ТУЗЕМНОЕ НАСЕЛЕНИЕ

Португальцы встретили в Порту-Сегуру людей, находившихся в сос­тоянии совершенной дикости, а экспедиции, пришедшие сюда после Наб­рала, установили, что вся эта земля была населена людьми, по-видимому принадлежавшими к одной расе.

Вопрос о том, коренное это население континента или это пришель­цы, является основным при изучении этой проблемы. Однако вопроса о местном происхождении обитателей Америки уже не существует для

Безудержная удаль и мстительность тупи доводили их до людоед­ства. При оценке этого изуверства тупи не следует, однако, впадать в преувеличения. Тупи не приносили врага просто в жертву своему обжор­ству. Жертвенные праздники были для них не просто кощунственными пиршествами, а культовыми обрядами. Поедая врага, они тем самым выказывали свое презрение к нему и делали это из чувства мести за оскорбление, нанесенное племени.

Такое людоедство почиталось даже своего рода геройством, резко отличаясь в этом отношении от людоедства бытового или религиозно-ритуального, которое имело место среди тапуия.

Сам образ жизни тупи, их самобытная мораль, их более открытый характер и более широкий кругозор — все это представляло собой явный контраст тому состоянию деградации, в котором находились в то время все племена восточной Бразилии. От тех форм общественной организа­ции, которые древние эллины называли «фратриями, они переходили к более широким союзам племен и даже к племенным конфедерациям.

К моменту европейского вторжения наиболее передовые представители этих племен уже возвысились до подлинного понимания идеи родины или, во всяком случае, проявляли уже какие-то национальные чувства.

Чтобы более наглядно представить себе, на какой стадии развития находились тупи, сравним их с древними германцами.

Как и германские племена, индейцы Бразилии не оставили собственно исторических памятников; все, что сохранилось у них от старины, сво­дилось к мифам, легендам, обычаям и песням, воспевающим битвы, высо­кие чувства, героические подвиги и великие деяния, или относящимся к божественным культам.

Религиозные церемонии тупи переплетались с воинственными риту­алами.

Единственным признаком родства, например, между батавами и фе­нами являлось некоторое родовое сходство, которое сохранялось, несмо­тря на все изменения, вызывавшиеся переменой среды и превратностя­ми судьбы.

То же самое происходило в Бразилии. Разница между тупи, стояв­шими на более высокой ступени развития, и менее развитыми тапуия была весьма заметной; однако эти различия не смогли стереть ни у од­ной из этих двух ветвей основных признаков их происхождения.

Как и германцы, тупи не знали денег (как не знали их и в Перу). Хотя железо, возможно, и было известно некоторым германским племе­нам, однако повсеместно для изготовления орудий и оружия служили камень и кость, точно так же как и у тупи.

Германцы, утверждает Тацит, ходили нагими или прикрывались одними лишь шкурками (sagum). На войне они всегда сражались строем. Их стратегия состояла во внезапном нападении на врага, а их такти­ка—в отступлении, которое дало бы возможность вновь организовать нападение с большими силами.

В пылу битвы, даже и в тех случаях, когда им грозило неминуемое поражение, германцы никогда не забывали подобрать и отнести в безо­пасное место своих убитых и раненых.

Все это можно сказать и о тупи.

Если германцы и не были людоедами, подобно бразильским индей­цам, они тем не менее приносили человеческие жертвы, что имело место и в Мексике.

У германцев и у тупи воин никогда не расставался с оружием; у тех и у других наивысшей добродетелью почиталась воинская доблесть, нормой брачных отношений считалась моногамия; традиционной чертой каждой семьи было гостеприимство; частная собственность отсутствовала.

Как у тех, так и у других наказуемыми преступлениями считались убийство, нарушение супружеской верности, ложь, предательство, дезер­тирство и воровство; точно установлены были нормы правовых отноше­нии между отцом и сыном, господином и рабом, между семьями внутри «табы»*, отдельными табами одного племени и даже между различными племенами.

* Таба — индейское поселение.

Помимо законов, закрепленных в обычаях, которые соблюдались по традиции, следует отметить как у тупи, так и у германцев наличие су­дебного права, то есть определение меры наказания судьей в тех случаях, когда преступление было чрезвычайно серьезным или выходило за рам­ки нанесения личного ущерба.

Индейцы уже имели к тому времени собственную культуру, основан­ную на преклонении перед силами природы и ее непосредственном изу­чении.

Следует отметить в особенности их познания в области ботаники и географии. Общие представления туземцев о местности столь обширны и любопытны, что свидетельствуют о глубокой наблюдательности и необы­чайной тонкости инстинкта, позволяющих им распознавать особенности той или иной области, речного бассейна, бухты или горы.

Познания в области ботаники и зоологии, вероятно, и еще большей степени свидетельствуют об интеллектуальном развитии индейцев. Сис­тема знании у них ясная, определенная и точная.

Индейцы уверенно применяли некоторые растении и качестве лекар­ственных средств.

Сходство представлений о видах животных и растении в отдаленных друг от друга пунктах континента свидетельствует, что приобретенные знания являлись достоянием всей индейской расы и переходили от поко­ления к поколению. Некоторые растения и животные имеют одинако­вые названия на Амазонке и на Риу-Гранди-ду-Сул и даже в Парагвае.

Индейцы пришли к представлению о видах растении и животных не только в силу простой интуиции. Того, что оставил нам их язык (как в области практической зоологии и ботаники, так и в области номенкла­туры многих лекарственных средств), достаточно, чтобы убедиться, что, познавая окружавшую их природу, индейцы приобретали опыт, кото­рый полностью соответствовал процессу развития классической науки и заключался в выделении наиболее характерных особенностей или основ­ных черт данного растения, плода, животного или местности, реки, за­лива и горы, которые им приходилось как-то обозначать.

После установления основных видов растений, говорит наш натуралист Барбоза Родригис, произошло разделение на их разновидности, причем каждой из них давалось название растения, казавшегося наиболее типич­ным. Отдельные разновидности объединялись в разделы или семейства, составлявшие группы, которые в свою очередь объединялись в различные классы. Например: «иба» — это большие деревья, строевой лес, «ибира» — дерево, кустарник, «каа» — травы, «сипо» — вьющиеся растения, лианы. Наблюдения индейцев настолько верны, что отдельные разновидности в пределах одного и того же семейства устанавливались с такой точностью, словно они классифицировались настоящим ботаником. Части растения и плода различались очень правильно и удивительно точно.

Туземная терапевтика была до такой степени надежной, что многие лекарственные средства, которые употреблялись индейцами, получили применение и в нашей фармацевтической практике, причем они назна­чаются в тех же случаях, что и у них.

Не следует забывать также и о туземной хирургии, влияние которой ощущается во всех внутренних районах нашей страны.

Верования индейцев Южной Америки систематически еще не изу­чались, но и то, что известно, позволяет судить о духовной культуре ин­дейской расы.

Теперь не остается больше сомнений, что символ «Тупа» в сознании язычника означал то же самое, что понятие «Бог» в сознании цивилизован­ного человека. Как Бог для последнего, так и Тупа для дикаря — существо высшее, абсолютное, таинственное, сущность которого непостижима и которое проявляется в наличии света, в ясности неба, в блеске молнии, в пламени, в солнце — источнике всей жизни.

Сознание дикаря постоянно создавало множество божеств или духов, подчиненных этим великим проявлениям божественной силы или, вер­нее, выражающих в конкретных явлениях идею невидимого могущества.

Эти явления также можно привести в систему: явления природы (гром, дождь, буря и т .д.); антропоморфные или традиционные божества, изобра­женные в мифах и представленные и идолах; наконец, множество духов, привидений и домовых. Все это составляло своего рода основу суеверий, накопленных индейцами в течение многих веков кочевой жизни.

Таким образом, ясно, что в основе психологического облика наших индейцев находился обширный натуралистический пантеон, поскольку вся туземная мифология основана на непосредственном восприятии при­роды как выражении великого таинства.

Духи почитались добрыми, если они оберегали жизнь, и злыми, если оказывали враждебное влияние на людей.

Наивысшими видимыми божествами были Солнце, Луна и Звезды.

Весьма любопытным, вымышленным, как и Тупа, божеством являл­ся Руда, бог любви, который имел своих духов.

Он жил в рощах и родниках, на вершинах гор и в глухой чаще лесов. Он приходил как с легким ветерком, так и с сильными порывами ветра и царил в сердцах людей.

Вот почему случалось порой, что группа индейцев, проходившая по лесу, замирала неожиданно в страхе, ожидая, пока не пронесется мимо неугомонное божество.