим арген­тинским писателям, доказывает ис­тинную природу ее привязанности К своей родине, к стране, для поддер­жания культуры которой она не жа­лела сил.

Ее также осуждали за то, что она отдавала предпочтение европейской культуре. Однако Тагор, Неру и ряд японских писателей признавали, что и они перед ней в долгу; Октавио Пас говорил, сколь многим обязана ей вся Латинская Америка. Этнолог Альфред Метро отметил однажды, что Викто­рия Окампо «считает себя американ­кой в географическом смысле слова: ей нравится выявлять темы и эле­менты, характерные для литературы Нового Света и отличающие ее тем самым от европейской литературы».

Можно ли охарактеризовать Вик­торию Окампо только лишь как чело­века с литературными интересами? Нет, потому что нельзя забывать, как много сделала она для таких архи­текторов, как Ле Корбюзье, или таких музыкантов, как Ансерме и Стравинский, а также о том неизменном ин­тересе, который проявлял «Юг» к об­щественным наукам.

А если кто-то пожелал бы вообра­зить, что ей, как представительнице высшего общества, было нетрудно ве­сти такую блестящую жизнь, то на это следует ответить, что Виктории Окам­по было вовсе не легко ратовать за эмансипацию женщин в Аргентине 30-х годов нашего века не только на словах, но и на деле, рискуя из-за своей деятельности не только принад­лежащим ей состоянием, но и своей свободой, короче, расплачиваясь за свои привилегии тем, что она непре­рывно подвергалась опасностям, встре­чала непонимание и даже оскорбле­ния.

И наконец, некоторые могут ска­зать, что опекаемые ею деятели и ее заслуги ныне устарели, что это пере­житок прошлого, от которого мир дав­но отошел. Но даже и на этот раз во­ображаемый критик будет вынужден признать, что Виктория Окампо не только тепло приветствовала появле­ние «романа нувель», но она, кроме того, помогала и продолжает помогать молодым писателям и всегда готова воспринять любую новую идею, откуда бы она ни поступала. Она, несомненно не принадлежит к числу тех, кто по­добно французскому политику и фи­лософу XIX века Руайе-Коллару с грустью признает: «В моем возрасте уже не читают, а только перечиты­вают».

Виктория всегда с воодушевлением относилась к новым идеям и талан­там, а все связанное с «истэблишмен­том» ее быстро утомляло. Подобно Борхесу, Сабато и Кортасару, она по­глощена желанием вникать в суть вещей, не придавая значения внеш­ним оттенкам.

«Подвергнуться ее расспросам — занятие отнюдь не из легких: она вы­сказывает сомнения, вызывает на спор и донимает своего собеседника, пока не докопается до истины, и только после этого ее можно видеть, — писал Октавио Пас, — протягивающей руку готовую к рукопожатию».

Связи Виктории Окампо с ЮНЕСKO возникли очень давно, да и было бы удивительным, если бы она, одна из первых поборников международного сотрудничества в ин­теллектуальной области, не проявила интереса к созданию организации, цель которой состоит в том, чтобы служить постоянной основой именно для такого сотрудничества. Джулиан Хаксли посетил Буэнос-Айрес и беседовал с Викторией Окампо о ЮНЕСКО, и эта беседа, очевидно, про­извела на нее глубокое впечатление ибо спустя много лет она завещала два своих дома в Сан-Исидро и Мар-дель-Плато ЮНЕСКО, с тем чтобы обеспечить продолжение начатой ею деятельности.

В этой связи ЮНЕСКО разрабаты­вает соответствующие планы на буду­щее в тесном сотрудничестве с Вик­торией Окампо, Как ясно показала вся ее жизнь, успех в области куль­туры нередко зависит от личной ини­циативы небольшого числа людей, от предвидения и отваги немногих обла­дателей творческих способностей, а также от деятельности таких людей, как она, обладающих даром претво­рения в дело идей, создающих потреб­ности, способствующих творческим связям и побуждающих тех, кто на­делен творческим талантом, превзой­ти собственные возможности.

А уж после того, как подобного ро­да инициатива была проявлена, само общество должно продолжить начатое отдельной личностью и обеспечить не­прерывность этой деятельности, не уменьшая при этом ее первоначаль­ных значений и активности.

Личность Виктории Окампо — это гармоничное воплощение благородной идеи единения различных культур, которая лежит в основе всей деятель­ности ЮНЕСКО. Продолжая ее рабо­ту, пропагандируя преподанный ею пример, которому можно последовать в любом месте и в любое время, ЮНЕСКО всегда будет помнить о са­мой драгоценной черте ее личности, которую она сохраняла при всех пре­вратностях своей жизни, а именно — о ее энтузиазме, засвидетельствован­ном поэтом Сен-Жоном Персом: «На свете встречаются «реальные» люди, самый образ жизни которых застав­ляет в них верить. Жизнь и деятель­ность Виктории Окампо можно пред­ставить себе как могучее древо, рас­тущее в ее родной стране; или луч­ше — поскольку деревья привязаны своими корнями к определенному ме­сту — как величественную Рио-де-Ла-Плату, с которой связаны ее детство, отрочество и зрелые годы, ритм волн которой она неизменно несет в себе. Эта река верно следует по своему рус­лу, неся плодородие земле, и, обвен­чавшись с океаном, вливается в его течения, вместе с которыми ее воды доходят до других берегов.

Дорогая Виктория, великое созда­ние, преисполненное мощи и искрен­ности, столь же неотделимое от своей родины и обладающее такой же при­тягательной силой, как сама Рио-де-Ла-Плата, нас много — в Европе, Аме­рике и Азии, — тех, кто считает Вас одним из прекраснейших образцов аргентинской души, всегда такой гор­дой в своих проявлениях, души мно­гогранной и очень сложной, самоот­верженной, порой склонной к фата­лизму, страстной в своих порывах, пренебрегающей последствиями своих действий и не проявляющей интереса к их продолжению».

Все же это прекрасное выражение признательности нуждается в поправ­ке в отношении того, что «непроявление интереса» в настоящее время пре­образовалось «в желание, чтобы дея­тельность была продолжена», что и является одной из задач, которую по­ставила перед собой ЮНЕСКО.