На Юкатане обнаружили кресты, которым они поклонялись, будучи языческими идолопоклонниками, и то, что об этом говорят
Глава IХ. На Юкатане обнаружили кресты, которым они поклонялись, будучи языческими идолопоклонниками, и то, что об этом говорят
Большинство писателей истории этих королевств упоминают, что первые испанцы нашли, /199/ когда открыли Юкатан, в этой земле кресты, относительно чего также имелись различные суждения. Отцы Ремесаль и Торкемада говорят, что жрец по имени Чилам Камбаль [Chilam Cambal] или Чилам Калькат [Chilam Galcat] (и не называют его Чилам Балам [Chilam Balam]) незадолго до того, как пришли испанцы, предсказал их приход, что является пророчеством, описанным во второй книге, и что тогда он показал им знак Креста, и что он приказал сделать его из камня и поставить во дворах их храмов, откуда его было видно, и что к нему сразу же пришло много людей из-за такой новости, и с того времени почитали его. Это было причиной того, почему, говорят, когда прибыл Франсиско Эрнандес де Кордова, индейцы спросили испанцев, не пришли ли они оттуда, где рождается Солнце. Это было причиной (говорят также), по которой, когда пришел аделантадо дон Франсиско де Монтехо, и индейцы увидели, что испанцы оказывают такое уважение Кресту, сочли истинным то, что говорил им их великий пророк.
Доктор дон Педро Санчес де Агиляр в своей записке против индейцев-идолопоклонников говорит, что начало рассказам, что на Юкатане были кресты, положило то, что, когда дон Эрнандо Кортес нашел Херонимо де Агиляра на острове Косумель, как рассказано в первой книге, он поставил там крест, который приказал почитать, и который после года 1604 бывший губернатором этой страны дон Диего Фернандес де Веласко отправил маркизу дель Валье [Marquéz del Valle], внуку дона Эрнандо Кортеса. "Из-за этого креста – говорит он – имел побуждение один жрец идолов по имени Чилан Камбаль создать некую поэму на их языке, которую он читал много раз, в которой сказал, что новый народ, который должен их завоевать, почитал крест, и что с ними они должны породниться. То же самое (говорит он) упоминает Антонио де Эррера, и так как аделантадо Монтехо, чьим бременем стало завоевание этой провинции, задержался более, чем на десять лет с возвращением в нее, наши подумали, что эти индейцы поставили этот крест и признали за пророчество поэму Чилана Камбаля, и такова истина, которую я проверил, зная ее язык, и по сообщениям старых индейцев, первых новообращенных, каких я нашел, и которые совершали свое паломничество в храм Косумеля". Таковы точные слова доктора Агиляра.
Что дон Эрнандо Кортес оставил крест жителям Косумеля, несомненно, и как очевидец об этом упоминает Берналь Диас дель Кастильо в своей "Истории", хотя и не говорит в этом месте, чтобы видели какой-либо крест на Косумеле; но, рассказывая ранее о первом случае, когда вместе с Франсиско Эрнандесом де Кордовой они прибыли в Кампече, говорит, что в одной большой молельне идолов вокруг подобия алтаря было полно капель совсем свежей крови, а по другую сторону идолов имелись знаки, похожие на кресты. Епископ Чиапаса дон брат Бартоломе де Лас-Касас, когда, как сказано, он пришел в свое епископство с доминиканскими монахами, которых вел, прибыл в Кампече 6 января 1545 года, и, как они смогли узнать, говорит отец Ремесаль, Чилан Камбаль был до прибытия кастильцев, хотя и не за много лет. Отец Торкемада согласен в этом, и говорит также, что, когда открыли Юкатан, там нашли не один крест, а несколько, и среди них один из извести и щебня, высотой в десять пядей[ix], в одном очень великолепном и посещаемом храме на Косумеле. А тот, который поставил дон Эрнандо Кортес, был из дерева, которое вновь /200/ использовали, как говорит Берналь Диас, видевший, как его делали.
Утверждает также Торкемада, что в году 1527, который был, когда прибыл аделантадо с завоевателями Юкатана, тот убедился, что знак креста имел происхождение от упомянутого индейца Чилана Балама. Но я скажу на это, во-первых, что названный аделантадо был вместе с доном Эрнандо Кортесом в качестве одного из его капитанов, когда тот оставил им крест, о котором сказано, на Косумеле, и если бы не видели других до того, как им сделали этот, легко развеял бы сомнения тех, кто пришел с ним позже для этого завоевания, говоря, что по подобию этого были сделаны другие, которые нашли. Но дон Эрнандо Кортес не был первым, кто открыл Юкатан, ведь здесь уже дважды побывали испанцы, что общеизвестно, и установлено, и никем не оспаривается, и ведь первые писатели повествуют, что именно первые испанцы нашли кресты на Юкатане, так что остается признать, что это не был тот случай, когда Кортес поставил его на Косумеле, ведь Гомара, описывая, как он пришел на этот остров, а затем, рассуждая о религии индейцев, говорит: "Возле одного храма, похожего на квадратную башню, где они имели одного очень прославленного идола, у ее подножия была ограда из камня и извести, очень блестящей, и с зубцами, посреди которой был крест из извести такой высоты как десять пядей, который считали и которому поклонялись как богу дождя, потому что, когда не было дождя и не хватало воды, шли к нему шествием и очень набожно. Они приносили к нему перепелов, пожертвованных для того, чтобы смягчить его гнев и ярость, которые он имел к ним или проявлял, кровью этих простых птичек. Они сжигали также определенную смолу в качестве воскурения и опрыскивали ее водой. Вследствие этого, что они считали несомненным, вскоре должен был пойти дождь. Такова была религия этих косумельцев [Acuzamilanos]. И невозможно узнать, ни откуда, ни как они взяли молитвы этому богу креста, потому что нет ни следа, ни признака ни на этом острове, ни даже в какой-либо другой части этих Индий, чтобы в них проповедовали Евангелие, как более пространно говорится в другом месте, до нашего времени и до наших испанцев".
Во-вторых, я скажу, что, хотя конкистадоры, пришедшие с аделантадо, сочли тогда, что Чилам Балам был за немногие годы до их прибытия, это произошло потому, что из-за малого знания языка они не были точны в счете лет, ибо нелегко даже тем, кто его знает хорошо, подсчитать их эпохи. На то, что это время не было столь малым, как восемь лет, прошедшие от прихода Кортеса до начала этого завоевания, кажется, ясно указывают слова пророчества, ведь оно кончается, говоря: "В конце тринадцатой эпохи" – а эпоху они считали в двадцать лет, как говорит сам Агиляр. Итак, если бы это было в ту, в какую он жил, он сказал бы: "В нынешнюю эпоху", – как сказал Ах К`ук`иль Чель [Ah Kukil Chel] (другой из упомянутых) в своем пророчестве. И это также не была, кажется, непосредственно следующая эпоха, потому что о ней не предсказывали бы в выражениях, которые дают понять о продолжительном времени, и было бы проще сказать: "В эпоху, которая следует за этой". По крайней мере, приход наших испанцев восемьдесятью годами ранее предсказал другой языческий жрец по имени На Хав Печ [Nahau Pech], говоря, что они придут туда через четыре эпохи. И даже отец Фуэнсалида [Fuensalida] в своем сообщении, говоря о том, когда индейцы ица [Ytza], оставив эту /201/ землю, заселили ту, в которой живут сейчас, утверждает, что это было более чем сто лет назад, и что они бежали туда от прихода испанцев, о котором имели сведения посредством пророчеств неких индейцев, которых имели жрецами, и которые им его предсказали. И также не было необходимости, чтобы им ранее проповедовали евангельский Закон для того, чтобы у них были кресты, так как они имели происхождение, о котором я сказал ранее. И кажется невозможным, чтобы за столь короткое время, как описано, настолько могло укорениться среди индейцев поклонение кресту, который почитали в качестве бога, воздвигали ему храмы и приносили такие разнообразные жертвы.
Посреди дворика, который образует галерея нашего монастыря в городе Мерида, есть один каменный крест толщиной в одну восьмую вары с каждой из четырех сторон и в одну вару высотой, и бросается в глаза, что он сломан в длину, и у него не хватает куска. На передней стороне у него на том же камне барельефное изображение Святого Распятия, в полвары высотой. Известно, что это один из тех, которые во время неверия индейцев были на острове Косумель. Много лет он находился наверху церкви, и говорят, что с тех пор, как его поставили там, в нее почти не попадали молнии, а перед тем обычно многие ударяли в монастырь. Он упал во время одной бури, и его положили в церкви, где мы видели его некоторое время прислоненным к подножию алтаря капеллы капитана Алонсо Каррио де Вальдеса [Alonso Carrio de Valdés], с малым приличием. Когда провинциалом был избран преподобный отец брат Антонио Рамирес [Antonio Ramirez], из-за того, что говорили об этом святом Кресте, и чтобы поставить его более пристойно, он устроил основание из тесаного камня, и над ступеньками, посреди колонны соответствующей высоты на ее завершении укрепил основание креста, поставив его прямо и таким образом, чтобы изображение Святого Распятия было на востоке; основание креста, украшенное нарядной лепниной, позолочено. И по общему мнению как монахов, так и мирян, и чтобы не утверждать вещей, относительно которых нет полной уверенности, поместил позади него надпись, говорящую: "Этот крест находился на Косумеле без предания". Когда дон Эухенио де Алькантара [Eugenio de Alcantara] (который умер бенефициантом прихода Хоктун [Hoctun], и был из приходских священников, наиболее сведущих в языке этих индейцев, любознательнейшим в исследовании их древностей, великий церковник и ревностнейший в том, чтобы они были истинными христианами) узнал, что я занимаюсь этими записками, он говорил мне не один только раз, что я могу написать с уверенностью, что этот Святой Крест имели индейцы Косумеля во времена своего неверия, и что годы назад его перенесли в Мериду, так как он слышал от многих то, что говорят о нем, и было проведено особое расследование среди самых старых тамошних индейцев, и они подтвердили это.
Могло бы представлять сложность изображение Святого Распятия, которое он имеет, но, принимая во внимание сказанное в этой книге, что эти индейцы верили, что Сын Божий, которого они называли Бакаб [Bacáb] умер, помещенный на крест с растянутыми руками, не кажется столь трудным предположить, что это его изобразили согласно религиозной вере, которую они имели.
Отец Торкемада говорит, что после того, как индеец Чилан Балам объявил им знак креста, они считали его богом дождя, будучи уверенными, что не будут испытывать недостатка в них, когда благоговейно их попросят. Доктор Ильескас также говорит в своем "Понтификале", что у них был бог в форме креста, которого называли /202/ богом дождя. Это подтверждает дополнение к латинскому "Описанию" Птолемея следующими словами: "В глубине на этом острове был укрыт квадратный храм, построенный из камня, очень почитаемый в древней религии этих индейцев, внутри которого был виден крест высотой в десять пядей, которому они поклонялись". И далее говорит, что они верили о нем то, что позже сказали доктор Ильескас и Торкемада. Но этот автор, рассуждая, откуда происходит, что индейцы почитают крест, говорит, что это неясно, также, как это говорит Гомара, хотя замечает, что Педро Мартир Миланес [Pedro Martyr Milanés] упоминает, что "обитатели этого острова по преданиям их старцев говорили, что через эту землю в древности прошел некий весьма сияющий муж, который был Солнцем, пострадавший на кресте, и что по этой причине они чтили его память и изображение креста".
Особенность одного идола, которого имели в том храме, и по причине которого был так посещаем паломниками тот остров, я оставил, чтобы завершить описание времен неверия индейцев. Этот идол находился в квадратном храме, о котором сказано, и был очень непохожим и отличным от других, его материалом была обожженная глина, это была большая фигура, и полая, прикрепленная стене известковым раствором. Имелось позади нечто вроде ризницы, куда заходил один из жрецов и оттуда отвечал на вопросы, которые тому задавали. И верили несчастные обманутые, что их идол говорит с ними, и верили в то, что им говорили, и потому почитали его больше других разными дарами, жертвоприношениями крови, птиц, собак и даже иногда людей. Так как он, по их мнению, всегда с ними разговаривал, было огромным стечение народа со всех сторон, чтобы посоветоваться и попросить поддержки в их заботах; с чем я рассказал, насколько возможно, о древнем состоянии этой страны и перехожу к тому, какое она имеет после ее обращения в христианство.
[ix] Пядь (palmo) =