Города-государства майя по археологическим данным I тысячеления н.э.

С.Г.Морли — первый исследователь, который попытался решить проблему территориально-политических делений древней цивилизации майя по данным археологии. Совершенно справедливо определив характер основной территориально-политической единицы у древних майя в виде города-государства, он стадиально сопоставил майяские города с городами-государствами античной Греции.

«Проецируя в глубь веков те условия, которые… существовали в Новом царстве майя (постклассический период. — В.Г.), — писал С.Г.Морли, — мы со всеми основаниями можем предположить, что Древнее царство (классический период — В.Г.) было разделено на ряд независимых городов-государств, вероятно непрочно связанных друг с другом в некоторое подобие конфедераций… Опираясь на археологические данные, такие, как различия в скульптуре, архитектуре и керамических изделиях в различных частях Древнего царства, указывающие на соответствующее число археологических суб-провинций, мы можем пойти и дальше, высказав предположение, что каждая из этих суб-провинций первоначально соответствовала, грубо говоря, политически независимому городу-государству… Во времена Древнего царства таких единиц было, по-видимому, четыре:

1. Центральный и Северный Петен (Сев. Гватемала), Южное Кампече (Мексика) и Британский Гондурас — ядро Древнего царства майя. Крупнейшим городом и, вероятно, столицей этой области был Тикаль.

2. Долина р. Усумасинты; столицей этой области могли быть Паленке, Пьедрас Неграс или Йашчилан (а возможно, и все три поочередно).

3. Юго-восточная суб-провинция со столицей в Копане.

4. Юго-западная суб-провинция, с вероятным главным центром в Тонина»[792].

Хотя в целом с этими выводами нельзя согласиться, в подходе С.Морли есть и рациональное зерно. Используя на практике его рекомендации, некоторые современные археологи добились известных успехов в исследовании структуры и размеров города-государства майя в I тысячелетии н.э. Так Р.Рэндс, изучив керамику в пределах крупного города Паленке и в 50 других памятниках вокруг него, установил, что в течение классического периода специфическая по стилю бытовая паленкская глиняная посуда встречается только в определенной «микрозоне» в самом городе и его окрестностях — на территории в 300 кв. км. Р.Рэндс считает, что ему удалось выделить классический образец майяского города-государства — ритуальный центр и содержащую его сельскохозяйственную округу, что, в целом очень похоже на выводы У.Булларда по городам Петена[793].

Согласно данным этого, последнего исследователя, в среднем размеры сельскохозяйственной округи у крупных городских центров майя в Северной Гватемале в I тысячелетии н.э. (а это — сердце Древнего царства майя) составляют около 100–250 кв. км с населением от 3000 до 10 000 человек[794].

Интересные соображения, основанные на анализе иероглифики и изображений с классических памятников искусства, приводит и У.Брей. «Земледельческая округа крупного ритуального центра, — пишет он, — соответствующая „району“ У.Булларда, может быть по-видимому, приравнена к территории государства, столица которого осуществляла над округой контроль. Возможно, что некоторые из этих крупных центров были сгруппированы в еще большие территориальные государственные объединения, наподобие „провинций“ Юкатана XVI в.»[795].

Значительный интерес для изучения иерархии городских поселений в раннеклассовых обществах представляет работа В.Триггера:

«…В политических образованиях, более крупных, чем город-государство, имеется тенденция к появлению вторичных (второстепенных) административных центров. Входя составной частью в иерархическую политическую организацию, эти города обычно содержат меньшее (по сравнению со столицей. — В.Г.) число воинов и чиновников, в результате чего они имеют и меньшие размеры. В зависимости от общей природы политической организации вторичные административные центры служили для выполнения самых различных функций»[796]. Любопытные данные о соотношении разного класса памятников в одном сравнительно небольшом локальном районе — долине р. Асуль (департамент Петен, Гватемала) приводит Ричард Адамс. На территории района разведками и обследованиями (работа облегчалась здесь тем, что тропическая растительность была вырублена на значительной площади нефтяниками) выявлено 43 группы руин — видимо, это остатки селений и деревушек. Среди них выделяется, кроме того, 5 более значительных центров, причем два из них — Киналь и Рио Асуль — могут претендовать на роль главных центров района. Территория района составляет примерно 1800 кв. км, причем 400 кв. км относится к негодной для обитания и для земледелия земле, т.е. остается 1400 кв. км на 5 городских центров разной величины и значения и 43 земледельческие селения[797].

Д.Пьюлстон, анализируя плотность застройки в пределах двух соседних городов — Тикаля и Вашактуна и в зоне, лежащей между ними, установил очень важное явление: во-первых, плотность застройки в пригородах и округе города в 2–3 раза ниже, чем в самом городе; и во-вторых, что многие домовладения и поселения из ближайшей округи Тикаля, обитаемые в раннеклассическое время, хиреют и забрасываются во второй половине I тысячелетия н.э. Одновременно наблюдается резкое возрастание строительной активности внутри жилой зоны самого города. Автор объясняет этот процесс возросшей военной угрозой извне и притязаниями знати на данные земли[798].

Схематические планы Теотихуакана и Теночтитлана (долина Мехико)
Теночтитлан: 1 — рынок и дворцово-храмовый комплекс, 2 — ритуально-административная зона; Теотихуакан: 1 — пирамида Луны, 2 — Площадь Луны,
3 — Пирамида Солнца, 4 — Храм Кецалькоатля, 5 — Большой рынок; а — городская зона, б — пригородная зона

Однако, на мой взгляд, здесь очевидно имели место процессы, сходные с теми, что описаны Р.Мак-Адамсом для зоны Урука (Южная Месопотамия) и У.Сандерсом и Р.Миллоном для Теотихуакана (Центральная Мексика). Суть их состоит в том, что на раннем периоде своего развития будущий крупный центр — лишь одно из нескольких поселений разной величины, существующих в данном районе (горная долина, долина реки, земли вдоль магистрального канала и т.д.). Затем по каким-то причинам он становится ведущим центром — столицей определенного территориально-политического образования, а остальные поселения, в том числе и довольно значительные, образуют его округу. Но по мере роста своего могущества метрополия быстро увеличивает свою площадь и численность населения за счет поглощения прилегающей к ней округи. Число окрестных поселений, особенно дальних, резко сокращается, исчезают другие крупные центры, а территория округи уменьшается до 15 км зоны вокруг столицы.

Н.Хаммонд приводит данные о последних исследованиях в зоне Лубаантуна в Белизе. По его подсчетам, этот классический центр майя в конце I тысячелетия н.э. контролировал обширную территорию в 16 000 кв. км — практически всю долину Рио Гранде, на которой выявлено до 30 различных памятников этого времени[799]. Анализируя далее расстояние, отделяющее два ближайших крупных центра друг от друга в Центральной области майя, он приходит к выводу, что расстояние это составляло в среднем чуть более 15 км[800], что целиком совпадает с данными письменных источников по юкатанским городам XVI в. Однако Лубаантун не может быть отнесен к классу столиц («крупный ритуальный центр» У.Булларда), на чем настаивает Н.Хаммонд. Действительно, на этом городище есть и впечатляющие каменные постройки — храмы и святилища, есть какие-то общественные здания, значительное число жилищ и т.д. Он занимает выгодное географическое положение, контролируя почти всю долину р. Рио Гранде с ее плодородными аллювиальными почвами. Но есть два серьезных довода против того, чтобы считать этот город столицей. Во-первых, здесь не обнаружено, несмотря на неоднократные обследования археологов, ни одной резной или гладкой стелы — важнейшего показателя политической и культовой жизни древнемайяского общества (см. раздел «стела как исторический источник»). Во-вторых, Лубаантун возник лишь в начале VIII в. н.э., а прекратил свое существование во второй половине IX в. н.э. Если сводить все дело только к выгодам географического положения и к тому, что благодаря этому Лубаантун контролировал вполне определенную территорию, то остается непонятным, почему этот благоприятный фактор сказался на судьбе города столь поздно. Видимо, какой-то другой центр осуществлял этот контроль до возникновения Лубаантуна. Не исключено, что эту роль играли ближайшие к нему крупные ритуально-административные центры Пусильха или Караколь.

Схема округи Тикаля
1 — второстепенные селения вокруг Тикаля; 2 — город Тикаль;
3 — линия внешних укреплений Тикаля; 4 — болотистые низины

Наиболее полные сведения о структуре города-государства I тысячелетия н.э. дают нам материалы Тикаля. В непосредственной близости от Тикаля, либо в пределах отмеченной укреплениями округи, либо рядом с ее границами, находится ряд больших и малых поселений, по-видимому подчинявшихся в той или иной степени властям столицы. К их числу относится прежде всего Волантун, расположенный всего в 5,5 км к юго-востоку от центра Тикаля, в верховьях долины р. Хольмуль. Этот небольшой по размерам памятник был обнаружен археологами США в 1921 г. и никогда не раскапывался. Руины его, видимые сейчас на поверхности, состоят из одной значительной пирамиды, перед фасадом которой находится единственная резная стела Волантуна. Пирамида имеет 23 м в длину, 20 м в ширину и 10 м высоты. Она обращена фасадом к западу. На усеченной вершине пирамиды заметны остатки каменного здания около 7 м длиной, состоявшего, видимо, из одного ряда небольших помещений.

Стела 1, найденная в Волантуне, представляет для исследователей двойной интерес. Во-первых, она имеет довольно раннюю дату по эре майя — 8.18.13.5.11 6 Чуен 14 Шуль, что соответствует 409 г. н.э. Во-вторых, стилистически изображение на стеле (персонаж высокого ранга с ритуальной полосой поперек груди в статичной архаической позе) весьма напоминает ранние монументы Тикаля: стелы 1 и 2 (435–445 гг. н.э.). По размещению резьбы (на фасаде — человеческая фигура, на обороте — иероглифическая надпись, боковые стороны — гладкие, класс II). Стела 1 из Волантуна также имеет ближайшие аналогии в Тикале (стела 4 — 465 г. н.э.; стела 18 — 416 г. н.э.; стела 29 — 292 г. н.э.). Все это позволяет рассматривать Волантун как поселение, входящее в округу Тикаль и, безусловно, подчиненное ему[801].

Всего в 3,2 км западнее гигантского Храма IV находится Чикин Тикаль — довольно значительное древнее поселение, состоящее из двух крупных архитектурных групп (в них входят ансамбли дворцовых и храмовых зданий), соединенных специальной дорогой-дамбой[802].

В 16 км к северо-востоку от Тикаля лежит Эль Энканто — небольшое городище, расположенное в долине р. Хольмуль. Оно осмотрено и предварительно обследовано в 1911 г. археологом из США Р.Мервином. Раскопок здесь никогда не велось. Руины состоят из одной большой пирамиды, обращенной фасадом на запад, и террасы перед ней, на которой лежала поваленная стела 1. На вершине пирамиды сохранились остатки двухкомнатного каменного храма. К северу от большой пирамиды — еще одна, меньшая, а за ней — 3 чультуна (хозяйственные ямы).

Стела 1 (дата 598 г. н.э.) имеет на фасаде грубо высеченную человеческую фигуру, на боковых сторонах — иероглифические надписи, а оборот гладкий Это — так называемый III класс резных монументов майя, наиболее распространенный в двух соседних с Эль Энканто крупных центрах — Тикале и Вашактуне (до Вашактуна — 24 км)[803]. Резьба сильно пострадала от времени, но можно различить фигуру персонажа в пышном головном уборе, с тяжелыми ушными украшениями, которая стоит либо на пьедестале, либо на распростертой человеческой фигуре (скорее — второе). «Тикаль от Эль Энканто находится всего в 16 км по прямой и поэтому понятно, почему единственная местная стела демонстрирует столь значительное стилистическое сходство с тикальскими монументами. Стиль иероглифов стелы 1 также сходен с манерой изображения знаков на ранних монументах Тикаля (стелы 3, 8, 9 и 12)[804].

Остальные поселения разной величины, расположенные вокруг Тикаля, — Коросаль, Авила, Бобаль, Навахуэлаль, Канмуль, — нам практически неизвестны, так как никаких материалов о них не публиковалось.

«Династические» надписи из городов I тысячелетия н.э.
на скульптурных монументах майя (по Т.Проскуряковой)

Однако, учитывая их относительную близость к метрополии, расположение внутри линии укреплений и небольшие размеры, можно предполагать, что они, подобно Волантуну и Эль Энканто, были поселениями-сателлитами обширной округи Тикаля.

Таким образом, город-государство Тикаль в структурном отношении состоял из столицы и 9 более мелких городков и селений. Все они находятся, как правило, в пределах 10‑15‑километровой зоны от центра, что весьма характерно для сельскохозяйственной округи крупных городов древнего мира: будь то месопотамский Урук или столицы «провинций» Юкатана в XVI в. Налицо и прямая аналогия в структурной организации «номов» в обоих регионах: в Шумере (до Саргоновской поры) и у древних майя.

Паленке, как уже отмечалось, был, вероятно, столицей «нома» площадью около 300 кв. км, в состав которого входило также до двух десятков крупных и мелких селений[805].

У.Брей, чисто предположительно, основываясь только на относительной географической близости нескольких небольших городов к Паленке, включает их в сферу влияния последнего: речь идет о таких центрах, как Тортугеро, Хонута и Мирафлорес[806].

Безусловно, очень часто географические факторы способны немало помочь в выделении территорий вероятных городов-государств, поскольку в большинстве случаев границы между ними проходили по каким-то естественным рубежам: вдоль горных хребтов и цепей холмов, болот, рек и т.д.[807]

Однако одних природных показателей для такого рода выводов и заключений еще недостаточно. Здесь необходимы археологические материалы. К сожалению, малые центры и селения, входящие в орбиту влияния таких гигантов, как Тикаль, Копан, Мирадор и другие, в настоящее время почти не изучены. А следовательно и все выводы о взаимосвязях больших и малых памятников в пределах вероятных «номовых» областей, пока, за редким исключением, ничем не подкреплены. Исключение, кроме Паленке и Тикаля, составляет, пожалуй, лишь Копан. расположенный в четко очерченных природных границах: долина р. Копан, окруженная со всех сторон горами. С.Морли на основе анализа архитектуры, скульптуры и эпиграфики пришел к выводу о том, что в сферу заметного культурного воздействия этой метрополии входили как близлежащие памятники Рио Амарильо, Асьенда Гранде, Санта Рита, Параисо, так и удаленный почти на 80 км к северо-востоку Лос Игос, в долине р. Чамелекон. Любопытно, что ближайший к Копану другой крупный город — Киригуа, по мнению многих исследователей, демонстрирует настолько поразительное сходство с последним (вплоть до точного копирования плана и формы центрального ритуально-административного комплекса), что речь, видимо, может идти только о прямой колонизации. По времени Киригуа действительно довольно поздний город (судя по датированным стелам, он возник в конце VII — начале VIII в. н.э.), и приведенное выше объяснение отнюдь не кажется здесь неуместным[808]. Если чисто гипотетически рассматривать этот регион с господством эталонов культуры Копана и в качестве сферы его политического влияния, то полученная территория (свыше 2000 кв. км) будет в целом эквивалентна по площади типичной юкатанской провинции» XVI в.

На основании всей совокупности имеющихся сейчас данных, можно предполагать, что границы и территория городов-государств I тысячелетия н.э. и даже средние их размеры не были постоянной величиной и сильно варьировали, в зависимости от природно-географических условий и конкретной исторической ситуации, сложившейся в той или иной области майя. Известное представление об этих величинах дает среднее расстояние между двумя ближайшими крупными центрами. Анализ 83 памятников из Центральной области майя позволил Н.Хаммонду утверждать, что в среднем расстояние между двумя крупными городами составляет 15 км[809], причем границы между ними часто проходили по каким-то естественным рубежам — вдоль рек, озер, болот, гряды холмов и т.д.[810]

Правда, в более густо населенных областях Петена эта величина сокращается до 10 км, а на периферийных территориях, напротив, увеличивается до 20–30 км (Южный Петен, Южное Кампече, «Горы майя» в Белизе, юго-восточная зона и т.д.)[811].

Таким образом, если учесть данный фактор и имеющиеся практические расчеты У.Булларда и У.Хевиленда по городам Петена, то можно с уверенностью говорить о том, что средние размеры майяского города-государства I тысячелетия н.э. не превышали нескольких сотен кв. км (имеются в виду только земельные владения данного города, т.е. город с округой, а не сфера его политико-административного влияния).

[792] Morley S.G., 1956, p. 144.

[793] Rands R.L., 1967, p. 113–115, 142–145.

[794] Bullard W.R., 1964, p. 281–282.

[795] Bray W., 1972, p. 914.

[796] Trigger R., 1972, p. 588.

[797] Adams R.E. and Gatling I.L., 1964, p. 101, map 1, p. 114–116.

[798] Puleston D.E., 1974, p. 309.

[799] Hammond N., 1974, p. 316–317.

[800] Ibid., p. 320–328.

[801] Morley S.G., 1938, vol. I, p. 262–265.

[802] Coe W.R., 1971, p. 105.

[803] Morley S.G., 1938, vol. I, p. 2–7.

[804] Ibid., p. 6, 7.

[805] Rands R.L., 1967, p. 113, fig. 1.

[806] Bray W., 1972, p. 914.

[807] Hammond N., 1974, p. 322.

[808] Morley S.G., 1920, p. 6.

[809] Hammond N., 1974, p. 320.

[810] Ibid., p. 322.

[811] Ibid., p. 320–322.