«Ра» плывет в страну Тамоанчан

Глава 5

ЕГИПЕТСКИЕ ПИРАМИДЫ И МЕКСИКАНСКИЕ ТЕОКАЛЛИ

Где океан, век за веком стучась о граниты,
Тайны свои разглашает в задумчивом гуле,
Высится остров, давно моряками забытый.
Ultima Tule.
В. Брюсов

«РА» ПЛЫВЕТ В СТРАНУ ТАМОАНЧАН

В 1969 году всю мировую печать облетело сенсационное сообще­ние: пятидесятипятилетний герой «Кон-Тики», знаменитый норвеж­ский путешественник Тур Хейер­дал вновь решил отправиться в отважное путешествие, но на этот раз не на бальсовом плоту инков, а на папирусном судне «Ра». Вместе с интернациональ­ным экипажем из шести человек он хотел пересечь всю Атлантику с востока на запад, чтобы дока­зать надежность древнеегипет­ских кораблей из папируса. Цель его смелого эксперимента можно теперь считать достигнутой: не­смотря на то, что в 1969 году судно не дошло до намеченной точки у побережья Мексики не­скольких сотен миль, повторное плавание «Ра» в 1970 году увен­чалось успехом.

Это полное опасностей путе­шествие через океан к берегам острова Барбадос было исполь­зовано впоследствии как решаю­щий аргумент при обосновании довольно смелых взглядов на происхождение доколумбовых цивилизаций Нового Света.

Изложить коротко и ясно точ­ку зрения норвежского исследо­вателя на этот счет далеко не простое дело. Подробный рассказ о плавании «Ра» в виде популярной книги появит­ся у нас лишь спустя какое-то время. А многочислен­ные журнальные статьи и выступления зачастую дают искаженное и превратное представление о целях нового эксперимента Тура Хейердала и научном обосновании его взглядов. Поэтому я намеренно привожу здесь вы­держки только из тех журнальных статей, которые под­писаны самим норвежским ученым. В 1969 году в жур­нале «Пари-матч»[8] появилась статья, озаглавленная: «Я отправляюсь в Америку на корабле из папируса», в которой Хейердал вполне определенно высказал свои взгляды: «И внезапно моему взору представились мно­гие общие черты древних цивилизаций Америки и Афри­ки: культ солнца и астрономические познания, позво­лявшие высекать на скалах календари и рассчитывать восход замечательных звезд; господствующая каста, в которой братья женятся на своих сестрах... архитектура, основанная на высоком искусстве каменотесов, точно подгонявших камни друг к другу, не скрепляя их цемен­том, орошение террасами, захоронение в пирамидах, развитое судоходство при помощи судов из тростника».

Правда, популярный стиль изложения мог несколько исказить здесь чисто научную сторону аргументации автора. Поэтому возьмем другую его статью — «По сле­дам бога Солнца», опубликованную в каирском журна­ле «Иджипт трэвел мэгэзин» [9]. В ней Хейердал вновь говорит о большом сходстве древних культур Мексики и Египта. «Сходство между ранними цивилизациями Египта и Мексики, — отмечает он, — не ограничи­вается лишь пирамидами... И в Мексике, и в Египте су­ществовала высокоразвитая система иероглифической письменности... Ученые отмечают сходство фресковой живописи в храмах и усыпальницах, схожие конструк­ции храмов с искусными мегалитическими колоннадами. Указывается на то, что при сооружении сводов из плит архитекторы по обе стороны Атлантики не знали искус­ства сооружения настоящей арки. Обращается внимание на существование циклопических по размеру каменных человеческих фигур, на удивительные астрономические познания и высокоразвитую календарную систему в Мексике и Египте. Ученые сопоставляют удивительную по совершенству практику трепанации человеческого че­репа, характерную для культур древнего Средиземно­морья, Мексики и Перу, а также указывают на схожий египетско-перуанский обычай мумификации.

Эти и другие многочисленные свидетельства сходно­сти культур, взятые вместе, могли бы подтвердить тео­рию о том, что однажды или неоднократно суда с бере­гов Средиземного моря пересекали Атлантический океан и принесли основы цивилизации аборигенам Мексики».

Таким образом, по мнению норвежского исследова­теля, многие важнейшие достижения индейцев доколум­бовой Америки (в Мексике и Перу) были так или иначе связаны с влияниями со стороны древнейших очагов культуры в Старом Свете (Средиземноморье и Египет). Помимо указанных выше совпадений некоторых черт культуры и искусства по обе стороны Атлантики» Тур Хайердал приводит и несколько аргументов общетеоре­тического характера.

«Нигде — ни в Мексике, ни в другой части Амери­ки, — подчеркивает он, — археологи не обнаружили определенных признаков эволюционного развития куль­туры. Везде, как показали раскопки, цивилизация рас­цвела сразу, будто привнесенная со стороны. Везде мы находим следы эмигрантов, откуда-то пришедших и принесших с собой зрелую и утонченную цивилизацию в районы, где жили довольно примитивные народы. Нигде мы не находим центра, откуда начиналась бы эволюция ранних американских цивилизаций. И, что является еще более поразительным, ранняя цивилизация Америки (имеется в виду культура ольмеков. — В. Г.) была ограничена весьма неудобным районом тропиче­ских и субтропических джунглей Центральной Америки. Но именно здесь большое океанское течение, идущее от Гибралтара и Канарских островов, впадает в Мексикан­ский залив...» [10].

Не приходится спорить с тем, что смелый экспери­мент норвежского путешественника с папирусной ладьей имеет большое научное значение, помогая лучше пред­ставить себе границы технических возможностей древне­го человека для длительных морских походов. Не при­ходится возражать и против того, что после своих двукратных попыток пересечь Атлантику, Хейердал на деле доказал возможность осуществления через океан спорадических связей между Древним Египтом и Цен­тральной Америкой. Но это именно возможность, а не действительность.

А для того чтобы читателям было легче разобраться в сложном клубке археологических доказательств о на­личии каких-либо контактов между двумя очагами древ­ней культуры, я хочу еще раз напомнить, что важней­шим и наиболее надежным доводом в пользу торговых или культурных контактов служат находки привоз­ных изделий, то есть предметов, характерных для одного определенного народа или племени, но найден­ных на других территориях.

Когда в Новгороде археологи находят, к примеру, самшитовый гребень, то вполне очевидно, что либо сама эта вещь, либо древесина, использованная для ее изго­товления, были привезены откуда-то с юга, где произра­стает упомянутая порода деревьев. Изделия древнееги­петских мастеров — в виде печатей-скарабеев, амулетов, статуэток богов и клинописных табличек из камня и глины — пользовались широким спросом далеко за пре­делами долины Нила.

Но самобытный и ни с чем не сравнимый облик этих вещей позволяет повсюду легко отличить их от продук­ции местных ремесленников. Благодаря торговым и культурным связям египетские товары проникали в са­мые глухие и удаленные уголки Старого Света: подоб­ные находки отмечены в Северном Причерноморье, на Среднем Дону, в лесах Прикамья в горном Алтае, в Тибете и Китае. Иногда складывается такое впечатле­ние, что для вездесущих торговцев древнего мира вооб­ще не существовало никаких природных барьеров. Их не могли остановить ни реки, ни моря, ни высочай­шие горные хребты, ни бесконечные лесные дебри. Римские монеты первых веков нашей эры обнаружены на Камчатке. Греки-торговцы из Ольвии и Пантикапея — Керчи спорадически проникали на Урал и Алтай. Неутомимые караваны доставляли китайские шелка по­чти через всю Азию к берегам Средиземноморья.

Когда сам факт наличия привнесенных извне черт культуры в виде предметов импорта твердо установлен, наступает второй этап научных исследований: необходи­мо решить, каким образом осуществлялись контакты между двумя выделенными областями. Именно здесь играет в ряде случаев важную роль научный экспери­мент в духе плавания «Кон-Тики» или «Ра». Но дело в том, что на Американском континенте до сих пор не бы­ло найдено ни одного подлинного предмета (я не говорю здесь о случаях подлога и фальсификаций), привезен­ного из очагов древней цивилизации Старого Света, если не считать сравнительно поздних по возрасту нахо­док отдельных римских вещей в Мексике и Венесуэле. Не известны пока археологам и какие-либо другие ося­заемые следы пребывания египтян в западном полуша­рии.