Радикальные реформы генерала Хуана Веласко Альварадо

В условиях, сложившихся в Перу к октябрю 1968 г., военный режим стал един­ственно возможной формой правления, поскольку традиционные буржуазно-оли­гархические институты власти уже потеряли возможность управлять нацией, а ле­вые силы такой способности еще не приобрели.

Вечером 3 октября было объявлено, что военная хунта в составе командующих всеми родами войск избрала президентом генерала X. Веласко Альварадо. Хуан Веласко Альварадо (1909-1977) - выходец из крестьянской семьи, познавший в юно­сти нужду и лишения, самостоятельно прошедший все этапы служебной карьеры военнослужащего и получивший в 1965 г. чин дивизионного генерала, накануне пе­реворота 1968 г. стал главнокомандующим сухопутными силами и начальником Объединенного командования вооруженных сил Перу.

Премьер-министром и военным министром назначался генерал Эрнесто Монтанье Санчес. Во имя институционной сплоченности военные добились компромисса: представители ВМФ, ВВС и армии поделили между собой министерские посты.

Политический режим в Перу представлял собой по форме военную диктатуру: парламент был распущен, действие конституции приостановлено, законодательная и исполнительная власть принадлежала президенту. Президент и правительство на­значались военной хунтой, власть на местах (префектуры всех департаментов) так­же перешла в руки военных.

Вооруженные силы, выступавшие как политический институт, разработали доктрину и планы развития страны, базировавшиеся на программном документе "План Инка", датированном 28 апреля 1968 г. и впервые обнародованном президен­том Веласко в послании нации 28 июля 1974 г. "План" выдвигал основные задачи революции "по обеспечению интересов и стремлений широких масс нации". Кон­кретизация "Плана Инка" давалась в трех основных документах - "Манифесте ре­волюционной хунты", опубликованном в день взятия власти, "Статуте революционного правительства", датированном тем же днем, и "Основных направлениях со­циально-экономической политики революционного правительства", принятых в де­кабре 1968 г.

В "Манифесте" говорилось о причинах решения армии взять власть в свои ру­ки, давалась оценка деятельности свергнутого президента Ф. Белаунде Терри и про­возглашались цели военного правительства. Главной целью определялась ликвида­ция зависимости, проистекающей из экономических, финансовых и торговых отно­шений с развитыми странами. "Статут" определял главные задачи правительства, в том числе преобразование общественных структур, повышение уровня жизни наи­менее обеспеченных слоев населения, националистический и независимый характер деятельности правительства, достижение союза, согласия и интеграции перуанцев. Согласно "Статуту" президент республики назначался по единодушному решению Революционной хунты и осуществлял функции исполнительной власти посредством издания декретов-законов.

Первоначальная реакция перуанской общественности на переворот и докумен­ты нового правительства была резко отрицательной. Руководители всех политиче­ских партий, за исключением Э. Сеоане и генерала М. Одрии, осудили переворот. По всей стране на протяжении октября-ноября 1968 г. проходили выступления про­теста против захвата власти военными.

Веласко Альварадо дополнительно разъяснял, что вооруженные силы взяли е свои руки власть в результате длительного уяснения перуанской действительности. Это был не переворот, а революция, но не марксистская, поскольку "мы не идем к обществу коммунистического образца". В то же время "мы не собираемся поддер­живать традиционный статус-кво, наоборот, мы будем изменять его... глубочай­шим образом ...Мы идем к новому строю перуанского общества". Если империализм и местная реакция, по словам Веласко, не дадут правительству совершить "мирную революцию" сверху, при уважении прав частной собственности, на них ля­жет ответственность за ее провал и выбор народными массами более радикальной альтернативы, т.е. социалистической революции.

Формулировка основных принципов экономической политики Революционного правительства вооруженных сил (РПВС) была завершена и обнародована в речи Веласко Альварадо на VI латиноамериканской конференции промышленников в апреле 1970 г. Ее основные положения, названные впоследствии доктриной Вела­ско, сводились к следующему: 1) основные богатства и природные ресурсы должны принадлежать государству; 2) экономическое развитие направляется на удовлетво­рение интересов нации в целом, а не на стремление к наживе отдельных лиц и груп­пировок; 3) иностранные капиталовложения должны содействовать росту нацио­нальной экономики; 4) указанные мероприятия призваны укреплять независимость страны и улучшать условия жизни народа. В соответствии с этой доктриной ино­странные предприятия должны постепенно превращаться в смешанные с опреде­ленным ограничением иностранного капитала, а затем - в национальные. Страна нуждается в гуманистической и справедливой "диверсифицированной индустриали­зации, в рамках которой могли бы процветать частные предприятия, кооперативы, самоуправляющиеся предприятия и государственные предприятия..."

Веласко Альварадо разъяснял, что военные защищают "мирную революцию, которая, избегая хаоса и насилия, делает реальным более справедливое распределе­ние богатства, достижение быстрого повышения уровня жизни... большинства". "Чтобы обеспечить справедливое социально-экономическое развитие, нынешние структуры должны быть изменены".

В период с октября 1968 г. до середины 1969 г., который считается начальным периодом деятельности военных, происходит радикальная трансформация тради­ционной экономической структуры. Ее базовым документом становится принятый и декабре 1968 г. план "Основные направления социально-экономической полити­ки революционного правительства", подтверждающий курс на национализацию ос­новных отраслей экономики. Особенно важным в этом плане становится, во-пер­вых, отмена концессий на разведку и добычу нефти и замена их контрактами, кото­рые должны были подписываться с государственным предприятием "Эмпреса петролера фискаль" (ЭПФ); во-вторых, выделение первостепенной роли государства в дальнейшем развитии экономики и участие его в качестве предпринимателя в глав­ных отраслях экономики; в-третьих, стимулирование индустриализации в качестве основы нового экономического курса, опирающегося на расширение внутреннего рынка, а не на увеличение экспорта.

5 октября 1968 г. РПВС аннулировало "Акт Талары" и соглашение, заключен­ное с "Интернэшнл петролеум компани" (ИПК). 9 октября правительство установи­ло контроль над месторождениями Ла-Бреа и Париньяс, а также над всем нефтепе­рерабатывающим комплексом в Таларе: войска первого военного округа под ко­мандованием генерала Фермина Малаги заняли установки комплекса и передали их уполномоченному правительства контр-адмиралу Э. Симику. В обращении по ра­дио Веласко Альварадо заявил, что "с этого момента суверенитет перуанского го­сударства не просто декларация, а подлинная реальность". Вскоре 9 октября было провозглашено днем национального достоинства. Отношение перуанской общест­венности к военному режиму стало меняться. 10 октября правительство объявило, что оплата экспроприированного имущества будет производиться за счет долгов компании перуанскому государству. Позднее, в феврале 1969 г., Веласко объявил ИПК требование об уплате долга Перу за весь период ее деятельности с марта 1924 г. по 9 октября 1968 г. в размере 690,5 млн долл. На базе ЭПФ и экс­гумированной собственности ИПК 24 июля 1969 г. была создана государственная перуанская нефтяная компания ПЕТРОПЕРУ.

Вместе с тем, остро нуждаясь в инвестициях, РПВС разъясняло, что "экспроприация ИПК не является актом, направленным против иностранных вкладчиков, чье сотрудничество необходимо стране". Весной 1969 г. были заключены контрак­ты на разработку нефти с американской нефтяной компанией "Тексас петролеум". В области горнодобывающей промышленности правительство пошло по пути усиления государственного контроля. В августе 1970 г. был провозглашен важный декрет-закон № 1К36К о горнорудном деле, который устанавливал для иностранных концессионеров твердью сроки ввода в эксплуатацию месторождений полезных ис­копаемых. В случае нарушения сроков месторождение переходило в руки созданного в апреле 1970 г. государственного горнорудного предприятия "Мипероперу". Эта мера позволила в декабре 1970-январе 1971 г. передать под государственный кон­троль такие крупные месторождения, как "Серро верде", Мичикильяй, Кельянеко. В июне 1971 г. декрет-закон № 18880 утвердил за государством ведущую роль в ос­воении и эксплуатации минеральных ресурсов; в ведение государства перешел экс­порт всей продукции горнорудной промышленности и переработки меди. На всех предприятиях этой отрасли были созданы "горняцкие общины" с теми же правами, что у "промышленных" и "рыболовецких общин".

В ноябре было создано государственное металлургическое объединение "Сидерперу", в ведение которого передавались производство, обработка и коммерче­ский сбыт стали, В целях координации деятельности всех предприятий госсектора, а также смешанных и частных предприятий была учреждена Финансовая корпора­ция развития (КОФИДЕ), обладавшая первоначальным капиталом в 15 млрд солей. В последний день 1979 г. декретом-законом № 20492 был экспроприирован весь горнорудный и металлургический комплекс, принадлежавший американской ком­пании "Серро-де-Паско", и создано горнорудное предприятие Центра Перу (Сентромин-Перу).

В 1974 г. были национализированы 14 крупных американских предприятий в тя­желой промышленности и установлен полный контроль государства над производ­ством цемента, которым до того времени монопольно владела олигархия. 13 мая 1975 г. декретом-законом № 21144 были прекращены операции транснациональной корпорации "Галф ойл"", а в июле 1975 г. последовала национализация железоруд­ной компании "Маркона".

Был установлен государственный контроль над продажей за границу рыбьего жира и рыбной муки - важных предметов национального экспорта. В начале 1970 г. было введено ограничение доли иностранного, главным образом американского, капитала в морских судоходных компаниях.

В марте 1971 г. был провозглашен декрет-закон № 18810 о рыболовстве, кото­рый запрещал новые иностранные инвестиции в рыболовстве и ограничивал преж­ние капиталовложения иностранцев 49%. В мае 1973 г. по декретам-законам № 20000 и 20001 устанавливалась государственная монополия на рыбную промыш­ленность и производство рыбной муки и создавалось государственное предприятие "Песка-Перу".

Правительство поставило под государственный контроль телеграфную и те­лефонную связь, ранее находившуюся в руках американских корпораций, запре­тило импорт автомашин, а также ввело высокие налоги на производство ино­странных автомобилей, собираемых в Перу. Таким образом, к началу 1974 г. из 79 крупнейших предприятий Перу 42 уже находились в государственной и коллектив­ной собственности, на их долю приходилось более 50% выпуска промышленной продукции.

Большие усилия правительство направило на то, чтобы положить конец утеч­ке валюты из страны. В мае 1970 г, был установлен правительственный контроль над всеми валютными операциями. Объем иностранной валюты отныне произво­дился только в государственном банке Перу.

В канун нового 1969 г. был принят декрет-закон № 17330, согласно которому, в частности, все создаваемые банки должны принадлежать исключительно перуан­цам. Уже действующие коммерческие банки могли считаться национальными толь­ко при условии, что 75% их акционерного капитала принадлежало перуанцам. Од­новременно ограничивалась сфера деятельности иностранных банков. Мероприя­тия в кредитно-банковской сфере сделали кредитную систему Перу почти полно­стью государственной.

Реформа банковского дела 1970 г. укрепила финансовые позиции государства. Правительство приобрело крупнейшие банки страны - "Банко популяр", "Банко континенталь" и "Банко интернасиональ", большая часть капиталов которых при­надлежала иностранцам. Все эти меры обеспечили государству контроль над 60% капиталов и банковских операций, вплотную приблизив Перу к установлению госу­дарственной монополии над всеми банками. Появилась возможность финансировать аграрную реформу и приступить к созданию государственного сектора в раз­личных отраслях экономики.

Нежелание олигархии включиться в программу индустриализации, ее выступления против закона о промышленности привели к тому, что РПВС передало под контроль государства предприятий черной и цветной металлургии, химической про­мышленности, производство удобрений, цемента, бумаги, станкостроение, транс­порт, сельскохозяйственное машиностроение, судостроение, энергетику. В январе 1971 г. было создано национальное предприятие "Электро-Перу", объединившее в своих руках производство электроэнергии в стране.

Меры в защиту национальных интересов, принятые правительством в конце I96K и на протяжении 1969 г., принесли определенные положительные сдвиги в эко­номической жизни страны. Уже к середине 1969 г. была зафиксирована стабиль­ность розничных цен, удалось установить контроль над инфляцией, денежным об­ращением и кредитными операциями. Запасы валюты достигли 175 млн долл. - са­мого высокого уровня за многие годы. Вместе с тем значительно сократились ча­стные капиталовложения в производство: олигархия не желала участвовать в эко­номических мероприятиях правительства. Но тем самым она объективно подталкивала военных к более радикальным позициям.

Правительство предприняло попытки ввести в экономическую деятельность i цементы планирования. Была создана комиссия предпринимателей, которая должна была войти в состав фронта борьбы с экономической отсталостью и уча­ствовать в разработке планов развития. Это был один из путей, которые правительство использовало, пытаясь привлечь буржуазию к участию в проводимых им мероприятиях.

Весной 1971 г. правительство разработало пятилетний план на 1971-1975 гг. - первый в истории страны план экономического и социального развития. Он был на­правлен на ускорение темпов проведения аграрной реформы, предусматривал рост промышленного производства и повышение производительности труда, сокраще­ние безработицы, укрепление госсектора и расширение участия трудящихся в при­былях предприятий.

Важнейшее значение имело принятие "Основного закона о промышленности", обнародованного 28 июля 1970 г. с целью стимулировать индустриальное развитие и соблюдать права, которые революция предоставила трудящимся. Закон предпо­лагал передачу экономической и политической власти широким слоям националь­ного большинства и достижение лучшего и более справедливого распределения благ. "Основной закон о промышленности" значительно ограничивал деятель­ность иностранного капитала в национальном производстве. Он делал упор на раз­витие тяжелой промышленности - основы независимой индустриализации, откры­вал перспективы радикального преобразования всей структуры обрабатывающей промышленности, создавал условия для введения планирования.

Каждое промышленное предприятие обязывалось, в соответствии с законом, ежегодно выделять 10% прибылей для распределения среди трудящихся. На пред­приятиях создавались промышленные общины, представлявшие и защищавшие ин­тересы трудящихся. Они были призваны обеспечить постепенный переход 50% ка­птала под контроль рабочих. Было установлено, что капитал общины должен накапливаться за счет ежегодного отчисления до ? от суммы чистой прибыли. Эти средства, не облагаемые налогами, должны были вкладываться в фонды предпри­ятия, пока общий фонд общины не составит половины капитала. В результате ра­бочие должны были стать владельцами этой части суммы как члены промышлен­ной общины. По меньшей мере один представитель общины должен был входить в административный совет предприятия.

28 июля 1972 г. в Послании нации президент Веласко официально объявил о со­здании нового сектора экономики - сектора общественной (социальной) собствен­ности, в котором, по словам президента, воплощена "сама суть революции, как процесса, направленного на создание социально-экономического строя, качествен­но отличающегося от капиталистического и коммунистического строя". Под общественной (социальной) собственностью понималась система производственных предприятий групповой коллективной собственности, в которую входят создавае­мые с помощью государства предприятия. Занятые на них рабочие и служащие должны были участвовать в управлении производством, распределении прибылей, организации социальных услуг. В целом, по словам Веласко, экономика должна будет носить многоукладный характер, включая наряду с общественной собственностью государственный сектор, реформированный в связи с созданием трудовых об­щи, сектор, предприятия которого уже не могут считаться "капиталистическими в традиционном смысле слова", и частный сектор.

Генерал Веласко дал в этом послании определение перуанской революции как процесса, направленного на создание демократии полного участия, основанной на моралистической экономике с преимущественным упором на социальную собственность на средства производства". При этом он еще раз подчеркнул, что цели, которые ставит перуанская революция, и цели, преследуемые сторонниками капитализма, с одной стороны, и коммунизма - с другой, "противоположны и несовместимы".

Несмотря на тяжелый ущерб, причиненный стране разрушительным землетрясением в мае 1970 г., ВВП вырос на 7,3% (в 1969 - на 4,1%). Сократился дефицит госбюджета, несколько уменьшилась безработица, была увеличена зарплата для категорий рабочих и служащих, приняты меры против роста цен на товары первой необходимости, положено начало решению жилищной проблемы. В апреле 1973 г. принимается закон о пенсиях, установивший единый срок выхода на пенсию для рабочих и служащих и увеличивший более чем в 3 раза минимальный размер пенсий.

Национализация нефтепромыслов Ла-Бреа и Париньяс положила начало конфронтации Перу с Соединенными Штатами. 16 октября 1968 г. американское правительство направило Перу ноту, в которой США угрожали в случае отказа от выплаты компенсации ИПК лишением Перу американской экономической помощи и дифференциальных тарифов на рынке США в соответствии с "поправкой Хикенлупера" к закону о помощи иностранным государствам. Перуанское правительство отвергло эту ноту как попытку вмешательства во внутренние дела.

Постепенное усиление конфронтации содействовало укреплению позиций патриотического крыла вооруженных сил, вело его к более четкому определению ? лица. Это происходило на фоне борьбы в правительстве различных течений по вопросу о выборе путей дальнейшего развития Перу. Как свидетельствовали события ноября-декабря 1968 г., в правительстве, преодолевая сопротивление оппозиционных элементов армии, постепенно одерживало верх антиимпериалистическое крыло офицерства. Веласко поставил в известность совет министров о том, что может произойти, если молодые офицеры вернутся из казарм с войсками. В 1969 г, двум представителям правого крыла пришлось уйти в отставку с помощью министров экономики и финансов ввиду их благосклонной к ИПК позиции, позволившей компании вывезти в США 17 млн долл., предназначенных для выплаты перуанскому государству. Их посты в правительстве заняли известный своими ле­выми взглядами генерал Хорхе Фернандес Мальдонадо и представитель умеренно­го крыла генерал Франсиско Моралес Бермудес.

Конфронтация с США постепенно усиливалась. 23 ноября 1968 г. министр ино­странных деле Меркадо Харрин заявил, что Перу будет защищать от посягательства США свой суверенитет над территориальными водами (200-мильная зона). 24 но­ября начались переговоры с польской торговой миссией о кредитах и предоставле­нии технической помощи Перу, завершившиеся предоставлением Перу польского кредита в размере 1 млрд солей. МИД Перу объявил, что расширит торговлю и с другими социалистическими странами. Министр сельского хозяйства объявил о том, что правительство экспроприирует 200 тыс. га земли, захваченной у индейских общин американской компанией "Серро-де-Паско".

Американская пресса развернула антиперуанскую кампанию, обвиняя военное правительство в "коммунизме" и "насеризме". Словесная риторика подкреплялась реальными угрозами: под давлением США Международный валютный фонд поста­вил условием предоставления нового кредита Перу благоприятное для американ­ского капитала решение вопроса о компенсации ИПК. Ответом перуанского прави­тельства было заявление Веласко, что Перу намерено установить дипломатические и торговые отношения со всеми странами, включая социалистические. В конце ян­варя 1969 г. правительство отменило запрет на поездки в социалистические страны и установило дипломатические отношения с Чехословакией (3 января), Советским Союзом (1 февраля 1969 г.) и другими социалистическими странами.

В марте 1969 г. в Лиму прибыл специальный посланник президента США Р. Ни­ксона адвокат Джон Ирвин, тесно связанный с финансовой группой Рокфеллера, собственника "Стандарт ойл", филиалом которой являлась ИПК. Была предприня­та попытка заставить Перу согласиться на выплату компенсации ИПК. Перуанское правительство вновь ответило твердым отказом.

Вокруг Перу в этот период сосредоточилось внимание всех латиноамерикан­ских стран. Большинство их них осудило угрозы США применить к Перу "поправ­ку Хикенлупера". В таких условиях США не решились на открытое применение экономических санкций против Перу и объявили об отсрочке их применения до ав­густа 1969 г.

В мае 1969 г. произошло новое обострение перуано-американских отношений в связи с захватом американских судов в 200-мильной зоне Перу. США приняли ре­шение в качестве наказания прекратить оказание военной помощи Перу на основа­нии "поправки Пелли". В ответ перуанское правительство предложило американ­ским военным миссиям покинуть страну и отменило как нецелесообразный визит специального посланника Никсона, губернатора штата Нью-Йорк Н. Рокфеллера, совершавшего в те дни поездку по латиноамериканским странам.

В июне правительство Перу, разрывая с традиционной внешнеполитической ориентацией на США, объявило, что в качестве наблюдателя примет участие во встрече неприсоединившихся государств. 4 июля 1969 г. правительство США, опа­саясь, что перуанские власти найдут новые источники получения из-за границы во­енного оборудования, решило аннулировать применение к Перу "поправки Пелли" и возобновило ему поставки американского оружия²⁷.

В дальнейшем США начали сочетать прямой нажим на Революционное правительство вооруженных сил с более гибкой тактикой "осмотрительной дипломатии и осторожной финансовой блокады", используя принцип "малозаметного присутст­вия". Этому способствовало обращение РПВС к "новым правилам игры" с США, вызванное резко возросшей необходимостью привлечения в Перу новых инвестиций для проведения широкомасштабных программ, объявленных военными. Пос­кольку "строптивость" Веласко Альварадо вызвала сокращение инвестиционной помощи по государственной линии, то перуанское правительство обратилось за помощью к иностранному частному капиталу. В отрасли промышленности, банковского дела и сферы услуг, находившиеся под контролем государства, и в смешанные компании с участием перуанских предпринимателей был открыт доступ международным монополиям. В 1971 г. РПВС объявило о создании в Перу "климата доверия" к иностранным инвесторам, начавшим финансировать множество проектов. Перу получило ассигнования от Парижского клуба, Межамериканского банка развития (МАБР), Международного банка реконструкции и развития (МБРР) [МАБР в 1976 г. ассигновал 113.3 млн долл., в 1974-1976 гг. МБРР выделил Перу 1,3 млрд долл. (см.: Кузнецов B.C. Перу. М., 1976. С. 107).].

В "гуманных целях" в Перу поступили средства в связи со стихийными бедствиями 1970-1972 гг. Получив от консорциума частных банков США займы для урегулирования споров с национализированными компаниями, перуанское правительство обязалось в 1974 г. выплатить правительству США 76 млн долл. для распределения между "пострадавшими" в ходе национализации компаниями. Еще 74 млн долл. перуанские власти передали 5 американским филиалам.

Но вновь создаваемых с привлечением иностранного капитала предприятиях перуанское государство оставляло за собой контрольный пакет акций, а долг иностранному кредитору выплачивало на компенсационной основе. При этом преимуществом пользовались те иностранные компании, которые соглашались на благо­стные для Перу условия. Так было налажено сотрудничество с японскими и французскими фирмами. Перед лицом нажима со стороны США правительству необходимо было заручиться поддержкой большинства перуанцев. Для этого оно должно было предпринять практические шаги, действительно отвечавшие нуждам большинства населения в первую очередь крестьянства.

Особое значение для судеб Перу, достижения независимости и прогресса имел закон об аграрной реформе. Хотя текст его разрабатывался в секретном порядке и не был известен широким слоям общественности, борьба вокруг вопроса об аграрной реформе обострялась на протяжении всей первой половины 1969 г.

Крупные земельные собственники, объединенные в Национальном аграрном ?, оказывали нажим на правительство, находя поддержку министра сельского хозяйства генерала Бенавидеса, сына бывшего диктатора, который сам принадлежал к числу крупных землевладельцев. С другой стороны, крестьяне и сельскохозяйственные рабочие по всей стране продолжали борьбу против латифундистов. Весной 1969 г. прошли забастовки на сахарных асьендах "Каялти", "Сан-Хасинто-Парамонта". В июне произошли столкновения между полицией и крестьянами ? Уанта (Аякучо), в ходе которых 14 человек были убиты и 57 ранены. Волнения охватили после этого весь департамент Аякучо. Генерал Бенавидес был вызван из состава правительства и заменен генералом Хорхе Барандиараном, радикально настроенным преподавателем КАЭМ. Все это ускорило принятие закона об аграрной реформе.

1 июня 1969 г., когда в Перу отмечается традиционный День индейца, правительство провозгласило аграрную реформу. Веласко Альварадо обратился по радио с речью и подчеркнул, что главный принцип реформы - "земля тем, кто ее об­рабатывает, а не тем, кто извлекает из земли доходы, не обрабатывая ее". "Мы хорошо знаем, что закон об аграрной реформе будет иметь противников и клеветников ? представители привилегированных групп олигархии... Мы отвечаем этой партии, что готовы решительно использовать всю необходимую энергию для предотвращения любого саботажа нового закона и любой попытки подорвать общественный порядок".

На следующий день и перуанских газетах был напечатан полный текст нового чакона об аграрной реформе № 17716. В соответствии с ним в собственность госу­дарства переходили все владения, площадь которых превышала следующие пре­делы, установленные в зависимости от района и качества земли: в районе косты -150 га орошаемых, 300 га суходольных и 1500 га естественных пастбищ, в сьерре и сельве - от 15 до 55 га орошаемых земель. Полностью экспроприировались забро­шенные, пустующие и плохо обрабатываемые земли. В руки государства переходи­ли и огромные скотоводческие хозяйства сьерры. Компенсация за изымаемые зем­ли устанавливалась на основании официальной оценки. При этом наличными вы­плачивалась лишь незначительная часть суммы, а остальное - облигациями. С 1969 но 1974 г. из госбюджета было израсходовано на компенсацию 58,8 млн долл. Зна­чительная часть земли должна была передаваться крестьянам с условием выплаты се стоимости в течение 20 лет.

Провозглашение аграрной реформы означало серьезный удар не только по зе­мельной олигархии, но и по крупным плантационным хозяйствам, в том числе са­харным плантациям американских монополий. Закон предусматривал экспроприа­цию крупных агропромышленных комплексов. Их собственником становилось го­сударство. Большое значение имело положение закона, в силу которого при пере­даче крестьянам экспроприированной земли преимущественными правами пользо­вались лица, обрабатывавшие эту землю, и крестьяне, объединявшиеся в коопера­тивы. Закон об аграрной реформе нашел широкую поддержку демократической общественности Перу. Однако далеко не все было гладко: против аграрной поли­тики военного правительства (либо с ее суровой критикой) выступили владельцы крупных поместий косты и сьерры, Народно-христианская партия и ее лидер Л. Бедойя, апристская Народная партия, "Национальный союз одриистов", правое кры­ло партии Народное действие. Реакция Вашингтона также была резко негативной. Перу пригрозили применением "поправки Голланда", которая предусматривала от­мену перуанской сахарной квоты на рынке США.

Сразу после вступления в силу закона об аграрной реформе ряд частных банков попытался саботировать финансовые операции с хозяйствами, попавшими под дей­ствие реформы. Задерживая выплату заработной платы, оппоненты правительст­ва стремились вызвать недовольство трудящихся. Правительство немедленно при­няло энергичные меры против саботажников. Во все экспроприированные поме­стья были направлены представители правительства. В отдельных случаях сабота­жа со стороны управляющих поместьями туда были введены войска. Одновремен­но было организовано широкое разъяснение крестьянам смысла и содержания ре­формы.

24 июля 1969 г. был провозглашен новый важный декрет-закон X? 17752 о во­дах. Он ликвидировал частную собственность и ранее приобретенные права на во­ду и устанавливал, что все водные ресурсы без исключения являются собственно­стью государства.

Уже к октябрю 1969 г. крупнейшие латифундии были экспроприированы. В их число вошли девять наиболее крупных сахарных плантаций, в том числе "Касагран-де", "Ларедо", "Парамонга", "Картавио", "Помалка" и др., сахарные заводы кото­рых почти целиком перерабатывали урожай сахарного тростника. Ликвидация са­харных латифундий сильно подрывала экономическую и социальную базу перуан­ской аграрной элиты и связанных с нею финансовых кругов. Одновременно она на­носила удар по американским вкладчикам капитала, которым принадлежало свыше половины акций сахарных латифундий. Их ликвидация подрывала также позиции апристов, которые сделали подконтрольное им профсоюзное движение на предпри­ятиях сахарной промышленности компаньоном "сахарных баронов". Началось преобразование предприятий этой отрасли в производственные аграрные кооперативы (КАП), где земля, скот, культурные сооружения и инвентарь являются коллектив­ной собственностью, все вопросы решает общее собрание, а распределение доходов трои вводится согласно количеству времени, затраченного каждым работником.

Соображения рентабельности и индейских общинных традиций способствовали становлению коллективных хозяйств кооперативного сектора не только в национализированных агроиндустриальных комплексах побережья, но и среди индейцев-общинников на базе индейской земельной собственности. Индейские общины получили землю из фонда аграрной реформы, кроме того, часть земли, прежде отобранной у них латифундистами, возвращалась в ходе аграрной реформы, после судебных процессов, впервые в перуанской истории выигранных общинами. Крестьянские кооперативы объединили более 60 тыс. семей, охватив 1 млн 4 тыс. га земли. Аграрная реформа 1969 г. породила еще одну разновидность производственных кооперативов - Аграрные общества взаимных (общественных) интересов (САИС). САИС, как правило, животноводческие хозяйства, которые могут объединять кооперативы, общины, частные и государственные предприятия и даже банки. Соответственно в САИС были представлены такие виды собственности, как коллективная, общинная, частная и государственная. В САИС ходили свыше 55 тыс. семей с охватом земли 2 млн 250 тыс. га. Были и другие формы кооперативов. Общенациональным центром, объединившим сельскохозяйственные организации в масштабах всей страны, стала Национальная аграрная конфедерация (НАК).

В целом задача реформы - экспроприация 14,5 тыс. поместий площадью 10 млн 55 тыс. га - была практически решена. Около 1,5 млн человек (из них 98% членов кооперативов и 2% единоличников) получили право на владение землей. Было распределено 2,2 млн голов скота. На экспроприированных землях было создано 1,5 тыс. крестьянских кооперативов.

Аграрная реформа, начатая в 1969 г., повлекла за собой глубокие перемены во всех областях общественной жизни страны. Ее осуществление создавало качествен­но новую политическую ситуацию, способную изменить отсталую экономическую и социальную структуру Перу. Аграрная реформа ознаменовала завершение на­чального периода пребывания у власти РПВС и переход к этапу углубления процес­са преобразований.

В ноябре 1968 г. правительство восстановило конституционные гарантии. В де­кабре 1970 г. президент Веласко Альварадо подписал декрет о предоставлении ам­нистии политзаключенным, в том числе и участникам партизанского движения середины 60-х годов. Одновременно были прекращены судебные дела, возбужденные еще в 19?7 г. против руководителей компартии. В январе 1971 г. правительство официально признало Всеобщую конфедерацию трудящихся Перу. Обращаясь с речью к народу по случаю 2-й годовщины прихода к власти, президент Веласко впервые указал на необходимость создания "механизмов и институтов", которые обеспечили бы "постоянное и конструктивное" участие народа в революционном процессе.

После длительной подготовительной работы в июле 1971 г. в целях более ши­рокого привлечения на сторону революции масс правительство создало Националь­ную систему поддержки социальной мобилизации (СИНАМОС) - управление, пе­ред которым была поставлена задача способствовать проведению пропагандист­ской и организационной работы среди различных слоев населения с целью привле­чения их к активному участию в выполнении правительственных мероприятий. При этом Веласко подчеркнул, что у правительства "нет намерения способствовать соз­нанию политической партии, преданной революционному правительству".

В обязанности СИНАМОС было вменено контролировать и направлять обще­стве иную деятельность самоуправляющихся общин различных отраслей промышленности, кооперативов, жителей "молодых поселков", объединений студенческой молодежи, интеллигенции и т.д. Были созданы национальный, региональные, ? центры СИНАМОС.

Непосредственно с населением были связаны так называемые "инициативные группы", которые следили за положением дел в своей зоне и планировали общест­венную деятельность тех или иных социальных групп. Финансировало их государство. Однако деятельность этой организации столкнулась с целым рядом серьезных трудностей: сказывалась острая нехватка квалифицированных кадров, отсутствие четкой и устойчивой идеологии и программы, способной сплотить воедино разные в идейно-политическом и культурном отношении слои и группы населения. Взгляды руководителей СИНАМОС представляли собой пеструю палитру - от сторонников "третьего пути" до апристов и неотроцкистов.

Выступая 28 июля 1971 г. с обращением к нации, президент Веласко дал развер­стую картину того общества социальной демократии полного участия, которое 1меревалось построить в Перу правительство вооруженных сил. По его словам, о общество должно основываться на признании того, что источником всякого богатства является созидательный труд человека и общества. "Социальный строй, который мы создаем, должен основываться на глобальной концепции демократии, при которой свободно организованные люди вмешиваются во все сферы несения решений и их осуществления непосредственно или с минимальным участием посредников". Президент вновь подчеркнул "концептуальную автономию перуанской революции.

Отметив, что промышленные общины были созданы не для замены профсоюзов, Веласко выражал надежду, что в конце концов в ходе изменения форм собственности трудящиеся сами придут к выводу о необходимости переориентации и пересмотра характера деятельности профсоюзов. Он выразил убеждение, что "трудовая община" не станет орудием классовой борьбы. По мнению Веласко, сама по себе классовая борьба не является неизбежностью. Ошибочно, по его словам, и догматическое представление о том, что "интересы капитала и труда, т.е. трудящихся и капиталистов, всегда абсолютно антагонистичны..." Исходя из доктрины вооруженных сил, клише трудовой общины ведет к ликвидации классической частной собственности, устранению непримиримого противоречия классовых интересов.

В 1972 г. военные попытались создать своего рода противовес существующим политическим партиям и профсоюзам, с тем чтобы обеспечить поддержку РПВС снизу, были созданы две организации: Трудовое революционное движение (МЛР) и Центр трудящихся перуанской революции (ЦТПР). МЛР было связано с министерством внутренних дел и объединяло послушных профсоюзных руководителей ? боевой организацией, принадлежавшей влиятельному генералу Танталеаму Нанини. Заручившись поддержкой служб разведки, оно приступило к захвату од­ного за другим важнейших профсоюзов страны. ЦТПР на своем I учредительном съезде был представлен как новый тип "революционного и националистического индикализма" и немедленно был признан правительством как объединение трудя­щихся, участвующих в революции вне политических идеологий.

В начале 1973 г. на базе сотен возникших в стране промышленных общин была образована Национальная конфедерация промышленных общин (КОНАКИ), которой было присвоено имя Маряатеги и в состав которой было избрано немало руководителей, включая коммунистов. Правое крыло правительства встретило КОНАКИ в штыки, усмотрев в нем конкурента СИНАМОС, и повело наступление под предлогом "инфильтрации" в нее коммунистов. Однако президент Веласко, несмотря на нажим правых внутри и вне правительства, решительно отвергал в тот период антикоммунизм как недальновидную и не имеющую смысла политику, не раз подчеркивая христианскую направленность мышления военных.

Для Перу, где число католиков превышает 10 млн человек, немалое значение приобрели взаимоотношения церкви и военных. Поскольку позиция перуанской церкви ни в целом характеризуется терпимостью к "теологии освобождения" и общей прогрессивной направленностью, то между ее представителями и РПВС возник конст­руктивный диалог. Глава перуанских католиков архиепископ Лимы кардинал Ландасури Рикетс призывал церковь к сотрудничеству с военным правительством в целях служения интересам Перу. Концепция офицеров "ни капитализм, ни комму­низм" импонировала как радикальному, так и консервативному течениям в церкви. В свою очередь, военные уважительно относились к церкви как к влиятельной социально-политической силе, признавая факт глубокого проникновения католицизма в общественное сознание. Не случайно в основу доктрины революционного гуманиз­ма поенные положили христианское мышление, основанное, в частности, на стрем­лении устранить исторически сложившееся "неравенство, ненависть и вражду меж­ду перуанцами", для установления "подлинного равенства всех людей, основанного на всеобщем братстве" в справедливом обществе. Поддержка церковью РПВС на первом этапе преобразований не исключала определенной критики в адрес военных после 1975 г. Например, епископат осудил длительное сохранение чрезвычайного положения в 1976 г. и потребовал восстановления демократических свобод.

Реформируя базовые структуры экономики, РПВС не могло не затронуть и сферу духовной жизни общества, систему образования и воспитания. Перуанские военные понимали, что для поступательного развития страны и ее будущего необ­ходимо преодолеть такие проблемы, как неграмотность (особенно среди коренных индейских народов), низкую материально-техническую базу системы образования, слабую профессиональную ориентацию подготовки специалистов, отсталые мето­дики преподавания, ликвидировать языковый барьер, поставить на должный уро­вень контингент учителей, создать условия для плодотворной научно-исследовательской деятельности и подготовки научных кадров.

Принятие в марте 1972 г. Всеобщего закона об образовании (декрет № 19326) положил начало реформе образования в Перу. Наиболее важными принципами ре­формы, согласно закону, провозглашались демократизация образования, его децен­трализация, творческий подход к обучению и свобода образования.

В процесс обучения закладывалась схема участия не только органов просвеще­ния, родителей учащихся, но и общества в целом в целях развития и интеграции в экономику многочисленного и сложного составу населения Перу Свобода образовании предполагала свободу учить и учиться в любом возрасте, с учетом внешкольного образования.

До 1968 г. в Перу насчитывалось 473 средних технических учебных заведения с общим числом учащихся около 80 тыс. человек. Среди обучавшихся по специальностям на долю промышленности приходилось менее 15 тыс. человек, на долю сельского хозяйства около 11 тыс., больше всего учащихся готовилось для работы в торговле - 37,5 тыс. человек. Учитывая это, военные подчеркивали важность технических знаний в эпоху научно-технической революции, "образование во имя тру да для структурного преобразования и совершенствования общества".

В соответствии с законом в Перу вводилась трехступенчатая система образования. Первая ступень охватывала дошкольников и называлась начальной. Вторая ступень - базовое образование - становилась обязательной и бесплатной (для государственных школ), она охватывала детей от 6 до 15 лет и была рассчитана на 9 классов обучения. Третья ступень включала высшее образование, состоявшее из трех циклов - высших профессиональных школ, затем университетов (в том числе военных институтов и духовных семинарий) и, наконец, высший цикл подготовки докторов наук при университетах и Национальном институте высших исследований. При этом университеты, как государственные, так и частные, получали права авто­номии. В разработке закона приняли активное участие представители церкви. В ре­зультате закон гарантировал возможность не только светского, но и религиозного образования и воспитания.

Наиболее перспективными положениями закона об образовании можно при­знать, во-первых, включение наряду с общеобразовательной также и трудовой под­готовки учащихся, ориентированной на нужды промышленности и сельского хозяй­ства, и, во-вторых, обучение на местных индейских языках параллельно с испанским.

Однако реформа образования на практике сталкивалась со значительными тру­дностями. Слабая материально-техническая база народного образования в условиях дефицита финансирования не могла быть реформирована так быстро, как хоте ли бы того военные. Общая экономическая отсталость не позволяла ни укрепить финансовую базу учебных заведений, ни улучшить материальное положение учите лей. РПВС не могло обеспечить тех больших затрат, которых требовала реформа образования. Не всегда на высоте оказывался и бюрократический аппарат мини­стерства образования Перу. Признание в 1975 г. языка кечуа в качестве официаль­ного языка Перу наряду с испанским еще требовало длительной работы по созда­нию двуязычных школ и новых методик преподавания. Сохранялась и проблема так называемой функциональной неграмотности (утрата на практике навыков чтения и письма). Одним словом, судьба системы образования в Перу напрямую зависела от динамики структурных преобразований экономики. И тем не менее стремление во­енных реформировать одну из важнейших сфер культуры - систему народного об­разования - свидетельствовало о глубокой и искренней патриотической заинтере­сованности РПВС в скорейшей ликвидации всех видов отсталости страны, в том числе культурной, и в интеграции многомиллионного индейского населения в процесс прогрессивных преобразований.

Осуществляя реформу образования, перуанские военные хорошо понимали, что для научно-технического прогресса как важнейшего условия обретения сильной экономической самостоятельности необходимо развитие сферы научных исследований и теоретических разработок. Поэтому РПВС определило курс на широкое и эффективное участие государства в научно-исследовательской области и учредило в 1969 г. Национальный совет по исследованиям (СНИ), подчинявшийся непосредственно президенту Веласко Альварадо. Выросла наполовину доля расходов НИОКР, планировалось и дальнейшее увеличение затрат на научные разработки в ? раза. Приоритетными направлениями НИР становились сельское хозяйство, рыболовство, медицина, биология, геофизика. Но задачей первостепенной важности было соединение науки с производством.

PIIBC приняло меры по ликвидации иностранного влияния в органах массовой информации: 30 декабря 1969 г. декрет-закон № 18075 о свободе печати установил, ч со нес органы печати республики переходят в руки перуанцев по рождению, постоянно живущих в стране. В ноябре 1971 г. был введен государственный контроль над средствами массовой информации и связи, принадлежавшими частному, в том чис­ле иностранному, капиталу, и образована телекоммуникационная община. Конт­роль государства осуществлялся через национальную компанию "Энтелперу".

В июле 1974 г. был принят декрет-закон № 20680 о статусе печати, направлен­ный на то, чтобы изъять прессу, враждебно настроенную к преобразованиям РГТВС, "из рук реакционного меньшинства и поставить ее на службу строительства нового общества". В соответствии с ним экспроприированные у частных владельцев орга­ны печати "большой прессы" переходили в руки различных общественных органи­заций и становились кооперативной собственностью сотрудников той или иной ре­дакции. Так, "El Comercio" передавалась под контроль крестьянских объединений, "l.a Prensa" - под контроль трудовых общин, "La Cronica" становилась правительст-ненным органом.

Это открывало возможность свободы печати вместо свободы предпринима­тельства в печати, ведь иностранцы и перуанские олигархи по сути дела лишились своих позиций в СМИ и уступили контроль над ними государству.

Замыслы военных, их взгляды на цели и содержание преобразований в Перу со­держались в "Плане Инка", речах и посланиях к нации Веласко Альварадо, работах П. Родригеса Фигероа, X. Грэма Уртадо, А. Циммермана Савалы и др., в документе "Идеологические основы перуанской революции", опубликованном в печати в фев­рале 1975 г. Перуанская революция определялась в этих документах как "национа­листическая, независимая и доктринально основывающаяся на революционном гу­манизме", подчеркивался ее патриотический характер. Отмечалось, что национали­стическая доктрина военных не носит закрытого характера, это не свод застывших догм. Говорилось о солидарности со странами "третьего мира" и концептуальной близости "терсеризма".

Считая капиталистический путь развития причиной отсталости и нищеты наро­да, военные выдвинули концепцию нового общества, которое противопоставлялось традиционному обществу и предполагало построение социальной демократии все­общего участия. По словам Веласко, "было бы утопично стараться преодолеть на­ши крупные структурные проблемы, сохраняя систему, которая их породила". Но отрицая систему социальной эксплуатации, необходимо теоретически обосновать альтернативу капитализму, которая отличалась бы и от коммунистической альтер­нативы. Здесь Веласко подчеркивал, что ни капитализм ни коммунизм, "не являют­ся моделями нашей националистической революции, и утопичным было бы пытать­ся перенести иностранные схемы и разработки для решения вопросов действитель­ности, которая требует собственных концепций и собственных решений". Револю­ция в Перу "является националистической, а не попадающей в ловушку установок, чуждых нашей действительности". Вооруженные силы, заявлял Веласко, выбира­ют "революционный гуманизм", вдохновляемый "освободительной и христианской мыслью" с ее высокими нравственно-этическими нормами и гуманностью по отно­шению к обездоленным. Важное значение придавалось общественной собствен­ности и трудовым общинам. Путь к национальному единству военные видели в развитии СИНАМОС.

Доктрина военных содержит тезис об исторической необходи­мости для армии определять свои позиции и идеалы в соответствии с потребностя­ми и духом эпохи. Одна из главных проблем состоит в ликвидации социальной не­справедливости, порождающей народные выступления. Для ее решения необходи­мо, с одной стороны, единство вооруженных сил, а с другой - достижение единства армии с народом. "Мы вышли из народа и преданы его делу", - подчеркивал Веласко Альварадо.

В основу внешней политики военных были положены принципы невмешательства во внутренние дела, уважение национального суверенитета и территориальной целостности государств, принцип идеологического и политического плюрализма. После восстановления дипломатических отношений с СССР и большинством стран социалистической системы Перу восстановило в полном объеме дипломатические отношения с Кубой в июле 1972 г. и выступило против бойкота Кубы в ОАГ. В первой половине 70-х годов дипломатические отношения были также установлены бо­сс чем с 20 афро-азиатскими странами. Позиция Перу в отношении колониальных расовых проблем являлась антиимпериалистической по содержанию, идеи "терсеризма" ставили Перу в ряды сторонников интересов развивающихся стран в деле защиты их суверенного права свободно распоряжаться своими богатейшими природ­ами ресурсами.

Перу активно включилось в борьбу за перестройку межамериканских отношений, в частности за пересмотр "Пакта Рио-де-Жанейро" и Устава ОАГ. Правительство военных предлагало исключить из этих документов положения о вмешательстве в дела латиноамериканских стран по политическим мотивам и закрепить юридически принцип мирного сосуществования. Помимо этого, Перу предложило пересмотреть такие концепции, как "безопасность межамериканской системы", "? действия" и ""внутренний фронт", предлагая создать систему "коллективной экономической безопасности" против "экономического агрессора".

Перу заняло позицию солидарности с теми латиноамериканскими странами, которые вели борьбу в защиту своего национального суверенитета, экономических и политических интересов и начали осуществлять структурные преобразования.

Правительство Перу выразило поддержку политике Народного единства в Чили, правительствам Панамы, Эквадора, Венесуэлы и предлагало добиться континентального единства во взаимной поддержке структурных преобразований.

Большое значение для будущего экономического развития страны имело подписание в мае 1969 г. в Картахене (Колумбия) договора о создании Андского пакта региональной экономической интеграции. Целью Андского пакта, в который наряду с Перу вошли Чили, Колумбия. Эквадор, Боливия, а позднее присоединилась Венесуэла, стало развитие всестороннего экономического сотрудничества, направленного на обеспечение коллективной защиты от внешней экспансии, на ограничение деятельности иностранного капитала. Перу сыграло также важную роль в выработке новой совместной политики латиноамериканских стран, краеугольный ? которой был заложен в мае 1969 г. в Винья-дель-Маре (Чили), где представители 21 страны призывали США к пересмотру всей их экономической политики в отношении Латинской Америки.

В декабре 1970 г. пять стран-членов Андского пакта установили гораздо более жесткие правила для иностранных капиталовложений. Инициатива в принятии этого принадлежала РПВС и пришедшему в этот период к власти в Чили правительству Народного единства. Согласно новым правилам, иностранные фирмы обязывались постепенно передать контрольный пакет акций национальным ? или Андской корпорации развития, а прибыли, переводимые за границу иностранными компаниями, отныне не могли превышать 14%. В некоторые отрасли экономики, такие как предприятия общественного пользования, транспорт, связь, папки, иностранному капиталу был вообще закрыт всякий доступ. Это решение, вступившее в силу с 1 июня 1971 г., нанесло сильный удар по позициям американской монополии в Перу и других странах Андской группы. Это усилило конфрон­тацию США со всеми странами Латинской Америки, проявлявшими все большее стремление выступать совместно, на базе антиимпериалистического единства. Нап­ряженность в отношениях с США привела к расширению сотрудничества Перу со странами Западной Европы, Канадой и Японией, но особенно активной стала дея­тельность страны в движении неприсоединения. Перу вступило в движение непри­соединения в 1973 г. в целях борьбы за разрядку, ограничение вооружений, за соз­дание зон мира и ликвидацию военных баз на чужих территориях, за новый мировой экономический порядок. Наиболее энергичные инициативы Перу в движении не­присоединения были направлены на укрепление позиций стран-экспортеров сырья. Высокой деловой активностью отличалось участие Перу в работе Генеральной Ассамблеи, различных комитетов и специализированных учреждений ООН. Высту­пления и инициативы Э. Меркадо Харрина, М.А. де ла Флор Валье, X. Переса де Куэльяра, X. де ла Пуэнте и др. способствовали конструктивному обсуждению са­мого широкого круга проблем мирового сообщества. Так, например, Перу поддер­жало права народов Вьетнама, Палестины, Кипра, Намибии в их праве самостоя­тельно решать свои исторические судьбы. Деятельность в ООН способствовала ро­сту международного авторитета Перу.