Сан-Лоренсо

2.2.

Период классической ольмекской культуры в Сан-Лоренсо также подразделяется на три фазы: Сан-Лоренсо (1150-900/800 гг. до н. э.), Накасте (900/800-700 гг. до н. э.) и фаза Палангана (600-400 гг. до н. э.).

Для фазы Сан-Лоренсо характерно несколько типов новой керамики, носящих название «калса-дас карвд» (Calzadas Carved), «хочилтепек уайт» (Xochiltepec) и «лаймон карвд-инсайзд» (Liтоп Carved-Incised) (рис. 42, 43). Первые два типа получили широкое распространение не только в райо­не Мексиканского залива, но были найдены в археологических контекстах и в других районах Мезоамерики. Именно в это время в Сан-Лоренсо на 690 га (7 км²) появляется большинство скульптурных изображений и колоссальные каменные головы, водопроводная сеть и система искусственных водо­емов (lagunas), продолжают возводиться земляные насыпи и платформы, окружающие прямоуголь­ные площадки[195] (рис. 44). Есть все основания полагать, что у строителей Сан-Лоренсо (равно как и у строителей других ольмекских центров и крупных поселений) существовали определенные инженер­ные проекты и заранее разработанные варианты планировки. Несомненно, что ольмекские специали­сты по строительству использовали широкий арсенал измерительных инструментов для предвари­тельной разметки площадок[196].

 

Рис. 42. Фрагменты мисок, кувшинов и «текоматес». Сан-Лоренсо (по: [Diehl, 2004, р. 89]).

Рис. 43. Керамика. Основные орнаментальные мотивы, Сан-Лоренсо (по: [Diehl, 2004, р. 90]).
Рис. 44. Наиболее высокая часть плато Сан-Лоренсо (в прямоугольнике). По мнению М. Ко, искусственно создавалась в виде огромной птицы, летящей на восток. 1-вал D; 2-вал С; 3 - центральная площадка (по: [The Olmec World..., 1995, p. 13]).

В центральной части плато сосредоточено несколько групп насыпей, земляных платформ и пло­щадок, контуры которых четко различимы и сегодня. Скорее всего, именно здесь располагались наи­более значимые ритуальные сооружения Сан-Лоренсо. Эти сооружения объединяются археологами в группу А и включают в себя несколько комплексов: центральную площадку (Central Court), южную площадку (South Court), северную площадку (North Court) и палангану (Palangana). Центральная пло­щадка находится в обрамлении четырех насыпей (СЗ-1, СЗ-2, СЗ-3 и СЗ-4). Из них СЗ-1 наиболее крупная - высотой до 6 и длиной (по оси восток-запад) до 25 м.

Группа В состоит из четырех насыпей в северо-западной части плато. Самая крупная - В2-1 - ок. 2 м в высоту и 15 м в длину.

Следующие существенные компоненты ансамбля Сан-Лоренсо (уже упоминавшиеся выше) -огромные искусственные платформы-валы (ridges). Их насчитывается шесть: северо-западный (Northwest), группа С (Group С), группа D (Group D), юго-западный (Southwest), центрально-южный (Southwest) и юго-восточный (Southeast)[197].

Важные комплексы располагались и в западной части плато (группы С, D, Е). Именно здесь, еще со времени экспедиции М. У. Стирлинга было обнаружено наибольшее число каменных мону­ментов (более 50), большой участок водопровода (более 170 м), а также ряд сооружений получивших у археологов названия «Красный дворец» (Red Palace), «Базальтовая мастерская» (Basalt Workshop) и «Мастерская по модификации монументов» (Monument Reworking Workshop). По наблюдениям А. Сайферс, «Красный дворец» (сооружение с 4-метровыми колоннами, поддерживавшими свод, сту­пенчатыми проходами и крупными жилыми помещениями, в которых пол был посыпан гравием, охрой или белой глиной) служил резиденцией местной правящей элиты, контролировавшей производство ритуальной скульптуры в расположенных рядом мастерских[198].

Камень (базальт) для монументов доставлялся в Сан-Лоренсо из района гор Тустла, что в 50 км на северо-запад от центра. Огромные блоки, заготовки и законченные изделия (до 30 т весом) транс­портировались от каменоломен на плотах по извилистому и сложному лабиринту рек и проток к под­ножию плато, а затем поднимались на высоту 50 м по крутым склонам. Осуществление таких проце­дур возможно лишь при использовании специальных приспособлений и организованных действиях десятков умелых работников и опытных руководителей.

------------------------

Один день в Сан-Лоренсо*

Время: Прошлое, начало лета, ок. 1000 г. до н. э.

Место действия: Сан-Лоренсо, недалеко от р. Коатцакоалкос, район Мексиканского залива.

Цивилизация: Ольмеки.

Холодным сырым утром, незадолго до рассвета, семья ткачихи просыпается. Днем тропическое солнце будет жарким, но раннее утро хмурое и промозглое. Пока семья одевается и наскоро завтракает кукурузной кашей, небо на востоке начинает светлеть. Ткачиха слегка волнуется, она знает - это будет еще один долгий и тяжелый день, передышки не будет несколько недель: она посвящает все свое время изготовлению одежды, тогда как ее муж работает на семейном участке. Она ткет ткань из хлопка, выращиваемого на семейном поле и с помощью костяных игл шьет одежду (накидки, набедренные повязки). Из местных растений ткачиха получает краситель для окраски тканей и украшения одежды. Ее наиболее доходный промысел - изготовление одежды для богатых семей, которые живут в церемониальном центре на холме вверх по реке. В обмен на нарядную одежду она получает еду или ценные инструменты, такие как острые обсидиановые пластины, которые намного облегчают работу с тканью.

Женщина и ее семья живут в крытой соломой хижине в поселке, который населяют около дюжины семей. Многие из них связаны родством, но из старшего поколения родителей ткачихи и ее мужа уже почти никого нет в живых. Их поселок один из многих, меньших и больших, тесно связанных с большим це­ремониальным центром. Всего день назад плот с огромной каменной головой перемещали вверх по течению. Плот причалил к подножию холма, на котором расположен церемониальный центр. Сегодня муж ткачихи и многие другие взрослые мужчины из соседних поселков были вызваны вождем, чтобы помочь поднять тяжелый базальтовый монумент по склону к вершине холма. Эти важные хлопоты займут много дней. Для семьи это создает проблему, поскольку семейным полям нужен постоянный уход. Поэтому ткачихе придется ухаживать за посевами самой. А также выполнить важный заказ для сына вождя, который хочет получить нарядную накидку для церемонии, сопровождающей ус­тановку огромной каменной головы.

Рис. XI. Каменная голова 1. Сан-Лоренсо. Технология транспортировки и подъема этого 30-тонного гиганта от места изготовления на плато неизвестна (по: [Clewlow et el., 1967, p. IV]).

Приготовив все на день, ткачиха направляется по протоптанной тропинке, которая ведет от реки к по­лям, а ее супруг идет на берег. Млад­шие дети, предвкушая праздничную атмосферу, которая обычно сопро­вождает поднятие огромных камен­ных монументов на холм, отправля­ются вместе с ним. Такие события периодически собирают вместе лю­дей из разных поселков и имеют большое социальное значение. Отец с детьми, как и многие соседи, отправляются к месту выгрузки ка­менной головы на небольших ве­сельных каноэ. Другая часть семьи обрабатывает поля на высоких уча­стках равнины. Земли речной доли­ны обязаны своим исключительным плодородием ежегодным разли­вам, приносящим ил. Участки на возвышенностях также плодородны, но после нескольких сезонов эксплуа­тации истощаются и забрасывают­ся. Путь ткачихи пролегает в невысоком лесу между целинными участками земли, активно используемы­ми в настоящее время, а также недавно заброшен­ными. Вскоре она достигает семейного указателя и срезает дорогу к своим полям. Маис, высаженный двумя месяцами ранее, поднимается хорошо и дол­жен принести богатый урожай, однако вездесущие сорняки создают постоянную проблему. Прополка -это медленная и трудоемкая работа: некоторые сор­няки просто выдергиваются из земли, корни других приходится выкапывать каменной мотыжкой-топором. Вскоре после полудня жара становится настоль­ко нестерпимой, что ткачиха ищет спасения в тени растущих поблизости деревьев. Она ополаскивает руки из сосуда с водой, обедает сушеной рыбой с тортильями.

Когда она возвращается домой. ее старшая дочь перетирает куку­рузные початки на каменном терочнике, чтобы приготовить еду на ве­чер. Полученная мука будет смеша­на с овощами. Когда посчастливит­ся, они едят свежую рыбу, вылов­ленную у речных отмелей или на озерах. В особенных случаях семья лакомится черепашьим мясом.

Вечером с младшими детьми возвращается муж, Он рассказыва­ет о том, скольких усилий стоило пе­реместить каменную голову с пло­та на берег. Следует быть очень ос­торожными, чтобы не повредить недавно высеченный монумент. Сотни мужчин должны приложить не только силу, но и применить ак­куратность, перемещая голову под руководством опытных мастеров. Завтра начнется медленная рабо­та по подъему головы по специально подготовленно­му трапу на вершину холма. В настоящий момент лицо монумента тщательно закутано хлопковой накидкой. Портрет нынешнего вождя был высечен из камня не­сколькими искусными каменотесами в каменолом­нях, расположенных в горах в нескольких днях пути от церемониального центра. Лицо будет закрыто еще не­сколько недель до начала посвятительной церемо­нии, когда население всех окрестных поселков и де­ревушек соберется на большой открытой площади на вершине холма (рис. XI).

* Из кн.: Sabloff J. A, The Cities of Ancient Mexico. Reconstructing a Lost World. - L., 1992. - P. 32-33.

--------------------

Многие из скульптур, найденных в районе мастерских, были повреждены или фрагментированы. Первоначально археологи предположили, что это результат намеренного повреждения лиц и фигур в результате некоего восстания или бунта. Теперь ясно, что это промежуточные этапы процесса пере­делки отдельных монументов в новые изображения[199].

Заслуживает особого внимания и т. н. группа Е - комплекс, состоящий из каменного водопрово­да и скульптурных изображений, посвященных воде или божествам, связанным с водой. Так, напри­мер, на одном из концов водопровода был найден монумент 9 - изображение утки. Водопровод пре­дусматривал несколько ответвлений и был проложен в полном соответствии с инженерными требова­ниям (с углом падения в 3 °)[200].

Комплекс сооружений и скульптур, связанных с водой, дополняет серия из двух десятков искус­ственных прудов (lagunas), которые, по мнению ряда исследователей, могли служить резервуарами для воды или ритуальными водоемами[201].

Социальную стратификацию ольмекского общества отражает и сам характер расселения в Сан-Лоренсо. Если на наиболее высокой части плато жили представители элиты, то террасированные склоны сохранили следы более скромных жилищ (не более 100 м²), построенных из органических материалов с очагами, хозяйственными ямами и производственными площадками.

На плато археологами в разное время было найдено более 120 различных монументов - колоссальные головы, троны, скульптуры. Вес отдельных монументов достигает 25-28 т. Ольмекские мастера воплотили в камне портретные изображения, тематические сцены, сверхъестественных су­ществ и божеств своего сложного пантеона. Большинство специалистов считают, что каменные изоб­ражения могли быть экспонированы как по одному (под открытым небом или в специальных «павиль­онах»), так и целыми скульптурными группами или ансамблями. Есть основания утверждать, что для специфических церемоний, а также в отдельных ландшафтных зонах (на вершинах холмов, устьях притоков) могли создаваться мобильные скульптурные комплексы. Знаменитый монумент 34, судя по всему, имел подвижные деревянные руки. Логично предположить, что мно­гие монументы (в частности, колоссаль­ные головы) могли раскрашиваться и украшаться (рис. 45).

Рис. 45. Монумент 34. Сан-Лоренсо. Высота 79 см. Прорисовка. По всей видимости, руки статуи были изготовлены из дерева и могли менять свое положение.
Рис. 46. Монумент 10. Сан-Лоренсо. Высота ок. 117 см. На персонаже характерный головной убор с V-образным углублением, в руках загадочный предмет, аналогов которому при раскопках ольмекских памятников найдено не было (по: [The Olmec World…, 1995, p.97])
Рис. 47. Монумент 52. Сан-Лоренсо. В нем исследователи усматривают ольмекское божество воды или дождя. Высота 93 см. (по: [Diehl, 2004, р. 103]).

Две основных темы доминируют в скульптуре Сан-Лоренсо - вполне реалистичные портретные изображения и изображения животных, в особенности ягуара (рис. 46-48). именно в Сан-Лоренсо наиболее ощутим акцент ольмекских мастеров на ритуале трансформа­ции человека (шамана, служителя куль­та) в ягуара и на различных атрибутах этого хищника - клыках, когтях, шкуре.

Рис. 48. Монумент 14. Сан-Лоренсо. Возможно, являлся троном. Высота 183 см. (по: [Diehl, 2004, р. 39]).

-------------

Ягуар

Рис. XII. Голова 5 из Сан-Лоренсо. Прорисовка лап и когтей ягуара на шлеме (по: [Saunders, 1989, р. 52]).

В Мезоамерике наиболее сильным наземным хищ­ником является ягуар (Panthera onca, или Felis onca).

Ягуар - крупное (ок. 40 кг весом и до 2 м длиной) и агрессивное животное с сильными челюстями, раз­витыми клыками, острыми, как бритвы, когтями. Обыч­но пятнистой, реже черной окраски. Исключительно ловок и удачлив в охоте, легко передвигается по деревьям, чувствует себя комфортно на скалах и в воде. Основные объекты его охоты - олени, тапиры, обезьяны. На челове­ка нападает редко, в случаях самоза­щиты или исключительного голода.

Выдающиеся физические данные ягуара, его красота и грация с глубо­кой древности были отмечены человеком. В мифологии и религии всех мезоамериканских культур ягуар занима­ет совершенно особое место.

Древние майя ловили ягуара, что­бы принести в жертву в особых случа­ях, а астеки, - чтобы содержать в спе­циальных зверинцах, где хищников кормили телами принесенных в жерт­ву людей.

В религиозных ритуалах ранних мезоамериканских культур ягуар, по мнению большинства иссле­дователей, рассматривался как одно из воплоще­ний могущественных шаманов, а в более поздних культурах - как одна из ярких ипостасей богов. Эти представления нашли свое отраже­ние в многочисленных произведени­ях искусства (барельефах, росписях, пластике, мозаике), в архитектуре (стелах, тронах, лестницах) (рис. XII), в религиозной атрибутике (одеяниях из шкур, покрывалах для тронов), во­енно-церемониальных структурах (Орден Ягуара у астеков), а также в календарных системах и в иерогли­фической письменности.

Ольмекское искусство форматив­ного периода особенно насыщено об­разом ягуара. Именно в нем впервые появляются образы человеко-ягуара и сцены, в которых человек и ягуар вы­ступают в роли партнеров. Эти изоб­ражения позволили многим исследо­вателям называть ольмеков «наро­дом ягуара» или «детьми ягуара».

-------------------

В фазе своего расцвета Сан-Лоренсо являлся церемониальным и политическим центром доста­точно обширной территории, включавшей практически весь бассейн р. Коатцакоалкос. Южные под­ступы к Сан-Лоренсо контролировались менее крупными центрами (или центрами второго уровня) -Лома-дель-Сапоте (Loma del Zapote)[202] и Лас-Камелиас (Las Camelias), северные - Эль-Ремолино (El Remolino) и Эль-Бахио (El Bajio), западные - Эстеро-Рабон (Estero Rabon). Ольмекские земле­дельцы освоили практически все потенциальные возвышенности и даже небольшие полу затапливае­мые островки вокруг Сан-Лоренсо. Археологические материалы красноречиво свидетельствуют о существовании здесь десятков мелких центров, поселков и мест сезонного рыболовного промысла, составляющих третий уровень в иерархии ольмекских памятников.

К особой категории следует отнести памятники ритуального значения, традиционно приурочен­ные к значимым для ольмеков элементам рельефа - источникам пресной воды, одиночным возвы­шенностям, местам слияния рек.

Рис. 49. План местности в районе памятников Эль-Манати (холм Манати) и Ла-Мерсед (по: [Ortiz, Rodriguez, 1996, p. 156]).

В первую очередь к таким памятникам относится местонахождение Эль-Манати, расположен­ное в 17 км на юго-восток от Сан-Лоренсо (рис. 49). Первые находки были сделаны местными жите­лями при рытье пруда еще в первой половине 1980-х гг. Стационарные исследования, проводившиеся мексиканскими специалистами на памятнике с 1987 г., открыли совершенно новую страницу ольмекской археологии[203].

Эль Манати, как сакральное место для ритуалов и приношений, возник в древности около источ­ника у подножия холма. Благодаря анаэробным условиям (без доступа кислорода) болота, в археоло­гическом контексте сохранились практически все органические материалы, столь редкие на ранее известных ольмекских памятниках. Археологам пришлось работать в буквальном смысле этого сло­ва по колено в жидкой грязи, но эта работа принесла удивительные находки.

В истории Эль-Манати в качестве места, регулярно посещавшегося пилигримами из крупных населенных пунктов, исследователи выделяют несколько фаз. Наиболее древняя из них - фаза Мана­ти A (Manati A phase) датируется в пределах 1600-1500 гг. до н. э. Предполагается, что дно водоема было предварительно выложено плитками песчаника, а затем туда были помещены керамические и каменные сосуды, жадеитовые кельты и бусы, а также девять сфероидов из каучука[204].

Следующий по времени слой с находками относится ко времени фазы Манати В (Manati В phase) и датируется в пределах 1500-1200 гг. до н. э. Его составляют тщательно отполированные жадеитовые кельты, выложенные сериями в горизонтальном положении или с ориентацией по сторонам света. Их дополняют небольшие каучуковые сфероиды, в которых специалисты усматривают мячи для ри­туальной игры.

Третий период жертвенных приношений связан с фазой Макаял A (Makayal A phase) и датирует­ся временем 1200-1000 гг. до н. э. В воды священного источника были погружены около 40 деревян­ных бюстов[205]. Они сопровождались деревянными жезлами, каменными ножами с деревянными руко­ятями, фрагментами плетеных циновок и веревок, комками гематита, раскрашенными костями жи­вотных, остатками листьев, плодов, орехов (рис. 50).

Рис. 50. Деревянные антропоморфные бюсты. Эль-Манати (по: [The Olmec World..., 1995, p. 16]).

Особое внимание исследователей привлекли находки костей грудных и даже новорожденных детей, принесенных, по всей вероятности, в жертву ольмекским богам вместе с богатыми подарками в приношениями.

Эль-Манати был не единственным подобным священным источником. Исследования на место­нахождении Ла-Мерсед (всего в 3 км от Эль-Манати) позволили зафиксировать не менее выдающи­еся жертвенные комплексы. Только в одном из них насчитывается более 600 кельтов. Они менее изящны, чем аналогичные находки в Эль-Манати, но также сопровождаются значительным количе­ством других даров, в частности, обломками гематитовых и пиритовых зеркал, 70-сантиметровой каменной стелой с типично ольмекским лицом и крупным кельтом из зеленого камня с изображением искаженного гримасой детского лица («El Bebe»)[206].

В зоне, контролируемой Сан-Лоренсо, следует упомянуть еще несколько важных местонахожде­ний. Это Лагуна-де-лос-Серрос (Laguna de los Cerros), Лас-Лимас (Las Limas) и Ла-Оахакенья (La Oaxaquena).

Рис. 51. Общий план памятника Лагуна-де-лос-Серрос (по: [Bernal, 1969, р. 47]).

Лагуна-де-лос-Серрос оценивается как исключительно интересный и важный центр, существо­вавший в широком хронологическом диапазоне от ран не формативного до классического периода. На площади ок. 40 га прослеживаются очертания примерно 100 различных земляных насыпей, центральная пирамида высотой 20 м и 170-метровая площадка (рис. 51). Известно ок. 40 каменных мону­ментов ольмекского происхождения, которые, по всей видимости, были частично повреждены или перемещены в начале классического периода. Монументы изготавливались на расположенной не­подалеку каменоломне-мастерской Лано-дель-Хикаро. Вполне возможно, что эта мастерская по­ставляла полуфабрикаты в Сан-Лоренсо[207] .В непосредственной близости от Лагуна-де-лос-Серрос известны и другие пункты с одиночными находками скульптурных изображений - Ла-Исла, Эль-Кардональ, Лома-де-ла-Пьедра, Куатотолапан, Круз-дель-Милагро. Все они перспективны для дальнейших исследований.

Памятник Лас-Лимас (40 км к югу от Сан-Лоренсо) стал известен сначала как место находки уникальной скульптуры — фигуры сидящего молодого человека с ягуароподобным младенцем на руках, получившей название «Повелитель из Лас-Лимас» (Lord of Las Limas)[208]. Проведенные на месте находки исследования показали, что в раннеформативный период здесь существовало боль­шое поселение. На площади ок. 100 га зафиксировано примерно 800 близкорасположенных насыпей (возможно, платформ для жилищ)[209].

Ла-Оахакенья - памятник, расположенный на излучине р. Коатцакоалкос в 27 км к югу от Сан-Лоренсо и в 14 км от Лас-Лимас. Предварительные археологические изыскания позволили зафикси­ровать несколько групп насыпей и фрагменты раннеформативной керамики. Центр памятника в древности был, по всей видимости, окружен внушительным рвом - ок. 10 м глубиной и 15 м шириной. Этот факт дает основание рассматривать Ла-Оахакенью в качестве одного из укрепленных форпостов в системе зоны Сан-Лоренсо[210].

Одной из главных причин постепенного угасания Сан-Лоренсо в последующее время исследо­ватели считают динамику палеоэкологической обстановки. Есть основания предполагать, что ис­тощение сельскохозяйственных угодий, смещение русла рек и изменение уровня грунтовых вод в районе плато существенно повлияли на экономическую составляющую ольмекского центра. В то же время остается открытым и вопрос о субъективном факторе - вторжении соседей или социаль­ном конфликте.

Керамика фазы Накасте (900/800-700 гг. до н. э.) перекрывает слои с керамикой фазы Сан-Лоренсо в ряде пунктов на плато и маркирует упад могущества этого ольмекского центра. Появля­ются новые типы керамических изделий и орнаментальных композиций, не характерных для преды­дущего времени. Возможно, что это влияние волны иммигрантов, возникшей в районе после упадка Сан-Лоренсо, или результат общей деформации гончарной традиции, чрезвычайно чуткой к любым социально-экономическим колебаниям в культуре[211]. Прерывается традиция строительства каменных монументов и скульптурных изображений. Скорее всего, несколько поколений спустя люди фазы На­касте уходят из Сан-Лоренсо.

Фаза Палангана (600-400 гг. до н. э.) завершает закат Сан-Лоренсо. Археологические исследо­вания показывают, что площадь обитаемой части плато не превышала 20 га. Новые обитатели цент­ра возводят лишь несколько насыпей и, возможно, одну из древнейших в Мезоамерике площадку для игры в мяч. Судя по имеющимся на сегодняшний день данным, последние ольмеки покидают Сан-Лоренсо ок. 400 г. до н. э.

---

[195] По данным в энциклопедии: Archaeology of Ancient Mexico and Central America: An Encyclopedia. - N. Y., 2001. P. Дил приводит несколько более скромную цифру - 500 га: Diehl R. A. The Olmecs: America's First Civilization. - L., 2004.

[196] Например, есть интересные факты, позволяющие предположить изобретение и использование ольмеками компаса. В Сан-Лоренсо был найден обломок тщательно отполированного бруска из гематита длиной ок. 3 см с выемкой посредине. При помещении его на пробковом поплавке в емкость с водой брусок постоянно поворачивался к магнитному северу с минималь­ным отклонением. Если предположить, что изначальные размеры бруска могли были в два раза больше (6 см), то и смещение становилось минимальным. Возможно, что именно поэтому ольмекские архитектурные и ритуальные комплексы были выровнены по оси север-юг со смещением на 8° западнее севера. Популярное изложение этих опытов см.: Джеймс П.,
Торп Н. Древние изобретения. - М.: Поппури, 1997. - 768 с.

[197] См.: Diehl R. A. Olmec Architecture: A Comparison of San Lorenzo and La Venta // The Olmec and Their Neighbors. - Washington, D. C, 1981. - P. 69-81.

[198] Cyphers A. G. From Stone to Symbols: Olmec Art in Social Context at San Lorenzo Tenochtitlan// Social Patterns in Pre-Classic Mesoamerica, - Washington, 1999.

[199] Известно, например, что две каменные головы были переделаны из тронов-алтарей.

[200] Отдельные фрагменты каменных частей водопровода найдены и в других частях плато. По всей вероятности, это свидетельствует не о единовременной системе, а о нескольких этапах эксплуатации источников или грунтовых вод на плато.

[201] Некоторые исследователи полагают, что это следы выемки грунта для насыпей и валов или даже результат деятельно­сти фермеров ХТХ-ХХ вв.

[202] Различные части этого местонахождения ранее получили в литературе названия Портэро-Нуэво (Portero Nuevo), Ранчо Эль-Азузуль (Rancho El Azuzul) и Лас-Триента (Las Trienta).

[203] Ortiz P., Rodriguez M. del С. Proyecto Manati 1989 // Arqueologia. - 1989. -N. 1. - P. 23-52; Idem. El Manati un espacio sagrado. - Xaiapa, 1994.; Gulf Coast Cultures and the Recent Archaeological Discoveries at El Manati, Veracruz // The Archaeology of Mesoamerica: Mexican and European Perspectives. - L., 1999. - P. 97-115; The Sacred Hill of E! Manati: A Preliminary Discussion of the Site's Ritual Paraphernalia // Olmec Art and Archaeology in Mesoamerica. - N. Y.; L., 2000. - P. 75-93.

[204] Находка сфероидов, по мнению большинства исследователей, - первое прямое свидетельство раннего существования ритуальной игры в мяч у ольмеков.

[205] Около двух десятков бюстов было извлечено из слоя еще местными крестьянами. Их так поразили лица изображений, что они стали давать им человеческие имена, а первая статуя даже была крещена под именем «Вики». Традицию присваивать бюстам имена археологи продолжили. Находки бюстов позволили также предположить, что значительную часть ольмекской скульптуры, особенно в центрах второго и третьего порядка, составляли именно деревянные изваяния. Многие также считают, что деревянная скульптура вообще лежит в основе более поздней традиции каменных монументов.

[206] Ortiz P., Rodriguez M. del С. A Massive Offering of Axes at La Merced, Higalgotitlan, Mexico // Olmec Art and Archaeology in Mesoamerica. - New Haven, 2000 - P. 154-167.

[207] См.: Bove F. J. Lagunade los Cerros: An Olmec Central Place // Journal of New World Archaeology. - 1978. -Vol. II. N. 3. - P. 1-56; Gillespie S. D. Llano de Jicaro: An Olmec Monument Workshop // Ancient Mesoamerica. - 1994. - N. 5. - P. 231-242.

[208] Cм. : Beltran A. Reportaje grafico del hallazgo de Las Limas // Bolletin del Institute Nacional de Anthropologia e Historia. - 1965. - N. 21. - P. 9-16; Medellin Zenil A. La Escultura de Las Limas // Bolletin de Instituto Nacional de Anthropologia e Historia. - 1965. - N. 21. - P. 5-8.

[209] См.: Gomez R. H. Las Limas, Veracruz, у otros asentimientos prehispanicos de la region olmeca // Coileccion Cientifica. - 1996. -N. 324.

[210] См.: Cobean R, H. La Oaxaquena, Veracruz: Un centro Olmeca menor en su contexto regional // Arqueologia Mesoamericana: Homenaje a William T. Sanders. - Mexico City, 1996. - Vol. 2. - P. 37-61.

[211] См.: Diehl R. A. The Olmecs: America's First Civilization.