Легенда о священном озере Гуатавита

Было это давным-давно, в те далекие времена, когда касиков [Касик — вождь индейского племени.] не поработил еще властитель Боготы и они бла­годенствовали, гордясь своей силой и независимостью.

Жил на земле муисков [Индейцы чибча называли себя также муисками, то есть людьми.] касик Гуатавита [Гуатавита — священное озеро древних чибча в области Богота (Колумбия).], и слыл он самым могущественным из всех властителей. Многие со­седние касики признали его власть, но зиждилась она не на порабощении, как то было позднее, при тиране Богота, а на великом уважении, ибо в лице его они почитали са­мого знатного по рождению, самого благородного по крови и первого по добродетелям. И была среди его жен одна, которой он дорожил более всех других, ибо она превосхо­дила их знатностью рода и красотой. Но стерег он ее не так строго, как следовало бы, и она изменила ему с одним его приближенным. Дело не осталось в тайне; слух о том достиг ушей супруга, и он постарался застать их на месте преступления. Гуатавита, согласно обычая, предал соблаз­нителя мучительной казни, а жену он не стал подвергать суровой каре. Но с тех пор, когда случалось индейцам со­браться где-нибудь для попойки или для плясок, они вся­кий раз пели песню о том, как жена Гуатавиты изменила супругу, и пели не только в ограде дворца, но и в домах всех его подданных; ибо так приказал властелин в на­зидание всем женщинам и в наказание своей преступной супруге.

Всем этим он вверг жену свою в такие нестерпимые мучения, что она решила наложить на себя руки. Однажды, дождавшись удобного слу­чая, она тайком выскользнула из дворца. С собой она взяла только девочку-служанку, которая несла ее маленькую дочь, что незадолго до того родила Гуатавите. Выйдя за ограду, женщина пустилась бежать по дороге к озеру: подбежав к озе­ру, столкнула она служанку с ре­бенком в воду и сама кинулась вслед за ними, прежде чем ей смогли помешать хеке [Хеке — колдун, шаман.], жившие вокруг озера в своих хижинах. Услышав громкие всплески воды, хеке выбежа­ли из жилищ, но было уже поздно. Они успели все же узнать жену Гу­атавиты и, хоть спасти ее было нель­зя, один из колдунов стремглав по­мчался во дворец, чтобы рассказать о случившемся.

Услышав о беде, Гуатавита тут же поспешил к озеру, надеясь еще спасти жену и ребенка, но уже ни­кого не нашел. Тогда он приказал са­мому могущественному из хеке до­стать их со дна озера с помощью колдовства. Колдун тотчас же раз­вел костер вровень с гладью озера и положил в огонь несколько гладких плоских камней. Когда камни раскалились докрасна, оп бросил их в воду, а потом и сам нырнул вслед за ними. Долго оставался он под водой, а когда вынырнул, сказал Гуатавите, что видел на дне озера его жену, что она жи­ва и невредима, но вернуться обратно не пожелала, хотя хеке и сказал ей, что муж зовет ее и обещает о прошлом никогда больше не поминать.

— Живет она, — сказал хеке, — в прекраснейшем двор­це; он прекраснее, чем тот, в котором жила она у тебя, и у лона ее покоится змей. И велела жена передать тебе, что рада она, что избавилась наконец от своих мучений, и никогда не вернется туда, где была так несчастна. И еще велела она сказать тебе, что ты сам виновен в том, что потерял ее. Она же сумеет вырастить твою дочь и на том свете, и та будет ей верной подругой.

Тогда Гуатавита велел колдуну снова опуститься на дно озера и вынести оттуда хотя бы дочь. И снова колдун разжег костер, раскалил докрасна камни и, бросив их в воду, нырнул вслед за ними. Снова он долго оставался под водой и вынырнул наконец, держа в руках девочку. Но когда он подплыл поближе, Гуатавита увидел, что дочь его мертва и глазницы у нее пустые. И сказал колдун Гуатавите:

— Змей, что покоится у лона жены твоей, велел ска­зать, что лучше тебе вернуть девочку матери на тот свет, потому что он вынул из нее душу и глаза, а на этом све­те она без них никому не нужна.

Понял тут Гуатавита, что это воля Змея, которого он чтил, и не посмел идти наперекор. Он велел колдуну бросить девочку обратно в озеро, сам же вернулся во дво­рец, скорбя о своей утрате, ибо он любил жену, несмотря на все горе, которое она ему причинила.

И пошел о том слух по всей земле муисков. Со всех сторон стали стекаться к озеру бедные и обездоленные, ища помощи и спасения, ибо и подданные Гуатавиты и люди из других земель, до которых дошла молва об этом, твердо верили, что жена касика им не откажет. Отовсюду шли сюда люди, неся свои дары, и бросали они их в воду, говоря при этом о своих желаниях. И пролегло вокруг озера много-много больших дорог и маленьких тропинок. Говорят, что иногда жена Гуатавиты поднималась на­верх и являлась индейцам; многие даже будто бы видели ее (но, может быть, это был дьявол в ее образе): она была до пояса нагой, внизу же прикрыта юбкой из красной шерсти. Иногда она вещала будущее, и предсказания ее нередко сбывались — не раз она предсказывала засуху или мор, болезнь или смерть касиков. Кончив свои про­рочества, она вновь опускалась на дно, и индейцы твердо верили, что это жена их касика Гуатавиты и что в ее власти подарить им счастье или обречь их на горе.