На землях материка

Ни убийства, ни похищения

индейцев не считались в Индиях

преступлением.

Лас Касас

Жители материка впервые познакомились с европейцами, когда те предприняли экспедиции по захвату невольников, которых на островах уже не хватало поскольку почти все коренное население было уничтожено. Жертвами очередного разбоя стали безоружные обитатели материковых земель: испанцам нужно было срочно наладить добычу драгоценного металла, который сводил с ума Европу. Набеги на континент были узаконены, точно так же как и более далекие экспедиции в Африку за рабами, за дешевой рабочей силой, приносившей немалые барыши.

Рабочие руки были нужны не только для того чтобы добывать золото в антильских рудниках, казавшихся неисчерпаемыми, но и для возделывания плантаций сахарного тростника. На возможность выращивания на островах этой культуры указывал еще Колумб, о чем и сообщал в своих донесениях королям Испании. Интенсивное производство сахара развернулось здесь с 1517 года, после того как турки захватили Египет и спрос на сахар в Европе, лишившейся этого источника снабжения, резко возрос. Тогда-то и началась охота за людьми на Американском континенте, а также на побережье Африки, откуда в Америку прибывали суда, груженные невольниками - теми, кто вынес все тяготы и лишения долгого плавания в нечеловеческих условиях. Эти рабы использовались главным образом на сахарных плантациях островов Антильского архипелага.

Вскоре на Санто-Доминго вспыхнуло первое восстание чернокожих рабов. Оно началось в 1522 го на землях, принадлежавших Диего Колумбу, сыну адмирала. К восстанию примкнули невольники из других поместий, и очень скоро оно охватило весь остров. Напуганные плантаторы прибегли к карательным опе­рациям. В кровопролитных схватках восставшие были разгромлены и бежали в горы. Испанцы преследовали их и вершили «правосудие», иными словами, усеивали дороги виселицами и трупами мятежников.

Из «Истории» Овьедо явствует, что эта мера оказалась не слишком эффективной, поскольку негры продолжали бунтовать и испанцы еще долго преследовали их.

Эпизодические набеги на континент в поисках «живого товара» были лишь прелюдией к конкисте, при­нявшей здесь невероятно жестокие формы по вине таких ее предводителей, как Никуэса, Васко Нуньес, Педрариас Давила, Охеда. Ее история — это непрерывная цепь раздоров, интриг, убийств, лишений и голода среди конкистадоров, ослепленных золотым миражом, который всякий раз отодвигался все дальше на юг, где, по словам туземцев, не чаявших избавиться от испанцев, высились горы чистого золота и текли реки с золотым песком. С другой стороны, конкиста — это неслыханные пытки коренных жителей и травля⁵⁰ касиков собаками, причем даже тех из них, кто, покорив­шись судьбе, отдал все золото и поклялся в верности завоевателям. Этих касиков, усмиренных и принужденных к сотрудничеству одним отрядом захватчиков, зачастую жестоко уничтожали конкистадоры, идущие следом, которые, ничего не зная или делая вид, что не знают об их лояльности, расправлялись с вождями и их подданными, разрушали все на своем пути. Им не приходило в голову, что тем самым они обрекают самих себя на лишения и голод.

Жестокие испытания выпали на долю конкистадоров: они шли по неведомым, диким землям, увязали в болотах, переправлялись через реки, карабкались по крутым горным склонам, преследуемые по пятам индейскими воинами, которые нападали на них при каждом удобном случае. Не менее жестока месть конкистадоров, доходящая до неслыханных пределов: через определенные промежутки времени они убивали захваченных в плен замужних женщин и девушек, для того чтобы оторваться от преследователей, вынужденных останавливаться, «дабы оплакать погибших». Их постоянно мучили жажда и голод, доводящие до того, что они умерщвляли тех, «кто страдал немощью», поедали их⁵¹.

Иногда завоеватели сталкивались с пассивным сопротивлением. Так, например, касик по имени Пакра умер под пытками, не выдав испанцам, откуда он берет золото. А индеец из Верагуа, которого конкистадоры заставили привести их к месту, где добывают драгоценный металл, «раскаявшись, что указал им рудники, или отчаявшись, бросился вниз с утеса и разбился насмерть»⁵².

И все же чаще это сопротивление было активным и действенным. Мишенью индейцев становились порой даже не сами завоеватели, а их лошади и выдрессированные собаки. Сторожевой пес по кличке Леонсикс отличавшийся особо свирепой хваткой и получавший поэтому офицерский паек и свою долю рабов при дележе добычи, был найден однажды отравленным «кто-то дал псу яд вместе с едой, и он издох»⁵³. O6ращает на себя внимание тот факт, что индейцы никогда не прибегали к этому средству в борьбе против людей, обрекших их на страдания.