О способе, которым, торжествуя, вошел в Куско инка Синчи Рока, и о его смерти

Глава 22. О способе, которым, торжествуя, вошел в Куско инка Синчи Рока, и о его смерти

Инка много дней отдыхал в Антавайлье, и в это время приказал сделать много могил, в которых похоронили тех, кто погиб в битве, о чем они всегда очень заботились из-за заразы, которую вызывало разложение тел в прежние годы. Он устроил многочисленные жертвоприношения Итатиси и своему отцу Солнцу. Он разослал сообщение всем наместникам царства о победе, одержанной над мятежниками, и после того, как распределил доспехи между воинами и предусмотрел, чтобы в Куско была знать изо всех областей, чтобы они видели торжество его вступления, вознаграждение хороших и наказание плохих, приказал по этому поводу таким образом, чтобы простой народ вышел вперед, выкрикивая: "Да живет много лет такой добрый царь!" – сопровождая это звуками раковин и барабанов, и чтобы только время от времени прерывались для того, чтобы были слышны голоса людей, которые в качестве пленников говорили бы упомянутые слова.

Затем прибыли две тысячи воинов в боевом порядке со своими военачальниками и знаками их должностей. Они шли, обильно украшенные, на /95/ головах имели очень богатые головные уборы и медальоны со многими разноцветными перьями, а на груди и спине большие диски из золота. Воины их носили серебряные, которые имелись.

В середине местами несли шесть барабанов в форме человека, сделанных из кожи касиков и военачальников, которые выделялись в битве, с них живьем содрали кожу и наполнили воздухом. Они представляли, весьма выразительно, их хозяев, и били их палками по животам для унижения; последним был превращен в барабан владыка Антавайльи, которого убили в битве.

Под их звуки шагали четыре тысячи воинов, и за ними шли многие пленные касики и военачальники, за ними следовали другие воины, а затем двигались другие шесть барабанов, как первые, а последним из пленных – владыка Антавайльи, которого захватили живым в битве. Он был нагой и со связанными назад руками, как и остальные пленники, на высоких и неудобных носилках, для того, чтобы его позор был всем виден. Вокруг него двигали шесть барабанов из кожи его родственников, из которых извлекали звук. Здесь же шла толпа пленных, которые не переставали говорить, что таким образом обходится царь с теми, кто восстает, а другие называли народы, подчинявшиеся Антавайлье, а затем раковины и барабаны издавали большой шум и грохот, который вызывал страх и ужас.

На этом зрелище следовали три тысячи индейцев-"длинноухих", богато одетых и /96/ украшенных с разнообразием перьями. Эти шли с пением вали [huali], песни о победе и событиях войны, духе и доблести царя-победителя.

Позади шли пятьсот дев, дочерей знатнейших владык, очень красиво одетых и с цветочными гирляндами на головах, ветвями в руках и с колокольчиками на ногах, с песнями и танцами о подвигах инки.

Потом следовали многие знатные господа, которые шли перед носилками инки, убирая с дороги камни и соломинки, а другие – разбрасывая цветы.

После этого шел инка Синчи Рока, с большим величием и торжественностью, на носилках из гладкого золота, на сидении и престоле, где он восседал, и они имели ножки из весьма тщательно обработанного в виде разных фигур золота. По сторонам шли самые главные владыки, которые меняли два опахала из очень хорошо обработанных и очень тонких перьев, которые жители Анд приносили в качестве дани инке. Опахала и ручки были украшены пластинками из чистейшего золота и изумрудами. Эти опахала служили балдахином и называются на общем языке ачичуа [Achichua]. В правой руке инка держал ленту из золота, в левой – жезл, о котором придумывают, что его дало Солнце. На голове он носил кисточку москапайча [Moscapaycha] из тончайшей цветной шерсти, которая охватывала чело и свисала с богато отделанной золотой гирлянды. Носилки несли двести владык, сменяясь по очереди по восемь. За ними следовали некоторые из царского сословия и /97/ некоторые пальи [Pallas], очень украшенные, и их несли в носилках, и в завершение пронесли тридцать владык из касты инки и из его совета, тоже на носилках.

Кипокамайоки и амаута говорят, что стало известным автору приводимой истории, что было столько индейцев, которые находились на этом торжестве, что они покрыли все горы и все равнины в округе города Куско, которые громкими возгласами прославляли отвагу победителя и обличали измену побежденных.

Со всем этим сопровождением инка вошел в город Куско и обошел его весь, и, прибыв на площадь Кориканча [Coricancha], приказал вырвать сердца у вождей и сжечь их, и пепел рассеять по ветру, затем он вошел в храм и, простершись на земле, громко вознес молитву творцу всего сущего, чтобы он оставался там. С окончанием молебна жертвы сожгли вне храма, где всегда имели алтарь, предназначенный для этого, что продолжалось непрерывно десять дней.

Через малое число дней к нему пришла новость о том, что со стороны чиригуанов пришло многочисленное войско из людей без порядка и согласия, которые шли большими толпами, и оно быстро двигалось из Кольяо.

Он созвал своих людей и собрал большое войско и со всей быстротой вооружил его, чтобы выйти навстречу врагам, которые распространялись, словно звери.

Синчи Рока был уже стар, и хотя ему хватало отваги, исчерпался дух его жизни и он умер девяностолетним, процарствовав ‹_лакуна›. Он оставил своим преемником Лавар Вакака [Laguarguacac], который ему унаследовал. От своей жены Мама Мичай [Mama Michay] Синчи Рока, кроме наследника, имел троих сыновей, которыми были /98/ Майта Капак [Mayta Capac], Уман Тарси [Human Tarssi] и Виракира [Viraquira], от которого происходит айлью Виракира [Viraquiras].

Лавар Вакак, шестой инка, был очень спокойным и мирным, и большой рассудительности, и так всегда старался прекратить и замирить все волнения в своем царстве. У него постоянно была болезнь глаз, и они были такими красными, что для восхваления [por encarecimiento] индейцы говорили, что он плачет кровью, и поэтому его назвали Лавар Вакак, тогда как его собственное имя было Майта Йупанки [Mayta Yupanqui].

Он много постарался относительно религии, и особенно после одной выдающейся победы, которую одержал над чанками, он приказал под страхом тяжких наказаний, чтобы Виракоча считался бы всеобщим владыкой всех вещей и указал чакры [chacras] Солнцу, Луне, грому и молнии и прочим идолам, а Виракоче не уделил ничего, приведя в качестве основания то, что творец всех вещей ни в чем не нуждается.

Он женился на Мама Кочекиклай Тупай [Mama Cochequiclay Tupay] и имел от нее шестерых сыновей: первого, Виракочу [Huiracocha], второго – Паукариальи [Paucarialli], третьего – Павак Вальпа Майта [Pahuac hualpa mayta], четвертого – Марка Йуту [Marcayutu], пятого – Тупа Паукар [Tupa Paucar], и шестого – Синка Рока [Çincarroca], который победил чанков, и от него происходят Аукайли панака [Aucayli panacas]. Лавар Вакак прожил пятьдесят лет, процарствовав ‹_лакуна›, и оставил своим преемником Виракочу, который был седьмым инкой и очень доблестным, как мы увидим.