Из Копана в Гватемалу

ГВАТЕМАЛА

«ТЫ РОЖДЕН ДЛЯ СТРАДАНИИ, - НУ, ТАК СТРАДАЙ, МОИ СЫН!»

Слова индейской матери, с которыми она обращается к новорожденному

Из Копана в Гватемалу

Как ни жаль было покидать удивительные развалины Ко­пана, как ни опасался Стефенс встречи с восставшими, он собрался в путь — в Гватемалу. Там он должен был предъ­явить свои дипломатические документы и приступить к исполне­нию обязанностей посланника США в Гватемале.

В полдень мулы уже стояли навьюченные. Пришли индеец Августин и погонщик мулов, чтобы сопровождать в пути архео­лога. Казервуд проводил друга до опушки леса, и они распроща­лись в полном неведении, встретятся ли снова.

Некоторое время дорога шла вдоль берегов реки Копан. «Поэты не воспели ее в песнях,— записывает в дневнике Сте­фенс,— но по красоте своей она может соперничать с прославлен­ным Гвадалквивиром». По обе стороны тянулись горы, и за каждым поворотом открывалась новая, неожиданная картина.

Стефенс и его спутники перевалили через горный хребет и вышли на берег реки, по которой шла граница между Гондурасом и Гватемалой. Река была широкая, быстрая и глубокая, но места­ми на ней встречались отмели из песка и камня. Переправившись через реку по этим отмелям, археолог снова очутился на земле Гватемалы.

«Не было видно ни одной деревни, даже ни одного дома, и некому было проверить мои документы»,— не без юмора за­писывает Стефенс.

Путешественники начали восхождение на Сьерра-Мадре — горный хребет Кордильер. На его склонах берут начало многие реки: одни из них устремляются в Тихий океан, другие в Атлантический. Подъем был очень крутой; через несколько часов путешественники наконец достигли вершины, но пошел пролив­ной дождь и окутал серой пеленой все вокруг.

Когда Стефенс спускался, выглянуло солнце и осветило огромную равнину, расстилавшуюся у самого подножия гор и уходившую в неведомую даль. И посреди этой первозданной природы археолог снова увидел высокий католический храм.

«Я спустился к подножью горы при ярком солнечном свете, — читаем мы в дневнике,— и любовался бескрайней изумрудной равниной. И вспомнил равнины Турции и Малой Азии, но эта была прекраснее, так как она была обрамлена горами. На протя­жении трех часов одинокая церковь была нашим ориентиром. По мере того как мы приближались, она выделялась все рельефнее на фоне гор — только их вершины были спрятаны в облаках».

Уже под вечер они въехали в город Эскипулас и направились к монастырю. Стефенс, имея в виду сложное политическое поло­жение в стране, приготовил паспорт, рекомендательные письма и дипломатические документы. Но молодой настоятель монасты­ря принял его с доверием, гостеприимно и не стал смотреть бу­маги. В монастыре находился еще один гость — полковник Сан-Мартин из Гондураса; его ранили в последней битве с войсками Морасана, и он приехал в монастырь полечиться и отдохнуть от ратных дел. Стефенс с интересом слушал его. Сан-Мартин рассказывал о восставшей Гватемале, о молодом индейском вожде Каррере.

Каррера родился в индейском квартале Гватемалы. Когда ему исполнилось одиннадцать лет, он поступил барабанщиком в полк генерала Айсинена. Однако в полку он оставался не­долго — забросил барабан, ушел в горы и стал пастухом в ок­рестностях деревни Матакескуинтлы. Потом он служил в армии в должности сержанта и немного познакомился с военным де­лом. И вот теперь этот экс-сержант стал грозной силой в стране. Войска Карреры, набранные из индейской бедноты, заняли все деревни, расположенные на пути к Гватемале.

Стефенсу было над чем задуматься. Он знал, что солдаты Карреры малограмотные индейцы. В его документах им трудно будет разобраться, и они могут принять его за врага.

Путешественник решил, что не стоит рисковать, и, свернув с намеченного пути, поехал в сторону Чикимулы. Задерживаться в пути было опасно.

Рано утром он распрощался с гостеприимным хозяином и его гостем и снова отправился в дорогу со своими спутниками. Через полчаса они уже были в сосновом бору на склоне горы Кесальтепек. Как и на горе Мико, на каждом шагу здесь попа­дались то глубокие рытвины, то ямы, наполненные вязкой грязью. Тяжелые тучи заволакивали небо, начинался унылый дождь, потом погода резко менялась.

Не успели мы подняться на вершину,— пишет Стефенс,— выглянуло солнце и осветило долину Эскипулас и на горизонте высокий горный хребет с темными силуэтами сосен. Солнце пряталось, то выглядывало из-за облаков, и мы заметили дали селение Кесальтепек. Спуск был очень крутой, а вязкая грязь еще глубже, чем на подъеме. Облака, нависшие над горами, были такими же тяжелыми и мрачными, как и мои мысли».

Стефенс проехал не останавливаясь мимо селения Кесаль­тепек. Дорога была по-прежнему очень трудной, тропа вела через горные хребты, часто по самому краю пропасти.

Наконец, в первый раз за время трудного и долгого пути по стране, загроможденной горами, путешественники вышли на ровную дорогу. Земля в этих местах была плодородная — здесь раскинулись плантации сахарного тростника и индиго.

Стефенс ехал на своем муле медленно, опустив поводья, отдыхая. Совершенно неожиданно перед ним появились четыре индейца в военной форме и потребовали документы. Разобрать, что было написано в паспорте археолога, они не смогли и предложили ему проехать в местечко Чикимула. К счастью, среди солдат оказался индеец, с которым Стефенс встретился около монастыря в Эскипуласе, и он уговорил патруль пропустить путешественников.

Как приятно в пути узнавать знакомые места! Стефенс снова ступил на тропу, по которой они свернули на развалины древнего города Копана и сделали чудесное открытие. С тех пор не прошло еще и трех недель, а археологу казалось, что миновала целая вечность.

Так день за днем Стефенс преодолевал тяжелый горный путь в напряженном ожидании встречи с городом Гватемалой, о котором он так много слышал и читал. От индейцев-носильщиков, шедших из города с тяжелыми тюками за спиной, он уз­нал, что два дня назад Каррера со своими солдатами подошел к Гватемале.

Гватемала расположена на плоскогорье на высоте тысяча семьсот метров над уровнем моря. Она находится в зоне умерен­но теплого климата, здесь царит постоянная весна. По своему внешнему виду Гватемала напоминает лучшие итальянские го-Рода. Дома в ней выстроены с расчетом на сопротивление зем­летрясению — одноэтажные, очень просторные, с большими окна­ми и дверьми, и с балконами перед окнами. Печальная история старой Гватемалы, разоренной землетрясением в конце XVIII века, заставила строителей новой столицы быть предусмотри­тельными. Новая Гватемала начала строиться в 1776 году на расстоянии двадцати пяти километров от старой, покинутой на­селением. Она живописно расположилась в долине Лас-Вакас.

Так, вспоминая прочитанное и услышанное о Гватемале Стефенс поднимался на невысокую возвышенность. И вдруг он остановился в изумлении. По обе стороны от него, словно расставаясь с землей, тянулись к небу два вулкана. Это были зна­менитые вулкан Агуа и вулкан Фуэго, величественные и пре­красные.

А через несколько минут открылась новая панорама: бес­крайняя, обрамленная горами долина Лас-Вакас и в центре ее — столица, словно островок среди океана зелени.

Гватемала со своими церквами, куполами и башнями произ­вела сильное впечатление на путешественников.

Солнце садилось, но было еще довольно высоко. Оно освеща­ло крыши и купола города, и отражение его было настолько ослепительным, что смотреть на город можно было только украдкой. Постепенно спускаясь, солнечный диск коснулся кра­тера вулкана Агуа и скоро исчез, оставив зарево на небе. Боль­шое золотистое облако показалось на миг. Но вот краски солнеч­ного заката исчезли, и торжественность панорамы пропала.

* * *

Огромная зияющая лощина лежала на пути археолога и его спутников и мешала подойти к Гватемале. Было уже совсем темно, когда они спустились на дно лощины и их чуть не сбил с ног караван нагруженных мулов, который шел навстречу. До Гватемалы еще оставалось полторы мили. На окраине города виднелись бедные хижины, освещенные пылающими кострами.

Путешественникам пришлось спешиться, чтобы дать отдох­нуть измученным животным.

У Стефенса было рекомендательное письмо к английскому вице-консулу, у которого он и переночевал с дороги.

На следующее утро Стефенс занял квартиру посла при по­сольстве США. Прежде всего он отправил людей с мулами на развалины Копана, чтобы успеть перевезти рисунки памятни­ков и другие материалы археологической экспедиции, пока оттуда не уехал Казервуд.

После этого Стефенсу предстояло решить вопрос: где искать правительство федерации Центральной Америки, к которому он был аккредитован? Одновременно ему необходимо было разо­браться в политических событиях Гватемалы.