О ПЕРВОМ ПРИХОДЕ ФРАНЦУЗОВ В БРАЗИЛИЮ
В пору 1504 [года] прибыли Французы в Бразилию, первый раз в порт Баии, и вошли в Парагуасу, каковая находится внутри сей Баии[49], и произвели свои выкупы (resgates)[50], и возвратились с радостными известиями во Францию, откуда затем прибыли три судна; и, когда они находились на том же месте для выкупа, вошли четыре судна Португальской армады и сожгли у них два корабля, а третий захватили, убив многих людей, из коих [некоторые] все же спаслись в шлюпке, и встретили у мыса Итапуама (Itapoama), в 4-х легуа от Баии, судно из своих, вернувшееся во Францию, и доныне никогда более не возвращались в Баию, поскольку [она] неизменно росла с торговлею сахаром и [заходящими] судами, что прибывают из Португалии.
Французы не отказались от торговли с Бразилией, коя в основном имела место на Кабу-Фриу и в Рио-де-Жанейро, земле Тамойос, каковые, будучи ранее большими друзьями Португальцев, поднялись против них вследствие великих обид и несправедливостей, что те им содеяли, и приняли Французов, от коих никаких обид не встретили, и [Французы] прибывали и отбывали, и нагружали свои суда деревом бразил, перцем, птицами, обезьянами и иными вещами [сей] земли, и давали одежду и оружие всех родов Индейцам, и помогали им против Португальцев, и оставляли отроков в [сей] земле, дабы учились языку Индейцев, и мужчин, кои подготовили бы товары для той поры, когда прибудут суда[51].
Много времени спустя, что, как представляется, случилось в год 1557-й, [Французы] начали возводить поселения в Рио-де-Жанейро, и тогда была построена та сильнейшая крепость с бастионами и многочисленною артиллерией, и домами жителей, создателем коей был Николай де Вильеганьон[52], рыцарь Мальтийский; и он заложил ее на одном острове, что находится при входе в гавань, в начале того залива, каковая [крепость] и получила имя Вильеганьона. Сию у него разрушил Мен ди Са в год 1560-й, как выше сказано было, когда Вильеганьон пребывал во Франции, и с сим известием он не вернулся более в Бразилию, но [возвратились] лишь некоторые, что остались среди Индейцев, приняв их обычаи и сожительствуя с Индианками; и они разводили плантации перца и собирали прочие товары [сей] земли, дабы передать своим, когда те прибудут. Сии впоследствии были все мало-помалу унесены войнами Эштасиу ди Са.
Наибольшая же часть Французов сей крепости и поселения были еретиками различных сект, и принципалы были священниками Кальвина, что проповедовали и учили. Про Николая де Вильеганьона все они утверждали, что он был католиком, и весьма ученым, и великим рыцарем; он наказывал весьма сурово, и, я думаю, смертною казнью, тех, кто согрешил с Индианками-язычницами; он заботился также о том, чтобы вызволить Португальцев, коих Тамойос захватывали в своих набегах, что совершали в Сан-Висенти. Он был весьма усерден, охраняя свою католическую веру, однако, поскольку не мог [совладать] со столькими, он скрывал [это], до той поры, пока не увидел бы, что может практиковать свою [веру] (mas como não podia com tantos dissimulava até ver se podia fazer a sua). Он вернулся во Францию, как говорят, призванный Королем для войн против еретиков, в каковых умер[53]; и властью короля [был он отозван(?)], хотя и возводил втайне то поселение и намеревался заселить землю Тамойос, и построить там корабли, и искать серебряные и золотые рудники, на след каковых [Французы] уже напали, и, таким образом, уже называли ее [ту землю] Антарктическою Францией. Его отъезд во Францию, как представляется, имел место в год 1559-й, поскольку в 1560-м, в каковом Мен ди Са взял крепость, его уже там не было вследствие особого божественного провидения, ибо все утверждают, что если бы он присутствовал, [крепость] не была бы взята, ибо был [он] весьма великим рыцарем, несмотря на то, что ее взятие произошло более вследствие особой божественной помощи, а не людских сил, как все ясно видели в сражении, и не меньшею была [помощь], полученная ими от Бога, что Он выдворил оттуда сего командующего.
Одним из обитателей сей крепости был некий Жоаннис де Боле (Joannes de Bolés), человек, ученый латинской, греческой и еврейской словесности, и весьма начитанный в священном писании, однако великий еретик. Сей из страха перед Вильеганьоном, каковой намеревался наказать его за его ереси, бежал с некоторыми другими в Сан-Висенти на лодках Тамойос, отправлявшихся туда на войну, под предлогом оказания тем помощи; и, прибыв в крепость Бертиога, он укрылся там вместе со своими и остался в Сан-Висенти. Затем он начал изрыгать там яд своих ересей, чему воспротивился отец Луиш да Гран, каковой повелел доставить его под стражею в Баию, и оттуда он был отправлен епископом Д. Педру Лейтаном в Португалию, а из Португалии – в Индию, и никогда более не появился[54].
Не осталось ныне торговли с Французами в Бразилии нигде, кроме как на реке Параиба, в 18-ти легуа к северу от Пернамбуку, где они помогают Индейцам против Португальцев и много тем чинят зла, как выше указано было.
[49] Примечание Капистрану (l. c.): «Этим французом, побывавшим в Баие в 1504 году, возможно, был Бино Поль Мьер де Гонневиль (D’Avesac, Campagne du navire L’Espoir d’Honfleur, Paris, 1869, стр. 83) или Жан Дени д’Онфлёр, путешествовавший по Бразилии до 1508 года (Ramuzio, Viagi, III, стр. 354). Недавно Ш. Бреар опубликовал некоторые записи о Бино Пальмье (Ch. Bréard, Note sur la famille du Capitaine Gonneville, navigateur normand au XVI siècle, Rouen, 1885), из которых следует, что нормандского навигатора звали Робинэ ле Польме, что у него не было знатного титула, приписанного ему его потомками, что он, возможно, тот же человек, который в 1578 году занимал должность эскабина (echevin)* в Братстве милосердия, основанного в церкви Богоматери Онфлёрской. В этом случае во время путешествия в Бразилию ему должно было быть около 60 лет. Что же касается Жана Дени де Онфлёра, то о нем известно только его имя». — Прим. А. ди Алкантара Машаду в CIFHS.
* Эшевен – городской советник, старшина, член магистрата городской управы во Франции до 1789 г. — Прим. перев.
[50] Имеется в виду приобретение товаров за «выкуп» (resgate) — золото, ценности. — Прим. перев.
[51] Примечание Капистрану (l. c.): «Непрерывные отношения французов с бразилами датируются приблизительно 1525 годом (Gaffarel, Brésil Français, Paris, 1876, стр. 445). Дурное обращение и несправедливости, чинимые над ними, вероятно, исходили либо от колонии, оставленной Америко Веспуччи в 1504 году на Кабу-Фриу, либо от другой колонии, которая по всей вероятности находилась на месте города Рио-де-Жанейро. Остается узнать, не являлись ли оба судна одним и тем же». — Прим. А. ди Алкантара Машаду в CIFHS.
[52] Примечание Капистрану (l. c.): «Вильеганьон прибыл в Рио-де-Жанейро 10 ноября 1555 года, как видно из письма Николаса Барре (Gaffarel, o. c., стр. 379)». — Прим. А. ди Алкантара Машаду в CIFHS.
[53] Вильеганьон покинул Рио-де-Жанейро не по причине, указанной Аншиетой, а для того, чтобы во Франции защититься от обвинений со стороны как католиков, так и кальвинистов. Первые осуждали его связи с Женевской церковью, которая по его просьбе направила миссию в Форт Колиньи; вторые — его вероломную позицию в религиозных диспутах, театром которых являлась колония, и в которых выдающаяся роль принадлежала Жану де Боле. После своего участия в сражениях с гугенотами, будучи ранен при нападении на Руан в 1562 году тем же самым “coup de fauconneau”, который настиг и короля Наварры, вызвав его смерть несколько дней спустя, Вильеганьон умер только в январе 1571 года в городе Бове, в ходе путешествия на остров Мальту, где намеревался окончить свои дни (Gaffarel, o. c., стр. 295 и след., 327-8 и 339-40). — Прим. А. ди Алкантара Машаду в CIFHS.
[54] Примечание Капистрану (l. c.): «Кандиду Мендис обоснованно считает этот отрывок неоспоримым доказательством того, что казнь Ж. Боле Аншиетой, которую последнему приписывают его биографы (“Rev. do Inst. Hist.”, XLII, часть 2-я, стр. 141-205), недостоверна. То, что Жан де Боле наших хронистов является Жаном Коинта де Лери, показали д-р Рамис Галван (“Revista Brasileira”, I, Rio, 1879, стр. 283) и Кандиду Мендис в цитировавшейся работе». — См. «Письмо XI» и прим. 179. — Прим. А. ди Алкантара Машаду в CIFHS.