Конкиста и колонизация: народное предприятие?

Глава 2

КОНКИСТА

КОНКИСТА И КОЛОНИЗАЦИЯ: НАРОДНОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ?

Итак, экспедиции Колумба положили начало проник­новению испанцев и португальцев в Новый Свет. По­сле его «неудачных» плаваний ни в Мадриде, ни в Лис­сабоне не отказались от дальнейшего исследования американского материка. Почему же европейцы про­должили столь дорогостоящее, и, казалось бы, совер­шенно безнадежное предприятие?

Пытаясь ответить на этот вопрос, ученые высказыва­ют самые разные соображения. Одно из них сводится к тому, что иберийские монархи все-таки рассчитывали на компенсацию своих расходов, то есть надеялись, что богатства недр, ценные породы деревьев или еще что-либо заслуживающее внимания будут найдены. Можно встретить и утверждение об уже изначальном стремле­нии испанцев и португальцев не только расширить тер­риторию собственных государств, но и перенести за океан элементы своей цивилизации, свою культуру, вос­создать в Америке те же условия бытия, что и в Старом Свете. Другой причиной их невиданного упорства на­зывают стремление распространить на новые земли христианскую веру, что рассматривалось как естественное продолжение реконкисты. На это была получена санкция Святого престола, о чем свидетельствовали папские буллы, одна из которых появилась сразу же по­сле открытия Америки, в 1493 г. Наконец, есть мнение, что среди подданных Португалии и особенно Испании встречались подвижники-идеалисты, которые мечтали создать в Новом Свете лучшее, чем в Европе, общество — подлинно христианское, счастливое, как в Золотом ве­ке. Наивные и простодушные аборигены, с их точки зрения, вполне годились для осуществления подобных планов. Не случайно некоторые монахи, особенно до­миниканцы, считали исключительно своей заботой все, что касалось отношений с индейцами, и конфликтовали с завоевателями, вторгавшимися в их «епархию».

Идеалистические проекты часто противоречили ус­тремлениям большинства людей Средневековья, кото­рые с трудом воспринимали то, что выходило за рамки привычных для них представлений и обычаев. Кресть­яне и небогатые дворяне хотели получить землю и сви­детельства о праве владения ею и ради этого готовы были сражаться с «нехристями», будь то мавры или ин­дейцы. Если же появлялась возможность устроить свои дела мирным путем — то почему бы и нет? Приме­ром тому служит поведение первых испанских колони­стов. Приблизительно с 1502 г. участники экспедиций Колумба начали создавать в Америке уже не времен­ные, а постоянные поселения и старались не враждо­вать с аборигенами, но этот опыт не получил дальней­шего развития.

Сначала испанцы, видимо, не рассматривали столк­новения с туземными племенами как конкисту, однако индейцы не приняли непрошеных пришельцев с рас­простертыми объятиями, и тогда отряды переселенцев приступили к подавлению «бунта против короны». Тем временем мадридские власти решили, что аборигены просто не знают, зачем к ним явились европейцы, — за что же их в таком случае наказывать? Вскоре была предпринята попытка, хотя и наивная, объяснить ин­дейцам, что испанская корона имеет право и полномо­чия на христианизацию населения открытых европей­цами земель. Так появился интереснейший документ под названием «Рекеримьенто» (что в переводе означа­ет «требование, предписание»), который представите­ли Мадрида обязаны были зачитывать обитателям Ка­рибских островов с помощью уже появившихся в то время переводчиков. В документе говорилось, что ин­дейцы не должны препятствовать разъяснению хрис­тианского учения, и тогда они получат помощь и по­кровительство испанских монархов. Непокорным племенам грозило наказание в виде карательных воен­ных операций и последующего обращения в рабство. Призыв к местному населению особого успеха не имел, и с 1514 г. на Эспаньоле (Гаити), а затем на других ост­ровах и прибрежных территориях Южной и Централь­ной Америки испанцы предприняли локальные войны против непонятливых индейцев, переросшие затем в конкисту. На ее первом этапе опорным пунктом заво­евателей было поселение Санто-Доминго (Эспаньола), губернатором которого в 1508 г. стал Диего Колумб, сын покойного первооткрывателя.

Вероятно, мадридское правительство не отдавало распоряжения о начале конкисты. Скорее всего эта идея родилась не в Испании, не при королевском дво­ре, а среди первых переселенцев, причем возникла она стихийно, без ведома Мадрида, когда на новых землях еще не было организованной военной силы. Люди, по­желавшие испытать судьбу, добровольно объединялись вокруг предводителя, как правило — опытного в воен­ном деле человека, который набирал отряд и вел его в глубинные районы «Индий». Историки часто под­черкивают именно народный характер конкисты, от­мечая, что и впоследствии походы завоевателей очень редко возглавлялись представителями родовитой ари­стократии, обычно это были незнатные идальго. Нико­му не известно, сколько конкистадоров сложило голо­ву во время завоевательных войн — ведь многие из них погибли уже в начале пути и их имена были преданы забвению, зато оставшихся в живых по-прежнему со­гревала надежда на лучшее будущее, и все новые поко­рители Америки пересекали океан в поисках удачи. Конкиста и освоение далеких территорий были одоб­рены и поддержаны Мадридом лишь тогда, когда это предприятие затеяли сами «искатели счастья».

Захват обширной территории Бразилии начался позже, чем островов Карибского моря и открытых ис­панцами районов побережья, во всяком случае, некото­рые исследователи ранней бразильской истории отме­чают, что до 1516 г. нет никаких указаний на то, что португальцы активно пытались завоевать и заселить Землю Святого Креста. Однако они быстро обнаружи­ли, что влажные тропические леса изобилуют всевоз­можными видами растительности, среди которых есть и ценное сандаловое дерево пау-бразил, служившее сы­рьем для производства красного красителя. Именно оно впоследствии дало название стране. Первое время на всем протяженном побережье существовала единст­венная фактория, отвечавшая за рубку, хранение и по­грузку пау-бразил на корабли.

Конкиста продолжалась приблизительно до 1550 г. (иногда называют 1570 г.) и сопровождалась хозяйст­венным освоением американского материка. Одновре­менно с продвижением в глубинные районы европей­цы обживали бассейны крупных рек — Амазонки, Параны, Ла-Платы. Уничтожая деревни индейцев, они на том же месте или поблизости закладывали новые поселения. Так появились будущие столицы латиноа­мериканских государств — Сьюдад-де-лос-Рейес (Ли­ма), Санта-Фе-де-Богота, Сантьяго, Рио-де-Жанейро, а также многие другие крупные города. Некоторые из них возникли как центры добычи золота и серебра.

В течение 60 или 80 лет, то есть на протяжении од­ной человеческой жизни, выходцы из Европы успели заселить огромные территории и создать сложную сис­тему колониального управления. Вполне понятно, что усилиями отдельных добровольцев-авантюристов, без широкого участия «простых» испанцев и порту­гальцев добиться таких успехов было бы невозможно. Чтобы конкиста стала успешной, а колонизация Аме­рики — массовой, и бедные люди, и тем более предста­вители состоятельных семейств должны были иметь веские причины стремиться за океан, и общий интерес здесь очевиден: жить лучше, чем на родине, причем за счет индейцев, навсегда избавиться от бедности либо стать еще богаче. В итоге открытие, завоевание и коло­низация Америки были оплачены ее населением — ин­дейцами, а также трудом, потом и кровью народов Ис­пании и Португалии.