"Одиннадцатилетие" Аугусто Легии (1919-1930)

В годы первой мировой войны возросшие доходы от аграрного и горнорудного экспорта доставались главным образом сахарным асендадос косты и иностранным владельцам медных, золотых и нефтяных предприятий, прежде всего американ­ским. Ведущая партия косты - сивилистская - не торопилась изменить положение. Другие партии олигархии - конституционалистская, либеральная, демократичес­кая - разрывались внутренними противоречиями. Они ориентировались на Англию, но последняя ослабла в ходе войны и все больший вес в Перу приобретал американ­ский капитал. Переориентация проходила с большим трудом - лидер проамерикан­ской фракции сивилистов Аугусто Легия еще до войны достаточно напористо про­водил политику оттеснения старых сивилистских политиков от кормила власти. Все большую роль в обществе стали играть мелкобуржуазные слои, требовавшие сво­ей доли в доходах и в управлении страной. Но наибольшую активность проявлял мо­лодой рабочий класс и городские ремесленники крупных городов страны - Лимы, Кальяо, Трухильо, Ареюты и др.

Экономический кризис, разразившийся в 1919-1921 гг., вызванный послевоен­ным падением спроса на основные экспортные товары Перу со стороны воевавших государств, привел к снижению валютной выручки, снижению импорта продуктов питания и промышленных товаров, а затем и к росту цен, сокращению зарплаты рабочих и служащих, к безработице. Стоимость жизни в Лиме выросла в 1919 г. по сравнению с 1913 г. на 188%.

Зарплата далеко отставала от роста цен. По данным одного из английских на­блюдателей, в Перу в 1914-1915 гг. поденная оплата сельского работника с семьей выросла на 58%, а расходы на 86%; для горнорабочего с четырьмя детьми цифры были соответственно 27 и 32%; для квалифицированного рабочего с четырьмя деть­ми - 28 и 57%. Экспортная направленность экономики Перу приводила к тому, что не только сокращались площади под посевами, предназначенные для производства продовольствия, но и основные продукты питания - рис, овощи, бобы, кукуруза, фрукты, чечевица - направлялись за границу воюющим странам. Например, экс­порт риса - основного продукта питания трудящихся на косте - резко возрос, в свя­зи с чем цена на него внутри страны также стремительно поднялась. Если за четы­ре года перед войной (1911-1914) риса вывозилось 126,5 тыс. кинталей, то в 1915-1918 гг. объем вывоза достиг 186,3 тыс. кинталей, т.е. рост почти на 60 тыс. кинталей.

Реальная зарплата сельскохозяйственных рабочих на сахарных плантациях упа­ла в 1920 г. до 60,5% от уровня 1913 г., а доходы асендадос резко возросли в связи с примерно двухкратным ростом экспорта сахара в 1913-1922 гг. (143 тыс. т - в 1913 г., 274 тыс. т - в 1922 г.). Если ежегодные доходы от экспорта сахара составили в предвоенное пятилетие (1909-1913) в среднем 13,7 млн солей, то в 1914-1918 гг. -35,7 млн солей, в 1919-1923 гг. - 75 млн солей.

Отсюда и размах стачечной борьбы. Сокращение рабочего дня, повышение зарплаты, улучшение условий труда, право на организацию профсоюзов - вот ос­новные требования, выдвигаемые участниками многочисленных забастовок. Напряженность среди рабочих побудила правительство Хосе Пардо провести через конгресс ряд законодательных актов, регулирующих взаимоотношения работодате­лей и рабочих в промышленности. 25 ноября 1918 г. был подписан закон о защите женского и детского труда. 26 декабря 1918 г. правительство установило обязатель­ный воскресный день отдыха, ввело нерабочие дни в период общенациональных празднеств и выборов. 27 декабря 1918 г. был опубликован закон, предписывающий всем промышленным предприятиям и фирмам обеспечивать своих работников жильем, школами и. медицинским обслуживанием.

Борьбу начали текстильщики - наиболее организованный отряд рабочего клас­са Лимы. 21 декабря 1918 г. рабочие текстильной фабрики "Эль-Инка" объявили забастовку с требованиями введения 8-часового рабочего дня и увеличения зарплаты на 50%. За ними последовали все текстильные фабрики столицы. Однако владельцы фабрик отвергли эти требования - они получали огромные прибыли во время вой­ны, перемирие сократило заказы и им была даже выгодна остановка фабрик. Но за­бастовочное движение распространилось на новые отряды рабочего класса. К тек­стильщикам примкнули булочники, кожевники, сапожники, моряки, наемные работ­ники асьенд вокруг Лимы, крестьяне долины реки Ате, горняки центра страны. 8 ян­варя 1919 г. правительственные войска расстреляли бастовавших горняков в Касаиалке, было убито трое рабочих. В тот же день было введено осадное положение и армия получила приказ подготовиться к атаке на текстильщиков фабрики в Витарте. Рабочие, руководимые анархо-синдикалистами, ответили всеобщей забастовкой. Анархист Мануэль Касабона был избран главой стачечного комитета фабрики. Дру­гой анархист Фаусто Нальварете возглавил комитет по организации всеобщей заба­стовки. Видную роль в подготовке стачки сыграли анархо-синдикалисты Николас Гутарра, Эктор Мерель и Хулио Портокареро. В листовке Комитета за всеобщую забастовку говорилось: 'Товарищи, восстаньте! Наступил день пробуждения проле­тариев. Мы должны показать тем, кто, имея капитал, считает себя всесильными, что мы - рабочие - не слабы, что мы - непокорны, что мы выступаем против нищенского положения рабов капитала и что мы, как люди, как человеческие существа, имеем право на жизнь. Объединимся в борьбе, в сражении, а не в мольбах за основное право человека - за уменьшение часов изнуряющего труда - с тем, чтобы мы могли посвятить больше времени развитию своего ума, чтобы укрепить материальные ос­новы и духовность, необходимые для прогресса современных обществ".

13 января 1919 г. всеобщая забастовка охватила Лиму и Кальяо. Закрылись рынки и прекратилось транспортное движение. На близлежащих к Лиме асьендах не вышли на работу батраки. Поддержали бастующих рабочих и студенты. Руково­дители студенческой федерации Перу во главе с Бруно Буэно дель Фуэнте, Вален­тине Кесадо и Айя де ла Торре предлагали забастовщикам согласиться на 9-часовой рабочий день. Но рабочие отвергли это предложение. Правительство поначалу прибегло к репрессиям. Митинги рабочих разгонялись полицией, производились на­петы на помещения рабочих организаций. Были арестованы Николас Гутарра и Дельфин Левано. Закрыта газета "El Tiempo" ("Время), где особый интерес вызы­вали статьи молодого талантливого журналиста Хосе Карлоса Мариатеги, поддер­живавшего забастовщиков. На второй день забастовки ряд предпринимателей бы­ли вынуждены пойти на уступки рабочим: булочники добились 8-часового рабоче­го дня, позже добились его и кожевники. Но так как текстильные магнаты упира­лись, стачечный комитет объявил бессрочную забастовку. В этих условиях прави­тельство не решилось на дальнейшее обострение отношений с рабочими. К тому же потребовали повышения зарплаты и полицейские.

15 января 1919 г. после встречи с комиссией, представлявшей интересы рабо­чих, в составе Карлоса Барбы, Николаса Гутарры и Айя де ла Торре президент Пардо издал декрет о введении 8-часового рабочего дня. Были освобождены все задержанные полицией забастовщики. Забастовка закончилась победой рабочих, и не только в Лиме. Конечно, не везде победа была достигнута окончательно. В горной промышленности лишь в 1925 г. был уста­новлен 8-часовой рабочий день. Борьба рабочих заставляла предпринимателей со­глашаться на введение 8-часового рабоче­го дня. Так, например, когда в Трухильо представитель английской "Перувиан корпорейшн" Уильман Моркилл отказался было исполнять декрет президента, рабочие напали на контору корпорации, по­дожгли вокзал в Трухильо, доки и уголь­ные склады, грузовые и пассажирские ва­гоны.

В результате всеобщей забастовки в январе 1919 г. были продемонстрированы сплоченность и солидарность рабочих, возникли новые организации рабочих. Н столице наиболее сильным профсоюзом стала созданная 16 января при почетном председательстве Айя де ла Торре Феде рация рабочих-текстильщиков Перу. В ее задачи входил контроль над осуществле­нием на деле 8-часового рабочего дня, проведение празднования 1 мая, защита чле­нов профсоюза, помощь рабочим в борьбе против "капиталистической эксплуата­ции", за дальнейшее сокращение продолжительности рабочего дня, содействие при­нятию закона о минимальной зарплате и улучшении условий труда. Конечной це­лью объявлялось создание коммунистического общества. Новый профсоюз заявил о своем неприсоединении к какой-либо партии, подчеркнув лишь необходимость организации единой региональной рабочей федерации Перу.

Завоевание 8-часового рабочего дня было важным достижением рабочего движения Перу. Но положение трудящихся все ухудшалось. Постоянный рост цен на основные продукты питания и оплату жилья в первые месяцы 1919 г. вызвал новые массовые протесты рабочего класса столицы. 13 апреля 1919 г. в столичном парке "Нептуно" на собрании представителей профсоюзов и крестьян близлежащих к Ли­ме деревень было принято решение о создании Комитета борьбы за удешевление средств существования. Возглавили его, как и забастовку в январе 1919 г., анархо-синдикалисты Барба и Гутарра. Собрание направило "Обращение к народу" всем рабочим организациям страны и президенту Пардо. Но президент отказался встре­титься с представителями рабочих. Поэтому комитет 27 апреля призвал провести 1 мая всеобщую 24-часовую забастовку. Трудящиеся возложили венки к могиле рабо­чего Алиаги, зверски убитого полицией 15 лет назад. По улицам столицы прошла мощная демонстрация под лозунгами ''Долой буржуазию!", "Мы хотим хлеба", "До­лой капиталистов и спекулянтов!".

Вслед за митингом 1 мая участники направились к центру города, но полиция разогнала мирное шествие. В различных районах Лимы то и дело возникали стычки протестующих горожан с армейскими частями. В ряде случаев голодные люди громили лавки, рынки, правительственные здания. Власти производили многочисленные аресты. 5 мая 1919 г. на заседании Комитета борьбы было принято обращение к правительству с требованием освободить арестованных. 8 май 1919 г. Комитет борьбы заявил: " В случае, если цены на жизненно важные проду­кты не будут снижены на 50% к 3 часам 11 числа, объявить всеобщую забастовку, которая будет продолжаться, пока воля народа не будет узаконена". Но 10 мая было принято решение отложить забастовку на 10 дней ввиду сообщений о подготовке провокации со стороны штатных агентов полиции с целью дать повод правитель­ству расправиться с руководителями Комитета борьбы.

25 мая 1919 г. полиция, применив оружие, разогнала митинг протеста женщин против голода и нищеты. В тот же день были арестованы руководители рабочего движения Лимы и Комитета борьбы Барба и Гутарра. Но тем не менее всеобщая за­бастовка началась. 26 мая выступили портовики Кальяо. В течение 10 дней длилась неравная борьба. В ответ на выступление рабочих полиция вновь применила ору­жие. Рабочие ответили силой на силу. Вооружившись динамитом, они захватили здание муниципалитета. Власти подавили забастовку с помощью военных моряков. В стране было объявлено военное положение. В связи с репрессиями в рядах басту­ющих наметился раскол. Перуанская федерация ремесленников отмежевалась от забастовки. Среди мелкобуржуазных слоев и просто обывателей резкое неприятие вызвали кровавые столкновения рабочих с армией и полицией, в результате кото­рых 100 человек были убиты, несколько сотен ранены и было разрушено много торговых заведений. Забастовка пошла на убыль. Комитет борьбы 31 мая призвал рабочих прекратить забастовку. 6 дней всеобщей забастовки с точки зре­ния руководителей движения продемонстрировали силу рабочего класса, справед­ливость его требований и наглядно показали властям необходимость скорейшего разрешения проблем дороговизны. Комитет борьбы отмежевался от актов грабе­жей, поджогов и иных методов насилия, призвав к мирному решению назревших во­просов, обратившись к правительству с предложением освободить арестованных лидеров рабочего движения.

Хотя забастовка в мае 1919 г. закончилась поражением рабочих, она способствовала, тем не менее, важным политическим изменениям в стране. 4 июля 1919 г. пре­зидент Пардо был свергнут Аугусто Б. Легией.

Период перуанской истории с 1919 по 1930 г., когда у власти находился прези­дент Аугусто Б. Легия (1864-1932), известен в историографии как "онсенио" (один­надцатилетие). Фракция правящих кругов, возглавляемая Легией, сменила у корми­ла власти сивилистскую партию, игравшую с 1872 г. решающую роль в политиче­ской жизни страны. Имея большой политический опыт, Легия воспользовался про­тиворечиями перуанского общества, дискредитацией X. Пардо и активизировал борьбу за высший политический пост президента страны [Решение снова принять участие в президентских выборах сформировалось у Легии во вре­мя его пребывания в Лондоне. В годы первой мировой войны он занимался поставками продовольствия для царской армии России. Революция 1917 г. сильно подорвала денеж­ные дела экс-президента - обесценились акции, приобретенные им на доходы от спекуля­ций облигациями внешнего долга России на Лондонской бирже. Как это часто бывает, по­литическая власть компенсировала бы ему потери в бизнесе. Консультации с американ­скими банкирами в Нью-Йорке укрепили уверенность Легии в победе - они обещали ор­ганизовать приток долларов в страну в случае его победы на выборах президента в Перу]. Он выдвинул идею стро­ительства "новой родины", поддержал движение за университетскую реформу, обе­щал разрешить застарелые территориальные споры с Чили, Колумбией и Эквадо­ром, провозгласил новое отношение к коренному индейскому населению Перу. На выборах в 1919 г. Легия добился победы над кандидатом сивилистской партии бога­тым сахарозаводчиком Антеро Аспильягой. В целях обеспечения полного полити­ческого господства Легия, опираясь на гарнизон Лимы, 4 июля совершил государст­венный переворот. Проведя новые выборы в конгресс и добившись в нем преобла­дания своих сторонников, Легия был провозглашен 12 октября 1919 г. президентом Пepy. Первостепенной задачей Легии было восстановление власти господствующих классов, пошатнувшейся в связи с волнениями 1919 г. "Я пришел к власти не толь­ко для того, чтобы покончить со старым порядком, - заявил Легия вскоре после инаугурации, - но и для того, чтобы остановить наступление коммунизма, который, учитывая его преждевременность у нас, приведет к ужасным последствиям".

Стабильность требовала денег. В условиях послевоенного мира, когда стало очевидным ослабление Англии, Легия сделал ставку на приток капиталов из США. По cooбщению американского посланника Макмиллана, посетившего Легию 5 сентябри 1919 г., президент "был исключительно любезен... и выразил надежду, что в великих свершениях в Перу примут участие и капиталисты США".

Наступило "золотое одиннадцатилетие" американского бизнеса в Перу. К 1919 г. прямые капиталовложения США превысили английские. Если в 1925 г. они составляли 90 млн долл. по сравнению с английскими 125 млн долл., то в 1929 г. они выросли до 151 млн долл. по сравнению с 141 млн долл. английских прямых капиталовложений. Самые важные сектора экономики - шерсть, медь, весомая часть производства сахара, текстильные фабрики, городское строительство - перешли в руки американцев. Американская фирма ''Фаундейшн компани", в которую был вложен капитал близких к Моргану компаний («Гаранти траст», "Меркантайл бэнк" "Нешнл сити бэнк"), получила концессию на строительство и эксплуатацию водопровода во многих городах страны общей стоимостью в 50 млн долл.

Руководство таможней получил в свои руки по рекомендации госдепартамента У. Камберленд. Он облекался правом ревизии сбора таможенных доходов, мог предлагать изменения импортных и экспортных пошлин, назначать и смещать слу­жащих таможен, использовать полицейские силы при сборе пошлин. Одновремен­но он был назначен директором Национального резервного банка Перу.

Последовала спекулятивная горячка с займами Перу. Основными заимодателями были «Гаранти траст», "Дж. и В. Селигман", "Нейшнл сити компани". С 1922 по 1929 г. они предоставили Перу займов на сумму 131,7 млн долл. из расчета 7-8% годовых. Эти займы предназначались для сбалансирования бюджета, шли на так называемые общественные работы - строительство дорог, водопроводов, ирригацию залежных земель, а также консолидацию прежних займов. В качестве обеспечения займов бы­ло заложено большинство источников национального богатства. Под контролем аме­риканских банков были организованы внутри страны пункты сбора национальных налогов. Подписание в 1927 г. соглашения о займе в 50 млн долл. сопровождалось оргией взяток и подкупов. В частности, Хуан Легия, сын президента, получил от бан­киров взятку в 450 тыс. долл. только за то, что не мешал заключению этой сделки. Американские займы шли на консолидацию внутреннего долга Перу, что усугубляло неустойчивое финансовое положение страны. С 1923 по 1928 г. внутренний долг Пе­ру сократился вдвое, а внешний долг за это же время возрос в 5 раз.

"Интернешнл петролеум компани" вывозила из Перу 90% добываемой ею неф­ти. Кстати говоря, Легия полностью признал претензии компании на громадные территории нефтеносных земель, хотя решение международного арбитража в 1921 г. в пользу компании не было ратифицировано конгрессом. Американская компания 'У.Р. Грейс" захватила монополию на перевозки грузов и пассажиров между США и Перу, а также владела здесь второй по величине сахарной компанией, авиалинией и контролировала значительную часть импорта Перу.

Общественная и политическая жизнь страны во многом оказалась под пристальным вниманием американцев. Начальное и среднее образование находилось в ведении американского советника. Американская морская миссия возглавляла военно-морской флот Перу. И однажды в августе 1920 г. ее глава Фр. Фрейер отказался повысить в должности двух перуанских морских офицеров, хотя об этом приказ подписал сам президент. Инспектировал военную авиацию также американец, городской транспорт Лимы эксплуатировала американская компания. Американская попкультура заметно вытеснила перуанскую.

К 1923 г., опираясь на приток американских капиталов, Легия добился определенной политической стабильности, установил свою личную диктатуру. Популистские меры в сфере рабочей политики (личный арбитраж прези­дента и трудовых конфликтах), университетской реформы, индейская политика на­шли свое отражение и конституции, одобренной конгрессом 18 января 1920 г. В нее были внесены основные положения, известные по Веймарской конституции 1919 г. и Мексиканской конституции 1917 г. Они касались социального законодательства, условий труда, минимальной зарплаты, государственной собственности на недра, обязательного государственного арбитража в конфликтах между трудом и капита­лом, заботы о материнстве и детстве, защиты индейской расы, прогрессивного нало­ги, (Сдельный раздел был посвящен правам личности и свободе печати и собраний, которые на деле в период диктатуры почти полностью игнорировались. Срок действия парламента и президентства устанавливался в 5 лет при одновременном проведении выборов президента и конгресса. При этом запрещалось переизбрание президента на следующий срок. Политическая практика режима Легии отвергала эти конституционные установления, превращая их в звонкие, ничего не значащие фразы.

Единственным успехом Легии было вытеснение с политического олимпа сивилистской партии. Олигархи косты (сахар, хлопок, горное дело) нашли в лице Легии проводника своих идей превосходства косты над сьеррой. В целях ускорения разви­тии капиталистических отношений в экспортном секторе косты эта олигархия требовала модернизации сьерры, ослабления феодализма как системы во имя привле­чении свободных рабочих рук. Легию поддержал и чрезвычайно разросшийся сред­ний слой столицы и городов, включающий в свой состав мелкую буржуазию, лиц свободных профессий и государственных служащих. Репрессии Легии направлялись и против разоряющихся горновладельцев центра страны и мелких асендадос севера (департамент Ла-Либертад), которых вытесняли крупные империалистические кон­церны - сахарные Гильдемейстеров (немецкий капитал) в долине Чикама и горные типа "Серро-де-Паско корпорейшн". Достаточно сказать, что в 1890-1930 гг. свы­ше 5000 семей мелких и средних землевладельцев лишились своих земель в долине Чикама, а число крупных асьенд в этой долине сократилось с 1918 г. по 1927 г. вдвое - с 6 до 3. "Каса Гранде", крупнейшая сахарная асьенда в стране, включила в свои вла­дения 54 асьенды, а вторая крупнейшая асьенда ("Рома") скупила 24 асьенды. Так как концентрация капитала была связана прежде всего с экспансией империализма, то росло движение протеста в этих регионах против засилья иностранцев, на защи­те интересов которых стоял Легия. Миграция в столицу несколько смягчала остро­гу антиимпериалистических настроений, так как многие мелкие и средние асенда­дос занялись торговлей и скупкой недвижимости в городе. Поток американских ка­питалов давал возможность правительству маневрировать среди конфликтующих интересов местной и иностранной буржуазии, сдерживать рост рабочего и кресть­янского движения, ослаблять неудовлетворенность мелкой буржуазии. Региональ­ная олигархия провинций, вытесненная из центров горного производства, сахарных регионов, и частично из скотопроизводящих провинций юга сьерры, нашла себе временное прибежище в Лиме.

Неоспорим подъем экономики Перу в период одиннадцатилетия. Строились до­роги, росло производство меди, сахара, хлопка, шерсти и т.д. Внешняя торговля процветала, но все это происходило в ущерб подлинной самостоятельности страны.

В качестве признака стабильности в стране указывалось на превышение стои­мости экспорта над импортом - в 1929 г. экспорт составил по стоимости 33,5 млн пер. фунтов, а импорт - 18,9 млн. Но большая часть доходов от экспорта уходила за пределы страны, и прежде всего вследствие деятельности крупнейших американ­ских компаний по добыче нефти и меди. Характерно, что в то время как страна вы­мочила в 20-е годы ежегодно в среднем 400 тыс. т сахара, две трети населения не потребляли сахара из-за его высокой цены на внутреннем рынке, а всего перуанцы потребляли лишь 40 тыс. т сахара. Страна, имевшая все возможности производить различные виды продовольствия, импортировала пшеницу, рис, масло, молоко и даже овощи, так как на косте сахарный тростник и хлопок занимали земли, ранее используемые под посевы необходимых стране продовольственных культур. И в то же время половина населения страны не могли приобретать продовольствие и одежду, закупаемые по импорту, из-за их дороговизны. Прогресс в образовании не коснулся половины взрослого населения - оно оставалось неграмотным. Б сьерре гос­подствовали примитивные методы ведения сельского хозяйства, хотя на косте успешно внедрялись передовые способы хозяйствования.

Конечно, диктатор стремился усилить главную опору своей власти – армию, увеличив ее численность с 4 до 7 тыс. Он модернизировал флот, создал военную авиацию, сформировал соединения гражданской гвардии для подавления выступле­ний населения. Были организованы впервые в истории Перу органы политического сыска.

Если в 1921 г. Легия еще допустил созыв 1-го Рабочего конгресса, то в 1927 г. 2-й конгресс рабочих был разогнан и его руководители арестованы. Идейный вдохновитель Рабочего конгресса Хосе Карлос Мариатеги (1894-1930) был арестован на несколько дней по обвинению в организации мифического "коммунистического заговора". Популярность Мариатеги, выходца из бедной семьи, начавшего свой жизненный путь типографским рабочим с 14 лет, затем выросшего в блестящего журналиста, создавшего в 1926 г. журнал левой интеллигенции "Amauta" ("Муд­рец"), в конце 20-х годов была огромной. Именно потому, что Мариатеги открыто заявил о своих социалистических взглядах и приступил к организации пролетарской партии, он подвергся преследованиям со стороны диктаторского режима. Всеобщий протест как внутри страны, так и за рубежом в связи с арестом Мариатеги, к тому же инвалида, побудил власти отказаться от суда над ним. Большая группа аресто­ванных была выслана из страны.

Например, был арестован и заключен в тюрьму молодой историк профессор столичного университета Сан-Маркое Хорхе Басадре, и тоже по обвинению в при­частности к "коммунистическому заговору". Заключение длилось недолго. Основа­ния для обвинения оказались попросту измышлением полицейских властей. Но Ба­садре выслали из страны. За что же власти наказали историка? Им не понравилась статья, опубликованная Басадре в мае 1927 г. в журнале "Amauta" о засилье амери­канцев в Перу. Но ведь все, что написал Басадре, было секретом Полишинеля - об атом в стране все знали. Вот что писал он в своей статье: "Мы беспредельно дове­ряем Соединенным Штатам... В нашей истории немало эпизодов сердечной отзыв­чивости по отношению к ним. Наши политики и профессора больше всех превозно­сят США. Мы доверили им решение наших самых важных международных конфли­ктов. Мы доверили им наши таможни, наш морской флот и армию, наше образова­ние. В нашей экономике прочно утвердились их фирмы". И далее автор перечисля­ет эти фирмы и задается вопросом, что же они дали стране. Он особо останавлива­ется на деятельности "Интернешнл петролеум", которая с 1920 по 1924 г. увеличилось производство в три раза, но зарплата рабочих при этом сократилась. В 1926 г. компания получила от продажи нефти 5,6 млн ф.ст., из них 1 млн пошел на уплату налогов государству и зарплату рабочим, часть была возвращена в страну в виде то­варов и машин, а вывезено безвозвратно прибыли 3,8 млн ф.ст. При этом прави­тельство дало гарантию компании, что налоги на нефть не будут повышаться в течении 20 лет. При росте государственного долга с 1920 по 1925 г. более чем в три раза доходы от природных ресурсов сокращаются. Таким образом, делает вывод Басадре, "экономический рост носит антисоциальный характер, принося выгоду кучке людей... Страна закабаляется, наносится оскорбление ее достоинству, ее будущее подвергается серьезной угрозе". Именно поэтому "в связи с опасностью для нищей страны со стороны янки нужно ревностно формировать чувство националь­ного суверенитета". Такой оценки режима Легия не простил Басадре - карьера молодого историка в Перу приостановилась.

Репрессии Легии не смогли затормозить развития рабочего движения. В неле­гальных условиях в 1928 г. Мариатеги организовал Социалистическую (Коммуни­стическую) партию Перу. Под его руководством в 1929 г. в подполье была создана Всеобщая конфедерация трудящихся Перу (ВКТП) - единый профсоюзный центр. Руководящая роль новых организаций проявилась в забастовке горняков Серро-де-Паско в октябре 1929 г., забастовках в Лиме в начале 1930 г. шоферов, текстильщи­ков, телефонистов, рабочих пивоваренных заводов. Легия пытался подавить эти ак­ции, прибегая к насилию. 23 мая 1930 г. правительство приостановило гражданские свободы, запретило профсоюзы и произвело аресты руководителей забастовщи­ков. Только всеобщая забастовка, к которой призвала ВКТП, приостановила кара­тельные действия правительства.

Столь же жестким было отношение Легии к демократическому движению. В мае 1923 г. войска разогнали мирную демонстрацию студентов и рабочих, которой руководил Айя де ла Торре. Демонстранты протестовали против посвящения Перу "святому сердцу Иисуса". Так Легия, договорился с церковной иерархией с целью обеспечить себе антиконституционное переизбрание на пост президента. Войска убили одного рабочего и студента. Власти выслали Айю и его сторонников из страны [В листовке, написанной Айя де ла Торре в Париже и распространенной в 1924 г. в Евро­пе, диктатура Легии характеризовалась так: "Тиран Аугусто Легия узурпировал власть в Перу. Он - кровавый агент империализма янки. Он - убийца рабочих, студентов, кресть­ян и индейцев. Он отдал приказ о расправе над индейцами Сикуани (1922 г.), Уанкане (1923 г.), Аякучо (1923 г.), Асангаро (1924 г.), жертвами которой стали несколько тысяч мужчин, женщин и детей. Он отдал приказ о расстреле рабочих в Чикама (1921-1922 гг.), Лиме (1923 г.), Витартс (1923 г.), Ике (1924 г.). Он приказал убивать студентов и рабочих 23 мая 1923 г. Он выслал из страны без суда более 2 тыс. граждан Перу и бросил в тюрьму на зловещем острове Сан-Лоренсо множество граждан Перу. Он продал все источни­ки национального богатства империализму янки. Он правит страной, опираясь на лакеев и военную верхушку, полицейских агентов, псевдопарламент, журналистов и клерикалов. Эти придворные жадно поглощают бюджетные деньги, принадлежащие всему народу. Для того чтобы избежать банкротства, он постоянно обращается к внешним займам, в ре­зультате которых управление страной, передано американским конкистадорам.].

Всецело завися от американских займов, Легия решал все внешнеполитические проблемы Перу в соответствии с пожеланиями американцев. Надежда перуанцев возвратить захваченные чилийцами земли рухнула, когда Легия 3 июня 1929 г. подписал с Чили договор о передаче департамента Такна Перу, а Арика осталась в руках Чили. За это правительство Легии получило от Чили 6 млн долл. Компенсации. В дополнительном протоколе обе стороны согласились не уступать эти две территории третьей державе, не строить здесь железных дорог без взаимного уведомления. Завершился 40-летний спор двух стран. Недовольство многих политических сил в Перу вызвал и договор с Колумбией (так называемый договор Саломона-Лосано), подписанный в 1927 г., по которому Колумбия получила выход к Амазонка путем передачи ей города Летисии, прилегающего к левому берегу Амазонки, находившегося до этого во владении Перу. И как раз в это время был одобрен крупный американский заем Перу. Зависимость Перу от США во внешней политике ярки проявилась и в том, что перуанское правительство было единственным правительством в Латинской Америке, которое поддержало интервенцию США в Никарагуа и войну их против Сандино в 1927 г.

Неудивительно, что именно тогда, когда вспыхнул экономический кризис 1929-1933 гг. и Перу перестала получать финансовую подпитку от американских банков, рухнул режим "онсенио".