Эксперимент Перейры

Усилия иезуитов перевести аче к оседлому образу жизни и обратить в христианскую веру удались ча­стично, поскольку из леса были приведены много­численные гуачакиес (в большем числе) и кааигуа (в меньшем). Но успехи достигнуты были слишком поздно, ибо прибытие «мамелюков» и изгнание ие­зуитов помешало этому. Эксперимент Майнтхузена привел к интеграции некоторого числа аче в параг­вайское общество, но не был продолжен из-за отсут­ствия средств. Задача Майнтхузена была облегчена тем, что аче, теснимые со своих земель распростра­няющейся «цивилизацией», практически лишились возможностей, которые они имели в колониальный период,— возможностей укрыться в отдаленных райо­нах, и теперь у них был единственный выбор: либо сдаться Майнтхузену, либо подвергнуться истребле­нию. Эта ситуация осложнилась еще больше во второй половине XX века. Согласно заявлениям, записанным Мюнцелем во время бесед с аче из группы иньяро, они были вынуждены в 50-х годах сдаться белым в плен чтобы, во-первых, не быть физически уничтоженными и, во-вторых, чтобы получить продовольствие, в кото­ром они остро нуждались; взятые таким образом в плен аче почти всегда уходили снова в лес, «когда съедали весь предоставленный им маис». Все это еще более усугубляло положение аче, потому что продолжительное пребывание среди белых порожда­ло, особенно у более молодых аче, потребности и привычки, которые не могли быть удовлетворены в лесу. Таким образом, эволюция жизни логически при­вела к капитуляции этих аче, которые уже не могли (или не хотели) продолжать свою жизнь дикарей в сельве. Это особенно присуще аче из группы иньяро, отношение которых к белым и прежде характеризо­валось заметным миролюбием по сравнению, напри­мер, с аче ывытырусу и аче из района Куругати. Аче группы иньяро поддерживали близкие отношения с белыми начиная с 40-х годов. С 1955 года среди них не было почти никого, кто бы не провел более или менее длительный период времени среди белых. История с парагвайцем по имени Перейра явилась прямым следствием такого положения. Мы не мо­жем исключить возможность того, что подобные истории происходили и в других частях восточного Парагвая.

Мануэль де Хесус Перейра действовал в 50-х годах именно в районе Сан-Хуан-Непомусено, в уже упоминавшемся районе охоты и продажи взятых в плен аче иньяро. В то время Перейра взял в плен несколько аче этой группы, но большая часть из них, однако, убежала от невольничьего режима снова в лес[144].

К концу 50-х годов положение указанной группы стало практически невыносимым. «В середине авгу­ста прошлого, 1959 года на ферме Перейры в Арройо Мороти, в 14 километрах к востоку от конечной же­лезнодорожной станции Борха-Абаи, появилась группа из двадцати индейцев гуаяки... Они пришли во главе с индейцем по имени Пикихи... который, будучи пленен несколько лет назад Перейрой, сбежал после восьми месяцев неволи и вернулся в лес, чтобы при­соединиться снова к своей группе... Группу пресле­довали лесорубы и сборщики листьев мате, на ранчо которых индейцы нападали. Пончо и другие пред­меты одежды, топор, новые жестяные банки свиде­тельствовали о том, что группа недавно нападала на какое-то поселение.

Можно было предположить, что, поскольку из-за своих набегов индейцы подвергались преследованию, группа разделилась: некоторые остались в лесу, а другие — двадцать человек — во главе с Пикихи при­шли искать убежища у Перейры, который был известен человечным обращением с находящимися у него в услужении индейцами[145]. Позднее стало извест­но, что разделение группы объяснялось также ссорой между ее вожаком и одним юношей, причем эта ссо­ра была отражением конфликта между «традициона­листами» и «сторонниками идеи присоединения к бе­лым»[146]. Немного спустя аче, прибывшие к Перейре, привели из леса также остальную часть своей груп­пы, другие двадцать человек[147].

В 1959 году Перейра был взят на службу в депар­тамент по туземным делам, то есть был проведен опыт по превращению охотника за аче в страже за­кона, официально закрепив его положение как руко­водителя группы аче. Участок земли, где жили Пе­рейра и его группа, переходил в ведение департамен­та по туземным делам, а сам Перейра получил чин унтер-офицера лагеря Беато Роке Гонсалеса де Сан­та-Крус[148]. В целях оказания помощи первым двад­цати прибывшим аче парагвайская армия поставила их на довольствие, полагающееся двадцати военно­служащим, и эта помощь оказывается до настоящего времени[149]. Благодаря хорошему отношению со сто­роны министра по делам туземцев генерала Марсиала Саманиего Перейре ежемесячно выдаются сред­ства для приобретения мяса. В том же 1959 году была создана Комиссия помощи индейцам гуаяки, куда вошли представители торговли, банков, духовен­ства и интеллигенции, оказывавшие помощь аче, на­ходящимся у Перейры, представляя им в дар продо­вольствие, одежду и т. п.[150] Приняла также участие в этой деятельности благотворительная организация «Каритас дель Парагвай», отправляя Перейре одеж­ду, порошковое молоко, пшеничную и маисовую муку. Эксперимент Перейры, таким образом, с самого нача­ла отличался от эксперимента Майнтхузена большей гласностью и в особенности финансовой помощью, вызванной этой гласностью, чего, недоставало Майнт- хузену. Эта гласность способствовала тому, чтобы эксперимент не был предан забвению, как это случи­лось с экспериментом Майнтхузена.

Упомянутая Комиссия помощи индейцам гуаяки была распущена в 1961 году, но помощь армии и благотворительной организации продолжала посту­пать. Благотворительная организация прекратила свою деятельность в 1963 году «из-за отсутствия гарантий, что эта помощь доходит до гуаяки»[151]. Но в том же году упомянутая комиссия реорганизо­валась и стала снова отправлять в лагерь Перейры инструменты, одежду и продовольствие[152].

Подобно тому как в прошедшие годы аче, жив­шие поблизости от белых, становились охотниками за аче, гак и на этот раз аче Перейры через некоторое время, вступив в контакты с миром белого человека, посвятили себя охоте за человеком. Они выступили против аче Сьерра-де-Ывытырусу, своих традицион­ных врагов, отличавшихся в культурном и лингвисти­ческом отношении от группы Перейры. Лче группы ывытырусу вступали в частые столкновения с белы­ми начиная с конца 50-х годов. В 1960 году имелись жалобы «земледельцев и арендаторов компаний «Портеро Ибатэ», «Потреро Hv» и «Сьерво куа», чьим плантациям наносился ущерб, из-за набегов аче. Жалобы были направлены властям Гуаиры, которые предложили жителям указанных местностей обра­титься в Комиссию охраны индейцев Парагвая, что­бы положить конец действиям индейцев гуаяки в упомянутой зоне»[153]. Ассоциация индехинистов, к которой было обращено это предложение о сотруд­ничестве с целью мирного разрешения проблемы, от­ветила положительно: «Мы полагаем, что, если кре­стьяне, которые не раз объединялись, чтобы пресле­довать гуаяки, объединят свои усилия с нами, они будут действовать с большей справедливостью, гуман­ностью и с христианским духом». Но это сотруд­ничество, которое подготавливалось между людьми науки и крестьянами, опоздало: в период с февраля по июль 1962 года значительная часть аче группы ывытырусу была «захвачена в плен с помощью аче из группы иньяро, то есть аче Перейры»[154].

Лагерь Перейры включал теперь: 40 аче из груп­пы иньяро (22 мужчины, 10 женщин, 8 детей) и 60 аче из группы ывытырусу (18 мужчин. 17 женщин, 25 де­тей), то есть в общей сложности 100 аче[155]. Указан­ная цифра, возможно, дана слишком осторожно. Меморандум, подготовленный для Парагвайской епископальной конференции, сообщает о 110 жителях;

эта цифра относится, очевидно, к моменту увеличе­ния численности жителей поселка в 1962 году[156]. Указанные цифры показывают в последующие годы тенденцию к уменьшению. В октябре 1963 года оста­валось всего 85 человек (35 — из группы иньяро, 50 — из группы ывытырусу), то есть 85 аче в лагере .Перейры[157]. В июле 1964 года их было 70 или 79[158]. В феврале 1965 года, по неуточненным дан­ным аргентинского исследователя Томасини, который провел этнографическое обследование в лагере, там оставалось «от 45 до 50 аче»[159]. Эта цифра была официально опровергнута, однако позднее подкреп­лена известным специалистом по вопросу индейцев аче Парисом Аревало[160]. Противоречивой была и официальная информация от апреля 1965 года о «78 семьях, согласно сведениям, полученным недавно от начальника лагеря». Информация эта, по-видимо­му, носит вымышленный характер[161]. В августе 1967 года, по официальным данным, в лагере было 77 человек (24 взрослых мужчины, 15 взрослых жен­щин, 23 юноши и мальчика, 15 девочек)[162]. К марту 1968 года насчитывалось 77 человек[163], на 28 мая 1968 года — 77[164]. То, что эта последняя цифра не очень далека от действительности, под­тверждает сотрудник Аргентинского антропологиче­ского института Педро Е. Риверо, который смог Подсчитать жителей колонии в 1970 году, получив «в общей сложности около 60 человек»[165]. Мы не можем указать с точностью число аче, умерших за время этого эксперимента, потому что приведенные цифры включают также детей, родившихся после поступления их родителей в колонию. Но нам извест­но, что в августе 1967 года имелось 39 взрослых жи­телей колонии против 60 в июне 1962 года; согласно другому источнику, из 76 жителей 28 мая 1968 года 70 процентов были дети, что означает наличие 23 взрослых[166]; число скончавшихся еще больше, если принять во внимание, что между 1961 и 1968 годами умирали не только взрослые. Предполо­жение, достаточно обоснованное, поскольку болезни обычно затрагивают менее крепких, то есть как раз детей; и, если вспомним, что при обычно плохом санитарном состоянии детская смертность особенно высока. Цифра, приведенная в одном источнике[167],— 69 умерших между 1962 и 1968 годами,— нам не ка­жется таким образом, преувеличенной.

Если считать правильной цифру, которую поддер­живают Томасини и Аревало, получается, что для периода между июлем 1964 года и февралем 1965 года массовая гибель могла быть объяснена только эпидемией. Трудности точного подсчета были отмечены Миральей: «17 и 18 сентября 1965 года.., доктор философии Сегиер Негрете, испанский иезуит Рамон Хусте и я находились в Арройо-Мороти... Мы увидели, что 25 индейцев выздоравливали от оспы. Перейра объяснил нам, что мы встретили толь­ко 25 гуаяки потому, что они ходят туда и сюда, из лагеря в сельву, где добывают мед и дичь»[168].

Рассмотрим теперь вышеприведенные цифры: группа иньяро не претерпела значительного сокраще­ния в первые месяцы контакта (примечательный факт, учитывая предыдущие опыты), но это объяс­няется, возможно, прерывающимися контактами, ко­торые эта группа поддерживала с парагвайским сель­ским населением. После вступления в колонию груп­пы ывытырусу (1962 год) общая численность населе­ния сократилась на 15 процентов в первые 15 меся­цев, причем обе группы понесли урон примерно в одинаковом процентном отношении — нечто удиви­тельное, поскольку это означает, что снижение не объясняется в первую очередь трудностями первона­чального приспособления («микробы белого», переме­на питания и т. д.), ибо они были почти одинаковыми для группы уже прижившейся среди белых и для недавно прибывшей. В следующие пять лет мы наблюдаем сокращение общей численности населения примерно на 20 процентов, при общем сокращении примерно на 32 процента между 1962 и 1968 годами. Даже оставив в стороне цифру, относящуюся к июлю 1968 года, соответствующее процентное соотношение составит все же 10 и 24 процента. Но мы уже отме­чали, что июльские цифры, по-видимому, являются правильными, и мы также упоминали, что цифра, ко­торую мы используем здесь как основу для 1962 года, является даже чересчур осторожной. Принимая за основу указанную выше цифру — 110 человек для 1962 года,— мы определили бы уменьшение населе­ния между 1962 и 1968 годами на 38 процентов. Тот факт, что сокращение продолжалось также после пер­вых месяцев контакта, став, возможно, еще большим впоследствии, подтверждает наше предположение, что первые трудности приспособления не являются единственной причиной гибели индейцев. Вывод, к которому мы должны прийти, состоит также в том, что нехватка (а не только замена) продуктов пита­ния и отсутствие медицинской помощи являются важными причинами гибели аче. Этот вывод совпа­дает с мнением тогдашнего вице-директора департа­мента по туземным делам Боргоньона, который еще в 1969 году утверждал, что положение аче Перейры «не может оставаться таким дальше... Трудности заключаются в отсутствии средств»[169].

Было бы опрометчивым объяснять сокращение аче только отсутствием помощи Перейре. Выше уже от­мечались различные формы помощи (деньгами и на­турой), к которым следует отнести продовольствие, произведенное аче в колонии: по сведениям, собран­ным Боргоньоном в августе 1967 года, они произвели за последний земледельческий сезон «20 тонн маиса, 120 тонн маниоки, 880 килограммов риса, по 500 ки­лограммов арахиса, картофеля, тыквы, американ­ской фасоли, причем к этому добавляется еще про­дукция свино-и птицеферм»[170]. Проблема, по-види­мому, заключается не столько в отсутствии помощи, сколько в трудностях, возникающих при использова­нии или распределении этой помощи. В заключение можем предположить, что между 1962 и 1968 годами голод и отсутствие помощи были главными причина­ми демографической катастрофы среди «приручен­ных» аче, в то время как трудности биологического приспособления преодолевались с удивительной лег­костью. Резкое сокращение численности индейского населения, возможно, все же меньше, чем сокраще­ние численности групп индейцев, теряющих людей в стычках с вооруженными фермерами. Во время побо­ищ погибают приблизительно от 10 до 20 человек.

Вследствие плохих условий в лагере, а также по­тому, что в районе уже почти не было диких аче, ко­торых можно было бы привлечь или взять в плен, население лагеря было переведено в 1968 году в зону сравнительно высокой плотности расселения аче, близ Сан-Хоакина (Каагасу)[171]. Это был новый район, где стали возникать конфликты между аче и белыми[172]. Перейра и аче, состоящие у него на службе, вмешались в эти конфликты в 1970 году, когда начали преследовать еще не обращенную в христианскую веру группу, часть которой они захва­тили и привели в лагерь в конце 1970 года. Населе­ние лагеря, к тому времени названного Националь­ной колонией гуаяки, выросло до 83 человек[173]. После захвата в плен новой группы в декабре 1970 года общее число жителей колонии достигло, согласно официальным данным, 126 человек[174]. Эта цифра приблизительно совпадает с результатами демографического обследования М. Мюнцеля в 1971 году. Анализируя эти цифры, мы приходим к заключению, что опубликованная цифра о только что захваченных в плен 36 индейцах в ноябре 1970 года представляется очень заниженной[175]. В самом деле, «Перепись семей гуаяки из сельвы, поступивших в Национальную колонию гуаяки в Сан-Хоакине 28 ноября 1970 года» (копию этого до­кумента авторы получили через департамент по туземным делам) определяет, что их было 47, цифра, подтвержденная демографическим обследованием М. Мюнцеля. Эпидемия гриппа и другие болезни погубили 20 человек в первый год их пребывания в ко­лонии. Это означает сокращение населения колонии примерно на 15 процентов от общей численности и соответственно на 42 процента для новой группы.

Цифры показывают, что проблема биологических трудностей первого контакта, незначительная в пред­шествовавшие годы, стала теперь более серьезной. Тот факт, что одновременно материальная и санитар­ная помощь колонии значительно увеличилась, еще раз подтверждает нашу мысль: проблема заключает­ся не столько в помощи, направляемой в колонию, сколько в использовании этой помощи. Число захва­ченных в плен в марте достигло примерно 80, причем согласно наблюдению М. Мюнцеля, который присут­ствовал при их прибытии в колонию, они принадле­жали к той же подгруппе, что и захваченные в плен в ноябре 1970 года. В апреле 1972 года были пленены еще 90 индейцев. В середине мая 1972 года один посетитель колонии смог заметить наличие 25 новых могил и 32 — к концу мая (могли быть и другие могилы — вне поля зрения или достаточно старые, чтобы быть замеченными). Во время охоты ее участники видели вдали следы других частей той же группы и выразили намерение захватить их в плен в ближайшее время.

Собранный материал, на наш взгляд, позволяет сделать некоторые сравнения с другими эксперимен­тами по привлечению аче из сельвы. Наиболее под­ходящим для этого является эксперимент Майнтху­зена.

Если сравнить один эксперимент с другим, роли белого и аче, то они представляются поставленными в обратном порядке: в то время как Майнтхузен активно искал аче, во втором эксперименте аче сами покинули лес, по собственному решению, более или менее добровольно, и направились к белым, которые вначале играли только пассивную роль (не убивали их). Однако потом роли снова переменились: в эксперименте Майнтхузена, если судить по утверждению автора, был впоследствии мирный приход аче, в эксперименте же Перейры было наоборот — его ру­ководитель гордился тем, что «вытаскивал» дикарей из сельвы. То есть мы вернулись тут к методам на­чала колониального периода. Отличие может в известной степени основываться на различном поведе­нии аче: первые аче, прибывшие более или менее добровольно, были группой, отличавшейся явным миролюбием, они уже привыкли к белым, в то время как те, что были силой захвачены в плен позднее, принадлежали к более воинственной ветви аче, ме­нее склонной сдаваться в плен[176]. Некоторая доля ответственности за охоту на человека может быть приписана самим аче, которые, вероятно, видели здесь возможность продолжать свои старые схватки С враждебными группами. Другое различие между Двумя упомянутыми экспериментами состоит в том, что для эксперимента Перейры материальные трудности в основном были преодолены благодаря многочисленным видам помощи. Причем трудности с годами возрастали.

Другое отличие состоит в различной степени ин­тереса, который главные действующие лица проявля­ли к аче. Что касается Майнтхузена, то он издал работ ы научного значения относительно культуры аче. Покровители эксперимента Перейры до сих пор не разрешили провести какое-либо антропологиче­ское обследование аче в Национальной колонии гуаяки; исключение было сделано лишь для изуче­ния физических данных обследуемых. Сам Перейра не владеет языком аче, и авторы книги поняли, что их сотрудник и непосредственный начальник лагеря еще в 1971 году не отдавал себе отчета в том, что аче делились на различные группы и говорили на разных диалектах. Само название «Национальная колония гуаяки» свидетельствует об известном неве­жестве или безразличии ее основателей к аче (кото- рые считают унизительным и постыдным название «гуаяки»).

В заключение несколько слов об общей численности аче. Указания на этот счет весьма неопределенны и противоречивы. По Итте, считается, что в конце XIX века их было от 500 до 600[177]. Наоборот, Вогт в начале XX века высказал предположение, что их 3—4 тысячи человек[178]. Майнтхузен в 1925 году сделал подсчет на основе площади, которую использует группа аче для своего пропитания, и определил их численность: около 800 в 1910 году; принимая во внимание эпидемии, которые последовали затем, он считает, что «в 1920 году их могло остаться самое большее 500»[179]. На основе подобного расчета Миралья в 1941 году предположил численность аче в 600 человек[180], но в 1961 году оценил этот подсчет как «исключительно приблизительный»[181]. Виванте и Ганседо, принимая во внимание сокращение аче как из-за их преследования, так и из-за смерти в ла­гере для оседлых аче, в 1969 году оценивают их чис­ленность примерно в 300 человек[182]. Однако недав­ние контакты с аче привели нас к заключению, что действительные цифры выше тех, которые ранее предполагались. Только группа ывытырусу, когда была захвачена в плен Перейрой, насчитывала 60 человек, а это, несомненно, не составляло общую численность подлинной группы, ибо до сих пор счи­талось, что в группе бывает от 25 до 60 человек. Об аче из сельвы в районе Куругати более высокие цифры, однако их трудно проверить; еще в 1968 году сообщалось о «группах, насчитывающих более 500 гуаяки» (что кажется преувеличением) и о напа­дении сразу более 100 аче[183]. Группа, захваченная в зоне Куругати и отправленная в Национальную колонию гуаяки, на различных этапах между 1970 и 1972 годами, согласно официальным данным, дости­гала общей численности более 200 человек.

Томасини в 1969 году предполагает существова­ние по крайней мере двух групп аче, еще не обра­щенных в христианскую веру: группы в зоне Рио- Мондай («группы, состоящей из 30—60 человек») и гр\ппы в северной зоне («Сан-Хоакин, Куругати до зоны Игатими; имеются сведения по крайней мере об одной группе... но, возможно, есть и другие»)[184]. Чейс Сарди дополняет эти данные в 1971 году: он считает, что общая численность аче в сельве 500—600 человек, разделенных на 6 групп. Одна группа из района Ибирароюана, в окрестностях горной цепи Мбаракайу к северо-западу от Сальтос-де-Гуаиры, приблизительно 70 человек. Вторая группа, возмож­но насчитывающая человек 100, находится к юго- востоку от Куругати. Третья группа, в которой около 80 человек, обитает к юго-востоку от Итакири. Чет­вертая расположилась на холмах Сан-Хоакина, близ Национальной колонии гуаяки. Пятая, насчитываю­щая по меньшей мере 40 человек, находится на бере­гах Арройо-Ондо, поблизости от Сан-Хоакина. Ше­стая, возможно не более 40 человек, охотится в зоне реки Ипетигуасу и истоков Ньякундай и Инья­ро[185]. Как уже было сказано, мы должны несколько увеличить некоторые из этих цифр. С другой стороны, недавние сведения, полученные из Национальной колонии гуаяки, делают маловероятным, чтобы име­лись еще «дикие» аче около самой колонии. Четвер­тая группа Чейса Сарди уже была, вероятно, истреб­лена колонистами района; еще одна группа, упомя­нутая этим автором, видимо, была захвачена в плен и отправлена в Национальную колонию гуаяки уже после публикации данных Чейса Сарди.

Все цифры касаются исключительно «диких» аче. Национальная колония гуаяки имеет в настоящее время более 260 жителей, если не считать резкого сокращения численности аче из-за наличия эпидемии и голода в момент, когда мы пишем эти строки. Число аче, плененных белыми и находившихся вне Национальной колонии гуаяки, неизвестно, так как начавшаяся перепись их в 1957—1960 годах не была завершена, так же как и регистрация похищенных малолетних аче.

---

[144] См. об этом у Ммюнцеля, с.98 данной книги.

[145] Cadogan, 1962b, p. 33; см. также; S u г с о, 1959b; Miraglia, 1969, p. 133; Miraglia —Saguier Negrete, 1969, p. 140, 157

[146] См. труд Мюнцеля во второй части этой книги и в: Cadogan, 1968а, III.

[147] Cadogan, 1962b, p. 34; 1968а, HI; Cadogan — Colleville, 1963, p. 42; M a n r i q u e, 1966, p. 65.

[148] В о r g о g n о n, 1968, p. 359; Miraglia —Saguier Negrete, 1969, p. 140; Zarate, 1965.

[149] «АВС», 15 de diciembre de 1970.

[150] Surсo, 1959a.

[151] Согласно Шасе Сарди, 1965. См. также: Borgognon, 1968, p. 359.

[152] Cadogan, 1963.

[153] «Tribuna», 9 de febrero de I960; см. также: «Pais», 8 de febrero de 1960; «Patna», 9 de febrero de 1960.

[154] Miraglia, 1964, p. 2. См. также: Miraglia, 1969, p. 133; Miraglia —Saguier Negrete, 1969, p. 140; Manrique, 1966, p. 65; A s i, 1963, p. 31.

[155] M a n r i q u e, 1966, p. 65. Опубликованные цифры не яв­ляются результатом личных наблюдений автора (который по этой причине предваряет из осторожности каждую цифру словом «при­близительно»); это означает, что, весьма возможно, в этом слу­чае речь идет о цифрах, указанных Перейрой, то есть о цифрах из официальной статистики.

[156] «Индейская проблема в Восточном районе. Доклад, под­готовленный Центром общественно-религиозных исследований и Субсекретариатом общественной деятельности и помощи для Парагвайской епископальной конференции, 1965», содержащийся в «Коллекции неизданных документов или находящихся в лич­ном пользовании для интерэтнического общения в Парагвао» Мигеля Чейса Сарди. Меморандум основан на цифрах, которые были заимствованы из консультации, проведенной судьей Вильяррики, данных Центра общественно-религиозных исследований, до­клада департамента по туземным делам министерства обороны.

[157] A si, 1963, р. 31; «Tribuna», 5 de octubre de 1963. «Около 86 аборигенов, таким образом точное число явно составляло 86 человек, а к этой цифре было прибавлено слово „около”».

[158] Miraglia — Saguier Negrete, 1969, p. 155, 157; Chase Sardi, 1965.

[159] Tomasini, 1969, p. 9L Ранее это отмечалось в: Chase Sardi, 1965.

[160] Опровергнуто: Zarate, 1965. Подтверждение указания Томасини: «Tribuna», 22 de febrero de 1971.

[161] Zarate, 1965. Комментарий: Departamento, 1968, p. 6.

[162] Borgognon, 1967, p. 10. Статья представляет своего рода официальный ответ на нападки на политику властей в отно­шении аче.

[163] Vivante — Gancedo, 1968, p. 39.

[164] «Tribuna», 28 de mayo de 1968; Chase Sardims.; упоминание касается инспекционной комиссии, назначенной пре­зидентом республики и возглавлявшейся генеральным секретарем президента Анхелем Перальтой Арельяно.

[165] Rivero, 1970, р. 3.

[166] Ibid., nota 158; «Tribuna».

[167] Llorente, 1970, p. 232.

[168] Miraglia — Saguier Negrete, 1969, p. 142.

[169] Borgognon, 1969, p. 359s. «Трудности заключаются в отсутствии средств и ресурсов для намеченных целей. Если мы отметим, что аборигены Восточного района лишены подлинной помощи в различных социальных и экономических аспектах, мы должны признать, что гуаяки находятся на пути к своему уни­чтожению». (Подчеркнуто Боргоньоном.)

[170] Borgognon, 1967, р. 10. Автор мог основываться на официальных данных департамента по туземным делам.

[171] См. источники, приведенные в сносках 162 и 158.

[172] Instituto..., 1970, р. 9. Вначале было запланировано пере­вести лагерь в район Куругати. «Tribuna», 28 de mayo de 1968.

[173] Llorente, 1970, p. 232.

[174] Общее число жителей колонии в декабре 1970 года см. в: «АВС», Asuncion, 5 de diciembre de 1970, p. 28 («более 120 жи­телей»); 15 de diciembre de 1970, p. 30 («126 гуаяки»); 16 de diciembre de 1970 («126 гуаяки»).

[175] Цифры 36 была опубликована в: «АВС», Asuncion, 5 de diciembre de 1970. Путаница с цифрами объяснялась, видимо, тем, что на самом деле новые пленники прибыли двумя контингентами и что затем большая часть их скончалась.

[176] Согласно данным М. Мюнцеля.

[177] Vogt, 1902, р. 35.

[178] «Эти примитивные племена, численность которых не мо* жет быть очень большой» (Vogt, 1966, р. 291).

[179] Maynzhusen, 1925, р. 316; Мауnzhusеn — Меtraux — Baidus, 1966, p. 436.

[180] Miraglia, 1941, p. 356.

[181] Miraglia, 1961, p. 84.

[182] Vivante-Gancedo, 1968, p. 39.

[183] «АВС», 30 de mayo de 1968.

[184] Tоmasini, 1969, p. 81. Относительно численности группы Мондай см. также; Pereira — Cadogan, 1968, p. 140; «Численность группы составляет примерно 40 человек, и Перейра намерен извлечь их из леса, если будет обеспечен необходимыми средствами».

[185] Chase Sardi — Meza, 1971, p. 18s.; см. также: Chase Cardi.