Свидание с Каррерой

Каррера жил в маленьком доме на окраине Гватемалы. По­стовой охранял вход, несколько солдат-индейцев бродили во дворе. Стефенс со своим спутником не встретил никаких пре­пятствий. Археолог вошел в маленькую комнату, дверь которой была открыта в большой сад. Каррера сидел наклонившись над столом и сосредоточенно считал серебряные монеты. Когда Стефенс вошел, он встал, отодвинул деньги и пригласил его сесть рядом с собой.

Теплый бронзовый оттенок кожи, черные прямые волосы, орлиный нос, гордая осанка — все в нем было характерно для индейца. Он был одет в черную вельветовую куртку и такие же брюки.

Тут же за столом, в яркой военной форме, сидел лихой полковник Монте Роса — метис с очень темной кожей.

Глиняный сосуд с росписью. Чама, Гватемала. I тыс.н.э.

Стефенс был поражен еще совсем юным обликом индейско­го вождя, перед которым трепе­тали все бледнолицые Гватема­лы. На вид ему было не больше двадцати лет. Своими порыви­стыми движениями он напоми­нал мальчика, но выражение его лица было сосредоточенное и серьезное, в глазах светилась грусть.

—           Как вы молоды,— пер­вым заговорил Стефенс, пожи­мая руку юноши и с интересом всматриваясь в его лицо.

Каррера улыбнулся и сказал, что ему уже двадцать три года. Не дожидаясь вопросов и чувствуя к себе расположение ино­странца, он стал рассказывать о себе.

—           Я начал (он не сказал что) с тринадцатью людьми, у нас были старые мушкеты, которые мы заставляли стрелять огнем наших сигар. Иначе они не работали.

Потом он говорил о своих ранениях — у него было восемь ран. Тепло отзывался о докторе, который удалил у него пулю, засевшую в бедре. Рассказал о своих скитаниях, о том, как его преследовали власти и как он скрывался в горах со своими людь­ми, живя впроголодь.

Скульптурный портрет. Культура майя. Пантелеон, Гватемала.

Вот, прочитайте, что здесь написано,— сказал он, протя­гивая Стефенсу листок бумаги.

Археолог стал читать:

«Объявление.

Тот, кто доставит преступника Рафаэля Карреру — живым или мертвым,— получит в награду тысячу пятьсот долларов, две кабальерии[15] земли и, кроме того, ему простят любое преступ­ление, которое он совершил.      Генерал Карвальо

Гватемала, 20 июля 1838 г.»

— Меня называют преступником за то, что я борюсь за дело моего на­рода. Ведь Гватемала страна индей­цев, а у нас хозяйничают все, кро­ме индейцев,— испанцы, англичане, немцы, французы и ваши американ­цы. Они богаты, а мы нищие. В их руках вся власть... Так было. Но так больше не должно быть.

Каррера говорил горячо. Его ка­рие глаза горели гневом. Стефенс видел в нем потомка тех гордых ин­дейцев, которые когда-то жили в этой стране и так стойко боролись за неза­висимость своей родины.

Таким он и остался в памяти аме­риканского путешественника — моло­дым, прекрасным воином, доблестно боровшимся за лучшую долю для бедных людей. Наверное, юный Каррера и в самом деле был искренним в те минуты свидания со Стефенсом, с болью говоря о страданиях своего угнетенного народа.

Но Стефенс не мог знать, не дове­лось ему узнать и позже, что молодой индейский вождь, оставивший у него столь глубокое впечатление, был про­сто игрушкой в руках богатых поме­щиков и католической церкви, в свя­тость которой набожный Каррера слепо верил. Да это и не удивитель­но — он едва умел читать и писать, и хитрым монахам оказалось нетруд­но вкрадчивой лестью приручить его. Каррера был от природы умен, энер­гичен, обладал незаурядным военным талантом, о его отчаянной смелости в народе ходили легенды, и само духовенство поддерживало среди фанатично веровавших крестьян-индейцев его славу борца за подлинную справедливость для бедняков.

Стела "F". Киригуа, Гватемала. Стелы в Киригуа напоминают стелы Копана, но отличаются большими размерами. Высота этой 7,5 м.

Стефенс так и не узнал о том, что приход Карреры к верхов­ной власти при помощи помещиков и церкви надолго затормозил развитие страны, отбросил ее в мрачное прошлое. О том, кто на самом деле стал тогда править Гватемалой, скрываясь за спи­ной Карреры, мы узнаем из донесения мексиканского посланни­ка, отправленного в 1854 году, когда Стефенса уже не было в живых. «В этой стране,— писал посланник,— по существу гос­подствует олигархия, представленная тремя семьями: Айсинена, Павон и Батрес. Главы этих семей являются хозяевами положе­ния и почти единолично руководят государственными делами». По всей Гватемале тогда заново создавались монастыри, рели­гиозные миссии, строились новые церковные здания. За содей­ствие процветанию католической церкви сам папа римский Пий IX в 1853 году наградил Карреру крестом святого Григо­рия. А в личном письме гватемальскому диктатору папа называл его возлюбленным сыном, прощал ему все грехи и освобождал от всех церковных наказаний, которые когда-либо могли быть на него наложены.

К тому времени все прекрасные слова о сострадании бедным братьям-индейцам Каррера давным-давно забыл. И во многих горных районах Гватемалы то тут, то там стали вспыхивать новые восстания доведенных до отчаяния крестьян-индейцев. Во главе этих восстаний часто становились бывшие соратники Карреры, когда-то преданно шедшие за ним, когда-то верившие, что он принесет избавление простому народу.

[15] Кабальерйя — мера земли, принятая в Испании и в странах Латин­ской Америки; имеет разное количественное значение (напр., на Кубе кабаль­ерйя равна 13,4 га).